Кровавая невеста (ЛП) - Портер Бри

Я никогда не была внутри его кабинета, только на пороге, но его тон не оставлял места для споров.

Кабинет Алессандро соответствовал остальной холодной современной эстетике пентхауса, сочетая светло-коричневые и темно-серые тона. Только в этой комнате чувствовались его штрихи. На полках стояли книги, а на стенах висели маленькие фотографии.

Я наклонилась поближе к одной из них. На ней была изображена красивая женщина со светло-каштановыми волосами и красивыми темными глазами. Она не улыбалась, но и не выглядела расстроенной. Женщина сидела на стуле, положив руку на округлый живот. В ее лице, в изгибе подбородка и глазах было что-то знакомое. Данта Роккетти, жена Тото Грозного и мать Алессандро.

— Ты закончила глазеть? — огрызнулся Алессандро.

Я покраснела, поняв, что пялилась. Я быстро положила коробку на его стол: — Галстук подходит к моему платью.

Он ничего не ответил.

Я быстро ушла.

Я не видела его до конца дня, что позволило мне спокойно подготовиться. Фрикаделька сидел на моей кровати и, виляя хвостом, наблюдал, как я расхаживаю по спальне. Я очень нервничала из-за того, что останусь наедине со всеми Роккетти. Неужели меня будут игнорировать? Или, что еще хуже, я окажусь в центре внимания?

Я молилась, чтобы мне удалось проскользнуть сквозь ночь, как тень.

Но, зная свою неспособность молчать и склонность нарушать тишину, я сомневалась, что мое желание сбудется.

Мое платье было темно-синего цвета с простым дизайном на одно плечо, которое обтягивало меня, падая на землю. У него не было особого дизайна, самое лучшее в нем — это блеск шелковистой ткани. Чтобы придать ему более элегантный вид, я добавила серьги-капли и соответствующее ожерелье.

Я не могла решить, что делать с волосами, поэтому оставила их распущенными. Надеюсь, к тому времени, как я доберусь до Дона Пьеро, они будут все такими же безупречными.

Я осмотрела себя в зеркале. Ты выглядишь как жена мафиози, идеальный представитель богатства своего мужа, сказал знакомый голос в моей голове.

Фрикаделька последовал за мной вниз по лестнице. Думаю, он понял, что я уезжаю без него, и, похоже, был недоволен этим фактом.

— Мы ненадолго, — я почесала ему голову. — Я положила все твои игрушки вниз, и ты уже поужинал. Если тебе будет одиноко, лай на окно.

Фрикаделька не ответил.

Алессандро уже был внизу, и от его вида мое сердце забилось быстрее. На нем был один из его лучших костюмов в сочетании с синим галстуком, который я ему принесла. Он всегда выглядел так эффектно, когда одевался, даже если это было сродни надеванию галстука на дикое животное.

Он поднял голову, когда я вошла, и слегка нахмурился. Алессандро выглядел как всегда, но что-то в нем было не так... Он все время подтягивал манжеты и поправлял часы. Он нервничал?

Нет, сказала я себе. Алессандро не нервничал.

Я прислонилась к перилам, надевая каблуки: — Ты в порядке? Ты... нервничаешь. — Нервничаешь — звучало не так обвинительно, как «нервный».

Алессандро бросил на меня мрачный взгляд. Рада видеть, что его прежнее настроение не изменилось, отметила я.

— Я ждал тебя, — он отрезал. — Ты собираешься целую вечность.

— Извини, — сказала я, но не сожалея в действительности.

Алессандро только хмыкнул и направился к лифту. Я последовала за ним, но не прежде, чем поцеловала Фрикадельку на прощание. В лифте он был тихим и задумчивым. Он ничего не сказал, когда я упомянула о пробках, только сердито посмотрел на меня, пока я не замолчала.

Оскуро и Беппе уже ждали нас в гараже. Оба обошли Алессандро стороной и сели в машину, как только он подъехал.

Единственный остаток его вежливости проявился, когда он жестом показал, чтобы я первой села в Range Rover. Хотя я уверена, что за этим стояла практическая причина, и он поступил как джентльмен не по доброте душевной.

Алессандро также нервничал в машине. Он раздраженно пошевелился и щелкнул поворотник. Он напоминал мне животное в клетке, которое мечется в своей тюрьме. Вверх и вниз, вверх и вниз. С каждым повторным движением он расстраивался все больше.

