Если бы я знал (ЛП) - Уайт Рейн

не разжал. Так и стоял, прижимая Джоя к себе, положив

подбородок ему на макушку и тихонько поглаживая спину. А

небо постепенно темнело, затягиваясь ночной синью. ― Я

правда тебя люблю, ― всё же добавил он спустя почти минуту.

― И правда уже не смогу без тебя.

― Я имею право не признаваться лишний раз, если своим

признанием и так создал отдельный фэндом? ― фыркнул в

ответ Джой, запрокидывая голову.

Поцеловал, куда смог дотянуться, ― в подбородок, но

Ники тут же перехватил инициативу, затягивая в очередной

долгий поцелуй, из которого было дьявольски сложно

выбраться.

― А если честно, я уже прошлым летом без тебя не мог, ―

рвано пробормотал Джой, когда их губы разомкнулись.

Ники улыбнулся. И в улыбке этой, казалось, было

очередное признание.

***

Еда пригодилась для ночного пикника на крыше. Плед

вытащили тот, который давно хранился у Джоя, яблоки собрали

обратно в пакет, чтобы вымыть и съесть потом. Одно Ники всё

же нахально обтёр и умял под маты и обещания, что глистов из

него будут вытаскивать раскалёнными клещами. Потрясающе

вкусное вино пили из пластиковых стаканчиков, а булочками

поделились с парочкой голубей, которые, нахохлившись, прилетели на крышу. Джой вообще думал, что ночью голуби

спят и так высоко не залетают, но наткнулся на них, когда

попытался сбежать покурить. Сигарету у него отняли и скинули

с крыши ― Никита, конечно, не голуби, ― а вот птиц пришлось

кормить.

К слову, из утренних планов Джоя даже киношка сбылась

― Ники врубил её на мобильном. Звёздное небо над головой

медленно светлело, а на горизонте появлялись первые всполохи

рассвета.

Снова на крыше, снова вместе. Только на этот раз, если

кто-то посмеет сбежать, другой его вернёт. Или прибьёт, это как

масть ляжет.

Джой подозревал, что жизнь с таким упрямым бараном, как Никита, в любом случае будет не сахар. Проблемы всегда

найдутся, у всех.

Но в этот самый момент, он был просто искренне и

безгранично счастлив.

Эпилог

Прошло почти шесть лет, а Никита так и не мог решить, какой же именно день считать их с Джоем годовщиной. Тот

июльский, когда они едва познакомились и начали общаться?

Первый поцелуй в августе на крыше? Или когда сошлись снова?

Когда признался, тоже на крыше?

Джой ни капельки не помогал: только хохотал, когда Ники

пытался поднять эту тему. Но на третий год он выдал фразу…

такую… такую… Черт, Никита стал сентиментальным. Вроде

бы повзрослел, а ощущение, что постарел, размяк и

окончательно прикипел к их отношениям: теперь либо вместе, либо сразу в гроб.

Те слова Саши он готов был записать, нотариально

заверить и повесить в рамочку, на самое видное место. Чтобы

вспоминать, растекаться, точно свечка, от охватившего тепла, и

гордиться. Радоваться, что когда-то всё получилось, что они

встретились, что переступили через глупость и упрямство

(ладно, не они, а Никита переступил) и остались вместе. Если

это не любовь, то что тогда?

Помнится, был июль. Стояла аномальная, чертовски

жаркая летняя ночь, часы говорили, что уже три, не меньше, но

спать получалось с трудом даже с работающим на всю

кондиционером. Джой на стриме с учителем-геймером проходил

очередной слэшер, отчаянно щёлкая по кнопкам джойстика.

Влад был прощён давно, всё же он помог организовать

признание на крыше…

Первую пару часов стрима Никита ещё прислушивался к

болтовне, затем взялся за книгу, а в тот момент начал дремать ―

лежал, обняв одеяло, и постепенно отключался под

равномерный гул кондиционера и голос Джоя. Затем голос стих, скрипнул стул, и кончика носа коснулись тёплые губы. Значит, ушли на паузу. Джой каждый перерыв отключал камеру и

приходил к нему на пару минут.

