Рэдклифф - Безопасная Гавань

– Ну, вы не просто спите. Со стороны, кажется, что вы обнимаете сон, как будто он наполняет вас. – Ее голос оборвался. Она не знала, какие слова могут помочь ей выразить всю красоту этой женщины. – Я не хотела вас беспокоить. – Неуклюже закончила она.

Тори села, одной рукой придерживая простыню. Другой рукой она убрала волосы с лица.

– Я, кажется, почувствовала вас во сне. Но это мне вовсе не мешало. – Тори нерешительно посмотрела на Риз.

Она была уверена в том, что шериф к ней не прикасалась, но ощущение от нежных прикосновений все еще не покинуло ее. Резко свесив ноги на пол, она мысленно встряхнула свои неуправляемые мысли. Это уже смешно, похоже, из-за всей этой суматохи за последние сутки ей уже начинает мерещиться непонятно что.

– Мне все равно уже пора вставать. – Сказала она значительно резче, чем намеревалась.

– Хорошо. Я выйду, чтобы вы могли одеться. – Риз быстро отвернулась, удивившись столь резкой смене настроения. – Кофе будете? – Спросила она, на пути в кухню.

– Да, пожалуйста. – Крикнула ей вслед Тори.

Через несколько минут Тори вошла в кухню. Ее приятно удивили современный ремонт и наличие всевозможных кухонных принадлежностей, на которые она просто не обратила внимания, в ночной спешке за льдом.

– Какая прекрасная кухня. Вы, должно быть, любите готовить?

– Да, это мой тайный порок, – улыбнулась Риз, протягивая Виктории чашку с кофе.

– Как так получилось? Разве вас не обязывали питаться в кают-компании, или как это называется?

Риз рассмеялась, и тембр ее голоса помог Тори расслабиться. Она прислонилась к стойке для готовки, занимающей основное место в кухне и, потягивая кофе, принялась изучать Риз в утреннем свете. Шериф снова была в униформе, складки на брюках выглядели идеально выглаженными, галстук завязан точным треугольным узлом,  обувь блестела безупречным зеркальным блеском, и вся она, казалось, была безупречной. Черные волосы были аккуратно подстрижены, высокий лоб подчеркивал красоту ярко-синих глаз. Она обладала волевым подбородком и прямым носом и была по-настоящему красива. В голове у Тори раздались предупреждающие сигналы. Такие красивые женщины, как правило, осознают свою привлекательность, и, судя по опыту Тори, это всегда приводит к проблемам. За многие годы в ее сердце так и не стихла боль, которую оставила такая же ошеломляющая женщина. Тори заставила себя сконцентрироваться на том, что говорит Риз, напомнив себе, что она никогда не наступит на одни и те же грабли дважды.

– В основном я жила вне базы. В свободное время я училась готовить. Полезное умение, особенно если ты всегда живешь один.

– Всегда? – Тори трудно было поверить в то, что у такой привлекательной женщины никого не было.

– Да, всегда. – Тихо ответила Риз, на ее лице появилось отчужденное выражение.

И снова Тори почувствовала, как внезапно вырастает дистанция между ними.

– Как ваша рука? – Спросила Тори, сменяя тему разговора на нейтральную.

– Уже лучше. Еще не очень хорошо слушается, но чувствительность вернулась.

– Вы сможете обращаться с оружием?

Риз удивленно посмотрела на нее.

– Думаю, да.

Тори покачала головой.

– Если нет, вам нельзя выходить на работу. Я серьезно, шериф…

Риз подняла руку.

– Пожалуйста, зовите меня Риз. Глупо звучит, когда меня называют шерифом на моей собственной кухне.

– А я Тори, – рассмеялась доктор. И снова став серьезной, она критично оглядела распухшую руку Риз. – А теперь, покажите мне, как вы владеете оружием.

Риз некоторое время смотрела на нее, потом поставила на стол чашку, и в следующую секунду резко отодвинулась от Тори. Выдернув пистолет из кобуры, она сделала вид, что прицелилась. Натянувшаяся на ней униформа, очертила прекрасные мускулы. Пистолет в ее руках не дрогнул.

У Тори захватило дыхание от скорости и грациозности ее движений.

– Хорошо, вы прошли проверку, – сказала она, ощущая сухость в горле и учащение пульса. Нельзя было не признать, как притягивает комбинация красоты и силы.

Риз выпрямилась и убрала пистолет. Улыбнувшись, она отдала Тори честь.

– Спасибо, мэм.

Она не понимала, почему Тори так на нее смотрела, но ей понравилось, как она засмеялась. Почему-то ее смех делал Риз счастливой.

Глава четвертая

Риз подвезла Тори к клинике, и отправилась в участок. Нельсон сидел за столом, составляя очередной объемный отчет. Увидев синяки и швы на лице своей помощницы, он даже привстал со стула:

– Господи, Конлон, что с тобой случилось?

Печально покачав головой, Риз положила шляпу на стол.

– Если я скажу правду, вы меня уволите.

– Ну что ж, попробуй рассказать. – Приказал он.

Когда Риз закончила свою историю, Нельсон с трудом сдерживался от смеха.

– Я же говорил тебе, что она может за себя постоять. Радуйся, что у нее только одна здоровая нога, иначе она могла бы нанести тебе куда более серьезные увечья. – Они посмотрели друг на друга, и он смутился. – О черт, я не это имел в виду. У человека трагедия, а я тут шутки травлю. – Он покачал головой.

– Что вы хотите сказать?

– Думаю, это не секрет. В этом городе почти ни у кого нет секретов. Она занималась греблей, ты знала?

– Я знаю, что она занимается греблей. – Ответила Риз, вспомнив фотографии в офисе Виктории Кинг.

– Занималась. Она входила в олимпийскую сборную Канады по академической гребле, и в 1988 году была их главной надеждой на золотую медаль. Ее основная соперница врезалась в ее лодку во время предварительного заплыва, прямо перед играми. Лодку Тори разрезало на две части, и нога очень сильно пострадала. С тех пор она больше не занимается профессиональной греблей.

Риз отвернулась, почувствовав неприятную тяжесть в груди.

– Это что, опять вчерашний? – Угрюмо спросила она, хватая кофейник.

Нельсон удивленно посмотрел на нее, спрашивая себя, сможет ли он когда-нибудь понять свою помощницу. Она закрывалась быстрее, чем кто-либо, но он уважал ее и перепады в ее настроении, поэтому просто вернулся к своей бесконечной бумажной работе.

Риз попыталась сконцентрироваться на приготовлении кофе и выбросить из головы ужасающий образ раненой Тори в разрушенной лодке. Совершенно неожиданно, мозг выдал картинку сегодняшнего утра, когда Тори спала у нее в гостиной, она вспомнила, как прекрасны были ее очертания под тонкой простыней. Этот образ оказался необъяснимо успокаивающим. Риз сделала глубокий вдох и, почувствовав, что она снова в состоянии контролировать свои эмоции, повернулась к начальнику.