Марта Поттерс - Притворщица

Въехав в гараж, Франклин выключил двигатель, и в приглушенном свете автомобильного салона Розмари повернулась к нему. Он удерживал ее взгляд в течение нескольких долгих секунд. Вдруг одна мысль, случайно мелькнувшая в мозгу, заставила сердце Розмари бешено забиться. Раз уж она изображает жену Франклина, не придется ли ей продолжить эту игру и в спальне?

Оторвав взгляд от глаз Франклина, «притворщица» дотянулась до ручки двери, убеждая себя, что будет настаивать на том, чтобы спать в одной комнате с Дени. Кроме того, быстро предположила Розмари, даже если гнев и враждебность ее «мужа» пройдут, тот вряд ли будет настаивать на близости после всего того, что случилось между супругами.

Открыв заднюю дверцу машины, она отстегнула ремни, надежно удерживавшие Дени на месте, и с осторожностью подняла его с сиденья. Малыш недовольно зашевелился и захныкал, потом вздохнул и снова затих у «мамы» на груди.

Тем временем Франклин, с вещами через плечо, отпирал входную дверь. Пытаясь сохранять видимость самообладания, которого совершенно не ощущала, Розмари поравнялась с хозяином дома и проследовала внутрь вслед за ним. Когда он остановился, чтобы щелкнуть кнопками нескольких выключателей, она чуть на него не налетела.

Через несколько секунд Розмари оказалась в просторной, ярко освещенной кухне. В центре стоял стол и на нем хрустальная ваза, полная фруктов. Одним быстрым взглядом гостья окинула белоснежные шкафчики, чей цвет контрастировал с рабочим покрытием тумб оттенка красного вина. Жалюзи точно такого же цвета скрывали окна над раковиной.

Франклин бросил пакет с подгузниками на стол и обернулся к Розмари.

— Отнеси-ка Дени в детскую, а я разогрею бутылочку и принесу ее наверх.

Он открыл шкафчик рядом с раковиной и достал оттуда стеклянную миску.

— Х-хорошо…

Ее взгляд метнулся к дверному проему и в темноту за ним, затем через пространство кухни к другой двери. Где вход на лестницу?

Дени закапризничал, и Розмари ощутила, как ее пульс учащается. Прежде чем она сделала шаг, Франклин обратился к ней снова:

— Что-то не так?

— Все в порядке, — ответила она, не двинувшись с места. — Мне просто нужны подгузники. Я сначала его переодену.

— Прекрасно.

Франклин вынул из сумки последнюю бутылочку детского питания. Затем протянул Розмари пакет с подгузниками.

Она колебалась, придумывая, как бы заставить хозяина дома указать ей путь в детскую.

— Послушай, — наконец рискнула она. — Может, ты отнесешь Дени наверх и поменяешь ему подгузник, а я займусь питанием?

В глазах Франклина мелькнуло удивление.

— Ну, если ты не хочешь…

Розмари замолчала, ожидая, что он откликнется на предложение.

Франклин выдерживал ее взгляд еще одну долгую секунду, словно пытаясь проникнуть ей в душу. Во взгляде его появилось что-то похожее на сомнение… Наконец он сказал:

— Хорошо.

Принимая из рук молодой женщины ребенка, он тыльной стороной ладони ненароком провел по ее груди. И Розмари с ужасом почувствовала, что тело ее содрогнулось будто от электрического разряда. Она отпрянула и задержала дыхание, пытаясь привести свои чувства в порядок.

На ее счастье, Франклин уже выходил из кухни через полутемную левую дверь. От щелчка выключателя в холле вспыхнула лампа, осветив лестницу.

Медленно переводя дыхание, Розмари постаралась убедить себя в том, что, несмотря на керамическую плитку, покрывающую пол, разряд, настигший ее, был не более чем разрядом статического электричества.

Оставшись одна, она изучила кухню и в попытке ознакомиться с расположением предметов открыла пару ящиков и быстро оглядела их содержимое. Затем наполнила миску горячей водой и опустила в нее бутылочку погреться. Уверенная в том, что хозяин дома будет слишком занят переодеванием ребенка, чтобы заметить, как долго она возится, Розмари решила осмотреть нижний этаж.

По соседству с кухней располагалась средних размеров столовая, с красивым дубовым столом и восемью резными стульями. У одной стены стоял большой сервант, в котором хранилась хрустальная и фарфоровая посуда и разные дорогие безделушки. Напротив располагалась двустворчатая дверь. Розмари открыла ее.

В гостиную со слегка утопленным полом вели две широкие ступени. Дальнюю стену комнаты целиком занимал камин, а перед ним стояли темно-зеленый кожаный диван и такое же двойное кресло…

Знакомство Розмари с домом было прервано приглушенным звуком, донесшимся с лестницы. Она стремительно бросилась назад, утопая ногами в толстом, песочного цвета ковре, выхватила бутылочку из теплой воды, вытерла ее и уже медленнее направилась к ступеням, ведущим на второй этаж.

Оказавшись на лестничной площадке, Розмари взглянула направо — там виднелись три приоткрытые двери. На секунду она прислушалась: может быть, вскрик или хныканье Дени укажет ей дорогу в детскую. Но тут до ее слуха неожиданно донеслась тихая мелодия колыбельной.

Франклин находился в первой из комнат. Он сидел в кресле-качалке, плавно укачивая сына и мягко напевая в тон музыке, которая лилась из проигрывателя. Легкий шорох привлек его внимание, и он поднял взгляд, чтобы посмотреть на женщину, стоящую в дверях.

Затем он поднялся с кресла и понес Дени в кроватку, чувствуя, что душа его переполняется любовью. Франклин уложил малыша, бережно подоткнув одеяльце. Все, Дени дома, а остальное уже неважно, подумал он.

— Малыш уснул, — сказал Франклин, повернувшись к «жене». — Кажется, он совсем не хотел есть.

— Он может проснуться голодным через час. Пойду сделаю еще несколько бутылочек, а то эта — последняя, — ответила Розмари, указывая на бутылочку, которую держала в руке.

— Я помогу.

— Спасибо, я справлюсь.

Франклин направился к двери, с трудом сдерживая ярость.

— Я сказал, что помогу. Мне нужно уметь готовить для Дени еду. Мы оба знаем, что дело только во времени: рано или поздно ты сядешь на поезд в Лондон и помашешь мне ручкой. А еще вернее, купишь билет на самолет.

Розмари отступила в коридор.

— Нет.

— Не знаю, что за игру ты затеяла, Мелисса, и зачем ты вернулась сюда, — негромко произнес Франклин. — Ведь ты даже сняла мое кольцо. — Его тон становился все более жестким. — Но это твое дело. Меня волнует лишь Дени. Сын останется со мной — таков был наш уговор. Вспомнила?

Франклин в упор смотрел на нее. «Ну же, посмей только сказать, что все это неправда!» — словно предупреждал его взгляд. Однако он увидел лишь боль и печаль в зеленых глазах, странно отозвавшиеся в его сердце.

Эта женщина явно разыгрывает меня. Эмоции, которые она демонстрирует, ненастоящие. Мелисса — актриса, напомнил себе Франклин. И, похоже, чертовски хорошая актриса!