Перерыв на поцелуй.

Никита улыбнулся сквозь сон и, поймав Джоя за шею, поцеловал уже настойчивее. Ответил тот охотно, но в

следующую минуту что-то хлюпнуло, и Джой подскочил, разражаясь матами. Никита распахнул глаза и уставился на

открывшуюся картину: пустой стакан и мокрые домашние

шорты Джоя. И лужа на полу.

― Чай, ― констатировал тот, завершив матерную тираду, затем вздохнул и добавил: ― Но он того стоил. Пойду

переоденусь.

Ники рассмеялся, падая обратно на подушки, и вот тут ―

именно в этот момент ― вспомнил:

― Мне разлитый чай всегда напоминает тот раз в

гримёрке. Тоже в июле дело было. Мы, кстати, общаться начали

примерно в этих числах, так что сейчас, можно сказать, годовщина, надо бы справить…

Ники и сам не понимал, почему его настолько волнуют

даты, ― все эти дни встреч, разлук, поцелуев и прочего.

Возможно, потому что он дорожил каждым моментом? И начал

особенно понимать это спустя какое-то время? Когда ты

счастлив, дни бегут, а так хочется остановить мгновение.

Джой хмыкнул, но промолчал. Стянул шорты, закинул в

угол и принялся рыться в шкафу в поисках штанов на замену.

Видите ли, некомфортно ему было перед камерой в одних

трусах даже в такую адскую жару. Серьёзно? Да на видео было

только лицо, он мог даже без трусов играть. Хотя на стуле

сидеть неудобно, конечно.

Так и не получив ответа, Никита вновь начал задремывать, когда колёсики компьютерного стула зашуршали по полу ― это

Джой занял своё место, гнать его спать было бесполезно, ― и

тихий шёпот заполнил комнату:

― Какие, к чёрту, годовщины, Ники? Мне не нужно

ничего справлять, мне каждый наш совместный день такую

радость приносит, что от энергии могла бы вечно гореть

лампочка.

Никита и сам не знал, был ли это Джой, или мозг в полусне

выдал желаемое за действительное, но слова хранил в памяти

так же трепетно, как и даты. Сколько уже хранил? Два года?

Красивая арифметика: шесть лет с начала общения, два года

Никита помнит самые трогательные слова на свете, а вместе…

Этим августовским вечером будет ровно пять лет, как они

вместе. Вернее, ровно пять лет с признания Никиты на крыше. И

да, даже если у них каждый день как праздник, справить этот

он был настроен решительно!

К тому же у Джоя так удачно выдался рабочий день, а у

него ― два выходных подряд. Сама судьба дала время всё

придумать, подготовить и устроить. Хотя Никита и сам

удивлялся, как удалось удачно справиться: в духовке, чтобы

подольше оставался тёплым, стоял любимый ими обоими

рыбный пирог (после «признания» мама Дериглазовых передала

Никите рецепт в вечное пользование и даже пару раз провела

мастер-классы); в холодильнике ― «Тархун» и бутылка вина; список воспроизведения был создан, цветы ― куплены. Зачем

цветы, он и сам не знал, просто захотелось. Розы. Красно-персиковые, как та, что он подарил Джою на день рождения ― и

она до сих пор росла на окошке в спальне.

Конечно, гавайская пицца была бы символичней, они

вроде бы и не заказывали ничего давно, но… не от души. А вот

пирог ― уже по-семейному. Они вместе пять лет, имеют право

называться семьёй! Ведь правда?

Никита выругался и посмотрел на часы. Зная, какой его

Сашка сладкоежка (а ведь успешно скрывал почти полгода), он

заказал торт. Индивидуальный. Должно было получиться просто

отпадно, произведение искусства с такими же персиковыми

розами… Вот только курьер не ехал уже час, а Джой, судя по

эсэмэске ― ехал! Пять минут назад сообщил, что почти

подъехал. Ник в панике отправил его в магазин за хлебом, чтобы

выиграть хотя бы четверть часа. Но и это время таяло, а курьера

всё не было. Он даже на звонки не отвечал!

― Блять, ― прорычал Ник, в очередной раз откладывая