Рецепт для соперников (ЛП) - Стоктон Кейси

— В ринге? — крикнул я ему в ответ. — Не дождусь.

— Чтобы размазать их по полу, — пробормотал Рэнди, закончив за меня.

Чёрт, сегодня он был особенно язвительным.

— Что ты сказал? — спросил Чад, бросаясь вслед за нами.

Я тут же остановился и поднял руки. Очевидно, эмоции сегодня зашкаливали. Это всего лишь городская ярмарка. Не так уж важно, кто победил. Если им так нужно было жульничать, чтобы выиграть, пусть забирают свой чёртов трофей.

— Ничего, — сказал я примирительно, надеясь снизить накал. — Мы просто любим бокс.

— Я бы уделал тебя, Дасти, — сказал Чад, его голубые глаза загорелись азартом. Он жаждал драки. Может, хотел доказать, что заслужил победу, которую каким-то образом провернул. Так или иначе, он явно забыл, как быстро я уложил его в прошлом году.

— Думаю, узнаем в следующем году, — ответил я, криво улыбнувшись.

— А зачем ждать? — спросил он.

Я как раз повернулся, чтобы уйти, когда он шагнул вперёд и засадил мне в челюсть. Боль отозвалась пульсацией по всему лицу, перед глазами замерцали звёзды. Я посмотрел на него, ярость закипала внутри из-за такого дешёвого удара.

— Так не пойдёт, мужик, — сказал Рэнди, его лицо потемнело от гнева.

И я с ним согласен.

Чад потряс рукой, разминая кулак, и принял боевую стойку.

— Давай закончим это.

— Сейчас не время и не место, — напомнил я ему, ожидая, пока боль утихнет.

Я уже сделал шаг назад, чтобы начать убирать наш стол, когда он снова кинулся на меня. Его кулак метил прямо в мой нос, так что я поднял руку, чтобы заблокировать удар. Основной удар пришёлся на моё предплечье. Я оттолкнул его.

— Хватит, Чад.

— Почему? Ты просто собираешься дать мне победить?

— Мы уже сделали это дважды сегодня, — огрызнулся я. — Что такого в третьем разе?

Гнев вспыхнул в его глазах, и он снова рванул ко мне. Я вытянул руки вперёд и толкнул его изо всех сил. Он отлетел назад и впечатался в стол с остатками десерта Новы, соскользнул с другой стороны, свалившись в кучу, перемазанный сливками и обёрнутый в дешевую скатерть.

Я застыл в гробовой тишине. Толпа уже заметила нас, наблюдая с широко раскрытыми глазами. Чёрт. Нова и её дети сидели в первом ряду рядом с Джиджи. Её осуждающее выражение ударило меня прямо в живот, напоминая о её предостережениях несколько месяцев назад — когда она сказала мне держаться подальше от Новы. Но хуже всего был взгляд деда, стоящего в ряду за ними, сжимавшего ходунки и хмурившегося на меня.

Я снова почувствовал себя шестнадцатилетним, вечно ввязывающимся в драки из-за дырявых кроссовок или поцелуя не с той девчонкой на вечеринке. Его разочарование несло в себе годы моих глупых ошибок.

Мне хотелось выхватить микрофон у мэра Данмора и объяснить, что это была самооборона, но это всё равно бы меня не оправдало. Дед плотно сжал губы, и от этого внутри всё сжалось ещё сильнее.

Гнев бурлил во мне. Я развернулся к столу и начал убирать десертный бардак. Чад уже стоял на ногах, стряхивая взбитые сливки с одежды. Похоже, он тоже понял, что у нас есть зрители, и это остудило его пыл — по крайней мере, вторая половина моего лица больше не была в опасности получить симметричный синяк.

— Оставь, — раздался голос Новы у меня за спиной. Она потянулась за десертными тарелками, разбросанными по траве. — Я сама разберусь.

— Это мой беспорядок, — резко ответил я.

Она застыла, держа в руках три сложенные тарелки и вилку.

Отлично. Может, всё-таки можно как-то сделать этот день ещё хуже?

Нова посмотрела вслед удаляющемуся Чаду, затем снова перевела взгляд на меня.

— Дасти, мы оба знаем, что ты не просил этой драки. Я всё уберу. А ты иди, займись своей семьёй.

Под семьёй она имела в виду моего деда.

Это жалко, но мне хотелось разрыдаться. Нова даже не сомневалась в том, что я не провоцировал драку. Её доверие и доброта обрушились на меня, как утреннее солнце, ослепляя благодарностью и чем-то ещё, что сдавило горло.

