Оксана Сергеева - Райская птичка

Она бросила этот листок в урну, но глаза так и не отрывались от вороха бумаг, среди которых виднелась красная коробочка. Своим цветом и наполнением она раздражала. Колола словно иголка в самое больное место.

К чему лукавить, ведь каждая девушка знала, что таилось за таким подарком, и едва ли не каждая ждала его с трепетом. Это определённый знаковый момент и это всегда - не просто так. Тем и больнее, что и в этот раз - кольцо. И снова боль. Сплошное несчастье с этими кольцами. Она и не мечтала о таком подарке от него, и не думала никогда, не ждала. И сегодня это, как удар под дых. Лучше бы смолчал, потому что этот «подарок» был словно пощёчина.

Не могла она оставить его в урне, но и принять - тем более. Преодолевая себя, Энджи вытащила коробочку из корзины и положила на край стола, решив, что оставит её в одном из ящиков письменного стола Данте. Да, это самое верное решение. Там ему место. Не у неё на пальце.

Некоторое время она смотрела на алую коробочку, не отрываясь. Сердце, словно покрылось корочкой льда, да и внутри всё заледенело.

Казалось, что и время остановилось. Застыло. Так плохо ей никогда не было. Будто через мясорубку пропустили.

Руки сами собой потянулись, и с их помощью коробочка вновь открылась. Теперь она могла спокойно разглядеть кольцо, рассмотреть как следует, чего не могла сделать при нём. Энджел вынула колечко и подержала в руке. Не стала примерять, это было бы слишком.

Собравшись с духом, поднялась с кресла, что оказалось почти не по силам, и отнесла кольцо в кабинет Данте, оставив там, где и собиралась. После она позвонила Тьерри и до странности спокойным голосом договорилась о своём уходе. И славно, что он не задавал лишних вопросов, его совершенно устроило объяснение, что «мистер Конти в курсе». И в то, как уж они вместе с Данте будут разбираться дальше, она решила не ввязываться.

Позже, выходя из здания компании, не представляла, что с собой делать и куда себя деть. Если раньше в патовых ситуациях она хотела побыть одна и всё обдумать, то сейчас боялась, что от ощущения безнадёжности и отчаяния внутри, сойдёт с ума.

Уже второй раз она сама выступила инициатором разрыва, но даже не представляла, что это будет вот так. Вот так больно до глубины души. И винить некого и сетовать не на что. Сама разорвала отношения. Приняла решение и поступила согласно ему. Изобразила всё так, как хотела, вот только в душе совсем не было чувства удовлетворённости. Теперь она снова одна и свободна, и если в прошлый раз это осознание окрыляло, то сейчас топило в зыбком болоте.

Единственное, что могла и сделала она сейчас – позвонила Каролине. А добравшись до дома, простояла в душе час, может больше. Время теперь совсем не ощущалось. Долго стояла под обжигающе горячими струями воды, будто убеждаясь, что может чувствовать что-то. Что жива.

- Что ты сделала? – переспросила Каролина, чуть не поперхнувшись.

- Я с ним рассталась, - повторила Энджел, стягивая с головы полотенце и встряхивая волосы, сбивая оставшиеся капли воды.

- Ты с ним рассталась, - утвердительно проговорила Кари, глядя в бледное лицо подруги. То, что вид у неё был совсем нездоровый, Каролина заметила с порога.

- Да.

- Боже… Да ты просто кретинка! Ты чемпионка по кретинизму! Ты предводительница кретинов! Ради Бога, почему?

Энджел скривилась. Голова и так болела невыносимо, а вопли Кари, как очередной удар по воспалённому мозгу.

- Каролина, ты же знаешь какие у нас были отношения… Вот и пришёл конец… - устало проговорила она.

- Нет, конец не пришёл! Ты его сама устроила! Зачем? – Ответом ей был тяжкий вздох. – Что он такого сделал? – настойчиво допытывалась она.

- Ничего. – Не собиралась Энджел говорить ей об Алисии, о своих сомнениях и подозрениях. Точно решила, что не скажет.

- У него кто-то появился? Он тебе изменил?

- Нет.

- Тогда что? Так же нельзя… - На лице у Каролины было написано отчаяние не хуже, чем у самой Энджел.

- Теперь уже нет разницы, а мне нужно собирать чемодан.

Энджел вернула полотенце в ванную и снова уселась в кресло, поджав ноги. После обжигающе-горячего душа в квартире показалось слишком прохладно. Её немного знобило, и она завернулась в тёплый плед.

- Кстати, он перевёл тебе деньги?

- Я не знаю. О, да, может и чемодан собирать не придётся. – Она грустно засмеялась.

- Позвони в банк спроси. Или через Интернет посмотри.

- Мне проще позвонить.

Позвонив в банк, Энджел поинтересовалась состоянием своего счёта.

- Мисс Лоран, мы не имеем право давать такую информацию по телефону, - ответили ей.

- Я не спрашиваю сколько. Скажите только, были ли поступления и когда?

- Да, были. Сегодня.

- Спасибо. – Она положила трубку и посмотрела на Каролину, взгляд её ещё больше потемнел. – Сегодня, - сказала она, опустила голову и прикрыла ладонью глаза, но Кари успела заметить как глаза её, повлажнев, заблестели.

- Вот и хорошо, - бодро сказала та и потянулась к бутылке.

- Да, - глухо ответила Энджел.

Каролина уже не предлагала Энджел вина, а налила себе полный бокал и отпила. Переживая с Энджел всю горечь сложившейся ситуации, она и сама другого вкуса не чувствовала. Бокал подруги, почти нетронутый, сиротливо стоял на столе. Голова у неё раскалывалась так, что от спиртного воротило в прямом смысле. Пару раз приложившись, Энджел отставила вино в сторону, признав, что, к сожалению, сегодня даже оно не сможет послужить ей лекарством от нервов. Лучше уж выпить успокоительного. Да посильнее, чтобы забыться крепким сном и ничего не чувствовать.

Отняв руку от лица, Энджел посмотрела на Каролину и сообщила безжизненным тоном:

- Пойду выпью таблетку от головы. Терпеть сил нет, никак не проходит.

- Давай, но я тебе говорила, что лучше выпить бокальчик вина, полегчает.

- Нет, - покачала головой, - не могу. Я себя так плохо ни разу не чувствовала. Это просто ужасно. Я боюсь остаться одна, боюсь собственных мыслей. Кажется, что меня просто на части разорвёт.

- Понимаю, - со вздохом участливо проговорила подруга, хотя на самом деле была немного озадачена всем произошедшем и ровным счётом ничего не понимала.

- До сих пор не могу поверить, что это конец. Не могу, - начала Энджел, как только вернулась в гостиную и устроилась в кресле. Перед этим она задёрнула шторы. Яркий свет, льющийся из окон, как и должно быть в самый разгар дня, невыносимо раздражал.

- Вот ты знаешь, я даже жалеть тебя не буду. Не в этот раз. Потому что ты сама виновата.

- Я и не требую от тебя жалости.

- Да? И, слава Богу. Ты сама устроила себе весь этот ад и теперь можешь смело страдать с чувством собственного достоинства. И я тебя в этом поддерживаю.