Линн Грэхем - Неудержимая страсть

– Спать, спать, – счастливо заявил он, и Энджи помогла ему снова забраться в постель.

– Как тебе это удалось? – шепотом спросила Энджи, когда Лео направился к выходу.

– Диксон был настолько смущен, что не смог даже сразу найти Воффа. И передал свои извинения по поводу того, что он назвал прискорбным недоразумением, – очень сухо сообщил Лео через плечо.

Энджи вышла за ним в коридор. Посмотрев на его вечерний костюм, она покраснела.

– Ты, наверное, опаздываешь.

Его черные глаза блеснули.

– Завтра утром я уезжаю в Брюссель на несколько дней. До вторника дом в полном вашем распоряжении.

Он стал спускаться по лестнице. Энджи стояла наверху, пока не услышала стук входной двери. Она еще раз заглянула к Джейку. Тот уже спал крепким сном, заключив в свои объятия Воффа…

Энджи не спалось. Лео явно не собирался возвращаться. Но почему она так напряженно прислушивается, не раздадутся ли его шаги? – возмущенно спросила себя Энджи. Включив свет, она посмотрела на будильник. Почти два часа. В доме царила мертвая тишина. Чувствуя, что без чтения ей не уснуть, Энджи потянулась за халатом и обнаружила, что его нет. Она забыла его в доме Клаудии, как и многие другие нужные вещи. Сколько всего придется покупать заново, а у нее в кармане наберется максимум пять фунтов, мрачно подумала Энджи. К тому же приближается Рождество, а ей не на что купить подарок для Джейка.

Она побрела вниз, в библиотеку. Удивительно… полки были уставлены книгами на греческом языке. Она с раздражением принялась листать толстые журналы. Внезапно дверь открылась. Энджи испуганно обернулась.

Черные глаза изучали ее хрупкую фигурку.

– Что ты здесь делаешь?

Постепенно приходя в себя, Энджи поднесла руку к волосам.

– Хотела что-нибудь почитать…

– На моем столе? – сухо поинтересовался Лео, наверное, из-за того, что она стояла в полуметре от стола, дрожащая от страха, словно ее поймали с поличным.

– Я к твоему столу даже не подходила, – пробормотала Энджи, медленно отходя назад. Лео наступал на нее. – Я рассматривала журналы на этом стуле.

– С каких пор тебя интересует электроника?

Энджи посмотрела на него: черные волосы взлохмачены, узел галстука ослаблен, пуговицы на рубашке застегнуты через одну так, что видна смуглая кожа груди с черными завитками волос. Смутившись, Энджи закрыла глаза. Его подбородок покрывала щетина, прикосновение которой Энджи однажды довелось ощутить утром на своей коже.

Энджи охватил сильнейший приступ ревности – очевидно, Лео только что выбрался из постели другой женщины.

– Ты искала деньги?

Ее глаза широко раскрылись.

– Д-деньги? – пролепетала она.

Лео мрачно усмехнулся.

– Похоже, ты так и не научилась воровать.

От гнева и боли Энджи задохнулась и выпалила:

– Черт бы тебя побрал, Лео! Я не собиралась ничего у тебя красть!

– Тебе это и ни к чему. Если надо, я сам дам тебе денег.

Энджи закрыла лицо руками.

– Ты негодяй! Я просто искала что-нибудь почитать, потому что не могла заснуть!

– Лучше бы ты была просто клептоманкой, – мягко сказал Лео. – С этим я еще мог бы смириться. Но клептоманы обычно просто хватают подряд все, что плохо лежит, и не для того, чтобы продать… как ты.

Энджи отняла руки от лица и обернулась:

– Я не желаю говорить об этом…

– Признаться, я получил хороший урок, когда узнал, что ты обокрала моего деда за день до того, как лечь со мной в постель, – сказал Лео, пристально изучая ее застывшее лицо.

– Я сказала, что не хочу об этом говорить! – гневно бросила Энджи.

– И должен признать, эту операцию ты провернула просто замечательно. Помнится, все утро ты постоянно как бы случайно натыкалась на меня. Потом принесла мне ланч, над которым, конечно, потрудилась сама, – продолжал Лео с насмешкой.

– Лео… – процедила Энджи сквозь зубы.

– После ланча ты бродила по полянам с корзиной, собирая цветы… очень живописная картина. Потом опять же сама приготовила мне ужин, а вечером выгуливала собаку Уоллеса до тех пор, пока та не рухнула от усталости. В общем, я попал в плен…

Смуглое лицо Лео внезапно озарилось необычайно привлекательной улыбкой. Он откинул голову назад и весело расхохотался. Потом принялся дальше перечислять те ухищрения, к которым она прибегала, чтобы привлечь его к себе. Энджи готова была сгореть от стыда, ее захлестывали волны запоздалого раскаяния.

– Очень рада, что мне удалось тебя развлечь! – фыркнула она и попыталась обойти Лео.

Но его сильные руки удержали ее за плечи. Он уже не смеялся.

– Ты меня смешила… и в то же время я был благодарен тебе.

– Оставь меня…

– Я хотел спросить, как тебе удавалось еще и воровать, но теперь меня это почти не волнует, – признался Лео, его голос стал еще ниже и глубже, пугая Энджи. – Сейчас, когда ты в моих руках, полуобнаженная…

Энджи широко раскрыла глаза и тут только вспомнила, что одета в одну зеленую ночную рубашку. Откровенно говоря, ничего особо соблазнительного в ней не было – скромный вырез, колени прикрыты.

– Я не полуобнаженная.

Лео не обратил на ее слова никакого внимания.

– А греку много не надо, если перед ним красивая блондинка, – промурлыкал он, обвивая Энджи руками.

– Что ты д-де лаешь? – едва выговорила молодая женщина, когда Лео привлек ее к своему мускулистому телу. Она ощущала его тепло сквозь тонкую хлопчатую ткань своей ночной рубашки и чувствовала себя так, словно на самом деле оказалась полуголой. – Лео…

Горящие черные глаза были совсем близко.

– Когда я касаюсь тебя, ты дрожишь… и едва ли замечаешь, как действуешь на меня.

Энджи вся затрепетала, когда Лео уверенно положил руки ей на бедра и прижал к себе так, что она почувствовала силу его возбуждения. Ноги молодой женщины тотчас ослабели, соски предательски затвердели.

– Прекрати!

Рука Лео скользнула ниже. Энджи чувствовала его дыхание на своем виске, сверкающие золотом черные глаза не отпускали ее.

– Если я могу подчиниться своему желанию, то почему не можешь ты…

– Нет!

– Я вызываю в тебе то же желание, я чувствую его, – с удовлетворением сказал Лео. – Прошлым вечером я поклялся, что любой ценой заполучу хотя бы эти несколько дней… Сейчас мы только понапрасну теряем время. Идем в постель.

Слово «постель» прозвучало словно приглашение в рай, и Энджи прокляла себя за несчастную слабость своего тела и силу желания. Эта злость внезапно придала ей сил, чтобы освободиться от соблазнительных чар Лео.

– Вот еще! – бросила ему Энджи, с силой вырываясь из его объятий. – Отчего это ты вдруг вообразил, что я могу тебя хотеть…