Испорченный мед - Обри Тейлор

Он кивнул, опустив взгляд.

— Ты, блять, Арло Кинг! — Сайлас приблизился и грубо схватил меня за ворот рубашки.

— Я именно тот, кем он меня сделал, — прошептал я, схватившись за его руку. — Я оттолкнул всех, как и он, выбивая из них любовь. Вот кто я. Я такой, каким он хочет, чтобы я был.

Я попытался оттолкнуть Сайласа, но он не сдвинулся с места.

— Знаешь, что я помню о твоей матери, Арло? — прошептал он так, чтобы слышали только мы. — Она сидела на этих трибунах, на одном и том же месте всю свою жизнь. Сектор сто, ряд десять, место одиннадцать. Твой номер. И делала это, вся в синяках. Она никогда их не скрывала, никогда не стеснялась того, кто нанес ей их. И знаешь почему?

Желчь подступила к моему горлу, потому что я слишком хорошо все помнил.

— Она не прятала их, потому что для нее они были трофеями. Она носила их как знак чести за защиту своих сыновей. Ты хочешь вести себя как Артур и притворяться, что гнев — это все, что у тебя есть, но это неправда. Ты не твой отец. Ты ушёл от него в тот момент, когда переступил порог Гнезда. Вот почему он тебя так ненавидит.

Слезы защипали мне глаза, когда я смотрел в его каменно-серые глаза, такие глубокие и обеспокоенные. Его ладонь легла мне на щеку, не давая отвести взгляд.

— Но внутри, — он прижал другую руку к моему сердцу, — ты всегда был ею. Я знаю, это чертовски больно, я знаю, это кажется несправедливым.

— Это и есть несправедливо, — прошептал я.

— Я теперь понимаю, что имела в виду мама, — пробормотал Кайл, неуклюже поднимаясь со ступеней с натянутой улыбкой. — Береги его, — добавил он, трогая нос и проверяя, идёт ли ещё кровь. — Он не сломан, — пробормотал он. — Наверное.

Он подошёл ближе, встал рядом с нами, заслонив нас своими плечами.

— Я думал... заботиться о тебе — это значит заботиться о тебе так же, как ты заботишься о нас. Страшно и жёстко.

Сайлас вздохнул, позволив жалкому, измученному смеху вырваться из его груди.

— Элегантно.

— Но она никогда не заботилась о тебе так! — Кайл облизнул губу. — Она была для нас очень жесткой и любящей мамой, обращалась с нами прямолинейно, но...

— Вот именно, — Сайлас цокнул языком в знак согласия, — я не думаю, что Лоррейн когда-либо повышала голос, когда дело касалось тебя, каким бы глупым ты ни был. Помнишь, как вы с Дженсеном дрались в туалете на первом этаже?

— Ты тогда даже не получил наказания за разбитое зеркало! — закатил глаза Кайл. — А ведь она дала Дженсену три недели дежурства по ужину.

— Или когда ты разбил машину отца на парковке? — добавил Сайлас.

— Она помогла тебе оплатить замену окон и забинтовала тебе руки, чтобы папа не узнал.

— Она просто была доброй, — прохрипел я.

— Мама всегда была на твоей стороне, а не на моей, — фыркнул он, и Сайлас пнул ботинком по ноге Кайла, приказывая ему заткнуться.

Я вспомнил все те разы, когда Лоррейн была рядом после смерти моей мамы. И как я никогда не осознавал, что она относилась ко мне иначе, чем ко все остальные парням в Гнезде. Я был слишком занят злостью на мир, чтобы заметить, что моя мама прислала мне замену, которая точно знала, что мне нужно.

— Она знала, что тебе нужно, — сказал Сайлас вслух, словно читая мои мысли, — и мне жаль, что мы забыли, что тебе нужно. — Он обхватил мою шею рукой и прижался лбом к моему. — Тебе не нужно всё время быть сильным, Арло. Дай нам исправить положение. Тебе разбили сердце. Дай ему время.

Гнев исчез, как и гложущее чувство вины за то, что я будто делал недостаточно. Сайлас почувствовал это и ослабил хватку.

— Я... — я повернулся к Кайлу, вдохнул поглубже и сказал. — Прости.

— Тебе действительно нужно поработать над извинениями. Это прозвучало, как будто тебя насильно заставили, — рассмеялся Кайл, но улыбка, которую он мне подарил, была мягкой и искренней.

— Так и есть, — я поморщился и обнял его. — Я не должен был тебя бить. Просто... — рыдание застряло у меня в горле. — Она у меня под кожей, и я знаю, — я облизнул губы, переводя дыхание. — Я знаю, что она не хочет разговаривать со мной или видеть меня, но я просто хочу объясниться.

— У меня, возможно, есть план, — приподнял бровь Кайл, постучав пальцами по груди. — Просто дай мне немного времени и помоги нам выиграть чемпионат.

ГЛАВА 40

Эстелла

Август

Это был мой первый визит в дагаут за почти три недели.

Не то чтобы я не хотела там быть. Просто быть там означало, что мое сердце будет разбиваться снова и снова каждый раз, когда Арло выходил на поле. Он выглядел несчастным. Без Кайла за спиной он был человеком, потерянным в шторм.

Он не брился, и волосы выбивались из-под кепки в диком беспорядке. Арло посмотрел на дагаут, где я стояла у скамейки за спинами запасных, пытаясь оставаться максимально незаметной. Его тёмно-карие глаза были обрамлены тяжёлыми фиолетовыми тенями, но синяки от аварии, казалось, уже зажили.

Мне хотелось раствориться в кирпичной стене и прекратить свое существование, когда толпа прогремела над нами. Я прижала обе ладони к стене, позволив вибрации проникнуть в мышцы и сердце, успокаивая нервы.

Сайлас попросил меня прийти. Это был последний матч перед чемпионатом. Если они выиграют, то попадут в финал. Ему нужна была лишняя пара рук и ушей. Но я скучала по безопасности терапевтического кабинета. За стенами, где напряженный взгляд Арло не мог меня найти, было легче дышать.

— Дыши, Персик, — прошептал Кайл рядом.

Он всё ещё не мог играть с травмированной рукой, готовился к операции, а значит, застрянет со мной дольше, чем мы оба хотели. Прошли сутки после его поступления в реабилитационный центр, как я уже позвонила, чтобы убедиться, что он в порядке. В конце концов, врачи внесли меня в список для посещений.

В тот день он едва взглянул на меня. Его большие голубые глаза были красными и стеклянными, когда он смотрел в окно и рассеянно отрывал куски краски с подоконника. Мы никогда не говорили о том, что произошло. Все было еще слишком свежо, и я не хотела усугублять ситуацию и давить