Она будто почувствовала мои эмоции, потому что шагнула ближе.

— Иди. Я всё улажу.

Я кивнул, абсолютно потеряв дар речи.

Дед молчал всю дорогу до машины. Мы медленно пробирались через толпу к моему грузовику. Когда я усадил его в кресло и убрал ходунки в багажник, сам залез за руль и положил руки на руль.

— Хочешь заехать за Фрости, пока едем домой?

— Я устал, — спокойно ответил он.

Я бросил на него взгляд перед тем, как вырулить на дорогу, и заметил, что он действительно выглядел измождённым. Я включил его любимую кантри-станцию и откинулся на спинку сиденья.

Я разочаровал его. И он не хотел это обсуждать.

Ну что ж, если честно, я тоже.

Глава 27

Нова

В понедельник вечером я подсчитала — восемь дней подряд Картер звонил, чтобы поговорить с детьми, и восемь дней Бен отказывался брать трубку. Восемь дней игнорировал собственного отца.

— Что ты ему сказала? — в голосе Картера прозвучало недоверие.

Я только что вытащила Элис из ванны и завернула её в полотенце, пока Картер говорил по громкой связи с кухонного стола.

— Осторожнее, — предупредила я. — Дети тебя слышат.

Хотя на самом деле только Элис капала водой на коврик передо мной. Как только я упомянула, что звонит отец, Бен вскочил из ванны и вылетел из ванной, оставляя за собой мокрый след по линолеуму и дальше на ковре. Я схватила полотенце и швырнула ему, и он всё же вернулся за ним, но ковёр ещё долго будет сохнуть. Мне бы пригодился один из тех огромных вентиляторов, которые есть у пожарных.

Я наконец ответила на его третий звонок и передала трубку Элис, пока она возилась с пузырями и своими Барби.

— Тогда отойди в другую комнату, — рявкнул он.

Так. Ничего себе. У меня было два варианта. Во-первых, просто бросить трубку. У Картера нет права так со мной разговаривать. Или, во-вторых, уйти в другую комнату и попробовать разобраться с ним. Если бы мы поменялись ролями, моё сердце было бы разбито, если бы Бен не захотел разговаривать со мной больше недели.

Хотя, конечно, этого бы не случилось. Потому что я всегда обращала внимание на своих детей.

Я отключила громкую связь и прижала телефон к уху, кивнув Элис, чтобы та шла надевать пижаму. Дождалась, пока она уйдёт, села на закрытый унитаз и стиснула зубы.

— Давай поговорим, когда ты найдёшь в себе силы сменить тон.

— Нова…

— Нет, Чад, серьёзно. Так я смогу успокоить Бена и—

— Кто такой Чад?

— Что?

— Ты назвала меня Чадом. Кто это?

В животе неприятно засосало. Я правда так сказала? Должно быть, иначе откуда бы Картер знал его имя?

— Просто друг.

— Тот самый парень, который был у тебя дома на прошлой неделе с кошкой?

— Нет.

Он замолчал на секунду.

— То есть… что? Ты встречаешься сразу с двумя?

— Я вообще ни с кем не встречаюсь. — Опять же, не то чтобы это его касалось. — Мы не будем это обсуждать. Давай лучше поговорим с Беном. Очевидно, он чем-то обеспокоен, и нам нужно разобраться, в чём дело. Я не понимаю, почему…

— А у меня есть догадка, почему он не хочет со мной разговаривать. Всё из-за твоих новых ухажёров.

— Что? — я от неожиданности даже выпрямилась. — Это вообще не имеет никакого смысла.

— Вполне логично. Зачем Бену разговаривать с отцом, если у него есть другие мужики, которые настраивают его против меня? Что ты там рассказываешь обо мне всем этим провинциальным ковбоям?

— Ничего. — Почти правда. Дасти вообще не ковбой. — С какой стати мне обсуждать тебя, Картер, с людьми, с которыми у меня даже нет отношений?

Этот разговор так стремительно катился в бездну, что у меня закружилась голова. Ощущение было, будто меня посадили в центр вращающегося аттракциона, и теперь я судорожно пытаюсь найти глазами машину с моей семьёй, но пол под ногами движется, и всё снова ускользает.

И вообще, если он так быстро сделал этот вывод, значит, сам рассказывает обо мне другим людям?

Мне хотелось бросить трубку, заблокировать его номер и погрузиться в пересмотр Белого воротничка. Но это, к сожалению, не входило в список законных опций.