Община - Виктория Анкай

зеленеет там внутри что-то... Грядки вдоль сараев. Не то чтобы полноценный огород, но вот тот пустующий квадрат явно под картошку. Остальное уже засажено. Всё такое милое, уютное, хаотично-аккуратное...

Листья на деревьях вовсю переливались дождём. Мокрый чернозём пропитался влагой, кое-где на дорожках стояли лужи. А там, за забором, качались от ветерка высокие шумные берёзы, ещё дальше темнели ели...

Кругом стоял такой птичий гомон, что можно было оглохнуть. А ещё говорят, что в деревне тихо...

Выпустила струю дыма, разглядывая крышу одного из низеньких строений - там примостились два кота. Один огромный, серый в полоску, взирающий на всё вокруг равнодушно-презрительным взглядом, в том числе на меня. Второй - почти такого же цвета, но гораздо меньше и явно не такой охреневший, ибо он поглядывал в мою сторону с опаской.

Отвернулась от них, дабы не спугнуть. Замерла, увидев крупную разноцветную бабочку, пропорхавшую прямо перед моим носом...

Невольно улыбнулась. Господи, хорошо же...

Почему мы с Глебом не купили домик в такой вот деревне?! Конечно, ни он, ни я нихрена не умеем делать на своём участке, но ведь всегда можно научиться... Возможно, это могло бы помочь спасти наш брак - мы всегда были бы чем-то заняты, помогали бы друг другу, сажали дурацкую картошку и огурцы, я бы ходила в красивом купальнике, загорелая и стройная, он бы колол дрова по торс голый, и я бы постоянно пошло шутила на эту тему...

Вздохнула, делая глубокую затяжку. Нихрена бы у нас не вышло. Я давно не чувствую себя стройной и красивой, я не представляю жизни без городской суеты и магазинов. Глеб и вовсе вечно психует по каждому пустяку, и виды природы не смогли бы успокоить расшатанные нервы. Да и голый торс его сильно отличается от того рельефа, что был ещё лет десять назад... Я бы скорее не любовалась, гордясь мужем перед соседками, а стыдливо отводила глаза, постоянно заставляя его надеть футболку. На что он бы обязательно огрызался и бросал начатое дело на половине, чтобы уже никогда к нему не вернуться...

Другое дело - местные мужики. Не все, конечно, но есть очень даже ничего. Сразу видно - всю жизнь в деревне прожили, привыкли работать руками. Такие, наверное, не станут срывать злость на жене по каждому поводу... Но и ласки от них небось хрен дождёшься. И поскандалить с таким вряд ли получится... Короче, со стороны посмотреть хорошо, как на плакат харизматичного актёра, но жить с таким - точно нет. Бррррр...

Прямо над головой стукнула оконная рама...

- Ну ты там не накурилась ещё, Снегурочка? - баб Маша нетерпеливо вздохнула. - Туши уже, в дом иди! Закваска поднялась, а муки ты так и не насеяла...

Захотелось выматериться. Но я сдержалась. Затушила окурок о серый фундамент дома, оглянулась в поисках того, куда бы выкинуть несчастный хабарик... Тьфу! Тут и покурить спокойно нельзя - красота ж кругом, фиг намусоришь!

Прикопала окурок под шатающийся кирпичик клумбы - в земле быстрее сгниёт.

Заторопилась в дом.

Ничего, ещё немного, и я утоплю педаль пол, буду ехать всю ночь и к утру вернусь наконец в город. Уже нетерпится...

*5*

Время летело просто невозможно быстро. И это было почему-то обидно - будто вся жизнь проходит мимо. Ни тебе новости в ленте полистать, ни порыдать, глядя в окно и непрерывно набирая номер бывшего мужа, ни настрочить ему же пару десятков слезливых сообщений, ни покурить толком, ни позвонить и пожалиться кому-то из подруг...

Да как, блять, так вообще можно жить?!

Я за целый день так не уставала никогда, как за эти три часа у жаркой плиты, бегая от одного угла кухни к другому... Есть же доставка, в конце концов! Каменный век какой-то...

Нет, когда-то я тоже любила готовить, делала это с удовольствием, стараясь порадовать мужа новыми рецептами. Но то были необычные блюда итальянской или мексиканской кухни, какие-то заковыристые варианты меню обязательно в изысканной изящной подаче... Но никак не тонна пирогов с разными начинками, начиная от замороженного индюшачьего фарша и заканчивая прошлогодним малиновым вареньем, томленая тыквенная каша, казан тушёной капусты, чёрный хлеб (это оказалось действительно необычно и интересно, нужно будет повторить как-нибудь... потом), огромный таз салата из вареной свеклы с чесноком, солью, зеленью и нерафинированым маслом...

- А ты молодец, лепить умеешь, - баб Маша, упревшая и уже явно уставшая, одобрительно косилась на то, как я уверенно заворачиваю очередной пирожок в форме красивого треугольничка, на автомате делаю надрез и выворачиваю тесто в форме лепестков клевера в качестве украшения. Сама она закручивала пирожки споро, намного шустрее меня - на один мой успевала три завернуть, но простенькие, обычные. - Хоть руки из нужного места растут, и то хорошо...

Большой пирог с вареньем она тоже доверила мне. И из какого-то желания доказать своё умение, я действительно старалась, украшая его не простой решёткой, а витыми веточками, листиками и цветочками. Ну просто потому что... потому что покрасоваться хотелось, да. Не столько перед бабой Машей, сколько перед этими... гостями...

Сами гости явились скопом. Слава Богу, на этот раз громко и показательно простучали, прежде чем войти молчаливой толпой в кухню, хотя их приход было слышно ещё со двора. Пять человек - Пашка, три богатыря и какой-то невысокий мужичок, когда-то тоже явно пребывавший в нормальной физической форме, но сейчас сильно осунувшийся и слегка обрюзгший, зато живенький и бодрый, в отличие от товарищей.

- Всё, Мария Михайловна! Справились! - мужичок первым подал голос, глядя не на хозяйку, а на меня. - Оттащили в гараж - завтра уже глушитель на место поставим, сегодня поздно... - он выразительно покосился на заставленный угощениями стол, явно ожидая приглашения. - А ты, Мария Михайловна... родственнице-то своей нас представь...

Как завтра?! Какой глушитель? Господи, помоги...

Кто-то в толпе высокомерно фыркнул, походу Пашка. Вот мудак-то растёт, а...

- Та какая родственница? - баб Маша отмахнулась. - Гостья это! Снегурка...

Скромно улыбнулась, расправляя плечи и кокетливо утирая вспотевший лоб тыльной стороной ладони - пусть видят, какие городские женщины бывают. Красивые, ухоженные, холёные. По крайней мере, я считала себя таковой буквально несколько лет назад, пока отношения с Глебом ещё хоть как-то держались на плаву...

- Снежана меня зовут, - я подняла подбородок, произнося своё имя с нажимом, так, чтобы все запомнили. Ибо ладно баб Маша - ей можно в силу возраста и проявленного гостеприимства,