Маурин Ли - Под сенью каштанов

— Но я не получила ни одного письма, — заявила за завтраком Рэйчел Ванессе и Броуди. К тому времени Диана ушла на работу, Мэйзи прилегла отдохнуть, а Тайлер наверху заново знакомился с дочерью. — Значит, его мать так и не отправила ни одного письма, если не считать того, что написала сама от имени Тайлера, в котором сообщала, что он меня бросил. Даже моя мать не стала бы вести себя так подло! — воскликнула девочка, и ее маленькое личико исказилось от негодования. — А он, не получая от меня ответа, стал переживать, что это я бросила его. А когда Тайлер заявил, что намерен вернуться в Англию, ему сказали, что его бабушка может умереть в любую минуту. Кстати, именно поэтому мой адвокат Саймон Коллиер так и не получил ответа на свое обращение: семья Тайлера не проживала в своих апартаментах в Нью-Йорке. Можно Тайлеру приходить к нам хотя бы иногда? — робко поинтересовалась она у Броуди.

— Чем чаще, тем лучше, — ответила та.

— Только сегодня утром я заметила, что Рэйчел подросла на несколько дюймов с того дня, как мы впервые встретились, — сообщила Ванесса Броуди, когда они вместе отправились на прогулку по сверкающему песчаному берегу реки, толкая перед собой коляску с Поппи. Хотя в небе ярко сияло солнце, в воздухе уже пахло прохладой — верный признак приближающейся зимы. Ванесса предложила взять с собой Поппи, полагая, что Рэйчел с Тайлером захотят немного побыть вдвоем, и не желая оставаться в доме, даже в саду, пока они будут наслаждаться обществом друг друга. Кроме того, она очень сильно скучала по Чарли, которая с понедельника пошла в школу, и рада была заняться хоть чем-нибудь, чтобы отвлечься от грустных мыслей.

— Как, должно быть, странно — влюбиться и родить ребенка, когда тебе всего пятнадцать, — вслух подивилась Броуди. — В этом возрасте я была еще ребенком и почти наверняка играла в куклы.

— А меня занимал один только теннис, и ничего больше. Я строила планы насчет того, чтобы выиграть Уимблдонский турнир, но обращалась с ракеткой настолько плохо, что меня не взяли даже в школьную команду. — Ванесса взглянула на спящую малышку и подумала о том, какое будущее ей уготовано. Не исключено, что Поппи предстояло жить в Америке — и это будет сытая и благополучная жизнь, если Тайлер останется с Рэйчел. Ванесса надеялась, что у юноши достанет силы воли и мужества противостоять своей матери, которая, вне всякого сомнения, имела на его счет совсем другие планы.

— Знаете, а ведь в юности я тоже увлекалась теннисом. Быть может, мы с вами сыграем на днях парочку сетов?

Ванесса расхохоталась.

— Не думаю, что я в состоянии бегать сейчас по корту, не говоря уже о том, чтобы одновременно бить по мячу.

— Ну что ж, в таком случае, быть может, мы прогуляемся до магазина Леонарда Гослинга, а потом выпьем кофе с пирожными в том маленьком кафе напротив? — предложила Броуди. — Да и Леонард сможет составить нам компанию. Его магазин прекрасно видно с другой стороны улицы, так что Леонард сможет приглядывать за ним.

— С удовольствием. — Ванесса похудела так сильно, что одно пирожное ей ничуть не повредит, так почему бы не устроить себе маленький праздник по случаю возвращения Тайлера к Рэйчел?

— Мне кажется, в последнее дни вы рисуете меньше, чем раньше, хотя по-прежнему проводите много времени в саду.

— Вместо этого я думаю, — пояснила Ванесса. — Можно сказать, что я рисую мысленно.

Броуди коротко рассмеялась.

— Ну, знаете, у вас не получится продавать свои мысли по двадцать пять фунтов за штуку. Кстати, что случилось с той большой картиной, над которой вы работали совсем недавно?

— Это был заказ Реджи. Теперь она висит в его офисе. По его словам, клиенты все время обращают на нее внимание и расспрашивают о ней. Она им нравится. — Ванесса разделила холст на двенадцать квадратиков и в каждом нарисовала картину, причем они не походили одна на другую. — Он хочет, чтобы я нарисовала еще одну, но теперь уже для его дома.

— И вы согласились?

— Я жду вдохновения. Хочу, чтобы образ сам сложился у меня в голове. В последнее время я только о ней и думаю. — И еще кое о чем, имеющем отношение к Реджи.

Леонард Гослинг, живое воплощение старомодного изящества и изысканных манер, в светло-сером костюме и бирюзовой рубашке, несказанно обрадовался их появлению.

— Я скучаю по вашей матери, — сообщил он Броуди. — Мне все время хочется заскочить к ней и поболтать о том, о сем, как бывало раньше. Как там она поживает в Ирландии? Она прислала мне открытку, но написала всего несколько слов.

— У меня сложилось впечатление, что она очень счастлива, — ответила Броуди.

Меган второпях побросала кое-какие вещи в сумку и улетела в Ирландию вместе со своей сестрой. Она намеревалась провести там целый месяц, чтобы поближе познакомиться со своими новыми старыми родственниками. С тех самых пор она чувствовала себя так, словно оказалась на «американских горках», — читать о подобных переживаниях ей доводилось, а вот испытывать самой — еще никогда. Иногда события развивались слишком быстро и чувства грозили захлестнуть ее, как, например, случилось, когда она встретилась лицом к лицу со своими братьями, Джо и Томом. Они были совсем еще подростками, когда Меган в последний раз видела их. Или с двоюродными братьями и сестрами, вместе с которыми она пережила большую войну. Или с теми, кто еще не родился на свет, когда она отплыла в Нью-Йорк вместе со своей матерью и Броуди после ее окончания. Оказалось, что ее дядя Айдан еще жив, а ведь ему было уже четыре годика, когда родилась Меган.

Встретилась она и со старшим двоюродным братом, Патриком, в которого влюбилась в далеком теперь детстве. Она даже помнила, как заявила матери, что выйдет за него замуж, когда вырастет. Меган попыталась рассказать Патрику эту историю сейчас, но он превратился в вечно недовольного брюзгу и вдобавок был глух как тетерев. В возрасте восьмидесяти одного года он наотрез отказывался носить слуховой аппарат, посему история так и осталась нерассказанной. Почему-то именно эта неудача произвела на Меган самое тягостное впечатление.

— Правду говорят, что старость — не радость, — заметила она Броуди после нескольких дней пребывания в Ирландии.

— Это лучше, чем умереть молодым, — ответила та.

Они сидели в аккуратном небольшом коттедже сестры в районе новостроек на окраине Дунеатли. Мирная и сонная деревушка изрядно разрослась с того времени, как Меган уехала отсюда, и теперь здесь появилась масса иностранцев, преимущественно из Соединенных Штатов, которые работали на заводах по изготовлению компьютеров. По крайней мере, так утверждала Броуди.