Я не хотела рисковать его настроением, но мне было жаль его. Я знала, как можно нервничать, имея дело с Доном Наряда ... и его семьей.

Прежде чем я поняла, что делаю, я наклонилась к нему и тихо прошептала: — Хочешь выпить, прежде чем мы войдем?

Алессандро перевел на меня взгляд: — Я не нервничаю.

— Конечно, нет, — я посмотрела на него совершенно невинным взглядом. — Но я нервничаю, и я ненавижу пить в одиночестве.

Он закатил глаза: — Я не один из твоих маленьких друзей, София. Мне не нужен твой напиток жалости.

— Конечно, — я откинулась на спинку сиденья.

За окном мелькал город. В конце концов, небоскребов стало меньше, и появились дома. Мы въехали в закрытый квартал, где жили Дон Пьеро и большинство членов Наряда. Такие красивые и величественные дома, говорила Кэт, когда мы гуляли по ним, и в то же время такие отвратительные жители.

Это несправедливо, отвечала я. Ты любишь многих из этих людей.

Когда мы приехали, у дома Дона Пьеро уже стояло несколько машин. Я не узнала ни одну из них, но было очевидно, что они принадлежат другим Роккетти. Вокруг машин ходили мускулистые мужчины, и все они остановились, чтобы посмотреть, когда мы подъехали.

Алессандро вышел первым и открыл для меня дверь. Он не удостоил меня взглядом, когда я спрыгнула на землю и встала на ноги.

— Постарайся не выглядеть так, будто ты сейчас выпрыгнешь из своей кожи, — сказала я ему мягко.

Он опустил глаза на меня. Он ничего не сказал, но его дикое выражение смягчилось, и он выпрямился, приняв расслабленную позу.

Это было похоже на включение света. Одним щелчком Алессандро изменил весь свой грубый облик.

Алессандро прижал мягкую руку к моей спине, когда мы подошли к дому. Все амбалы почтительно кивали Алессандро и смотрели на меня широко раскрытыми глазами.

Когда мы подошли к парадной двери, мои нервы начали покалывать. Было легко игнорировать свой растущий страх, когда я отвлекалась на Алессандро, но теперь я столкнулась лицом к лицу с перспективой быть поданной в качестве ужина для Роккетти.

Я сглотнула. Конечно, они не станут меня есть...

Алессандро наклонился к моему уху, его горячее дыхание щекотало мне щеку: — Постарайся не выглядеть так, будто ты сейчас выпрыгнешь из своей кожи.

Я одарила его натянутой улыбкой: — Хорошо.

Он не потрудился постучать, только открыл парадную дверь и провел нас в фойе. Сразу же к нам подбежала красивая белая собака с длинной шерстью, приветствуя нас.

Я восхищенно улыбнулся и почесал собаке голову: — Ну разве ты не красавица?

— Это Флоренс. Она мареммская овчарка, — сказал мне Алессандро. Он похлопал ее по боку, и она с интересом повернулась к нему.

— Ах! — раздался знакомый рокочущий голос Дона Пьеро. Мы с Алессандро повернулись и увидели, что он стоит в дверях гостиной. — Мой внук и его прекрасная жена. Входите.

Дон Пьеро выглядел щеголем в своем костюме, и я сказала ему об этом, когда он поцеловал меня в обе щеки.

— Ты слишком очаровательна для своего же блага, — рассмеялся он, очень звонко. Он жестом указал на Флоренс и подмигнул мне. — Великолепная, не правда ли? Как насчет того, чтобы сделать тебе еще один подарок?

— В нашем доме больше нет места для еще одной собаки. — вклинился Алессандро.

Дон Пьеро перевел глаза на Алессандро и бросил на него заинтригованный взгляд: — Очень хорошо, — он задумался. — Возможно, когда вы переедете из этой маленькой квартирки. Я уверен, что вашим детям понадобится больше места.

Я вежливо улыбнулась ему, несмотря на то, что внутри у меня все переворачивалось. Он не прикасался ко мне после первой брачной ночи, мне хотелось закричать, но я благоразумно не стала этого делать.

Алессандро прижал руку к моей спине. — Мы разберемся с этим, когда придем к этому.