Моя в наказание - Мария Анатольевна Акулова

я и сегодняшний вечер с куда большим удовольствием провела бы на кухне у Аллочки, а не в очередной раз увиливая от перехода на новый уровень близости с Алексеем. Тем более, я до сих пор зла на него, что не взял деньги за бензин.

Этим и заканчиваю нашу переписку:

«Я не имею с тобой дел, пока ты не позволишь рассчитаться мне с долгами»

Отправляю, блокирую телефон и на время прячу. Пожелав девочкам хорошего дня, выбегаю и запрыгиваю в трамвай.

Покупаю продукты по списку, тащу пакеты в руках — в нашем старом доме снова нет света.

Поднимаясь на пятый этаж, мечтаю о том, что наша с Сафие квартира обязательно будет в новострое. Там будет красивый фасад. Аккуратная плитка. Лавочки. Деревца. Фонтанчик. Всегда работающий лифт…

Я смотрела один проект. Он только начинает строиться, но если все получится — возьмем квартиру в нем. Платить за нее мне будет не так страшно, как её оформлять.

Каждый раз, когда дело доходит до документов, я мандражирую.

Делая мне новые, Наум в обычной своей легкомысленной манере пообещал, что в будущем проблем не возникнет. Но я все равно боюсь, выезжая заграницу, оформляя предпринимательство, устраивая Сафичку в садик.

Особенно сильно меня пугает, что несуществующая Керимова Айлин вписана матерью в ее свидетельстве о рождении. Даже думать не хочу, что кто-то может воспользоваться этим и забрать ее у меня до разбирательства.

Сгружаю сумки в прихожей. Разуваюсь, выравниваюсь, а потом слышу гул холодильника и стону в потолок. Дали свет.

Спасибо. Очень вовремя.

Снова хватаю пакеты и иду раскладывать.

У меня есть час на то, чтобы приготовить ужин и идти за Сафие. Я даже не переодеваюсь. Какой смысл?

Включаю телевизор фоном, ловлю себя на том, что настроение подозрительно хорошее.

Чищу и нарезаю овощи на фрикаделевый суп, пританцовывая.

Когда на столе жужжит телефон, вытираю руки и подхожу к нему.

Это сообщение от Леши. Читаю и улыбаюсь.

«Давай вечером? Я как раз посчитаю»

— Вот жук! — восклицаю беззлобно, а потом печатаю:

«Нет. Сейчас считай»

Хочу звучать категорично.

Леша в ответ отправляет грустное «(((".

Снова откладываю мобильный. Не могу не признать, что меня втягивает в переписку. Я может уже даже не так и против поужинать вдвоем. Он предлагает поехать в областной центр. Там — в шикарное заведение, о котором я много слышала от своих клиенток.

Иногда мамочка во мне засыпает и просыпается эгоистичное желание побыть красивой девушкой. Я помню, как мы с Айдаром ходили по рестораном. Как пили вино, флиртовали, как, вернувшись домой, он стягивал с меня платье и мы подолгу занимались любовью.

Я понимаю, что ни с кем больше этого не переживу. Но хотя бы подобие… А вдруг?

Не тороплюсь. Даю себе возможность передумать. Телефон раз за разом жужжит, но я уже не подхожу. Занимаюсь готовкой.

Когда слышу звонок в дверь — замираю. Неужели Леша? Господи…

Почему-то улыбаюсь, качаю головой.

Снова вытираю руки и иду открывать. Я так уверена, что это Буткевич, что даже в глазок не смотрю.

Отщелкиваю замки, нажимаю на ручку и толкаю.

— Леш, ты… — даже говорить начинаю. Еду взглядом от замшевых ботинок вверх по плотному джинсу.

В голове проскальзывает: это он так в суд ходил?

Сердце начинает биться быстрее на уровне пряжки. По торсу и шее я не скольжу, а взлетаю.

От подбородка взгляд отскакивает к глазам.

Аллах… Не знаю, что сказать.

— Не Леша, Айлин.

Мне становится слишком душно. Хотя воздуха — хоть отбавляй.

Айдар делает шаг, я — назад. Дергаю дверь. Он придерживает.

— Вон пошел.

Шепчу, дергая еще раз. В глаза уже не смотрю. На свою руку. Свою дверь.

Пульс бьет в висках. Мысли разбегаются.

Надо было бежать. Аллах. Все же надо было бежать!

Делаю еще несколько попыток закрыть дверь перед носом у бывшего мужа, но все без результата. Айдар держит надежно. Ему не сложно. Он просто ждет.

Я собираю всю силу в кулак и поднимаю взгляд. Хочу своим сказать: буду бороться до победного. Хотя и так знаю, что скорее до смерти.

В ответном наталкиваюсь на монолитную бетонную плиту. Со всего размаху шмякаюсь о нее. Свое «до смерти» получаю быстро.

Дергаю ручку, Айдар тянет на себя.

Мои пальцы соскакивают с металла. Он открывает широко.

— Разборок на лестничной клетке не будет. В квартиру проходи.

Он кивает, приказывая, как мне себя вести. В ответ меня топит в протесте и злости.

Мотаю головой, хочу остаться, где стою, но Айдар давит на плечо, заставляет отступить.

Мы вдвоем оказываемся в квартире. Он ее оглядывает. Вторгается в мою реальность и заполняет собой.

Не хочу.

— Я тебя не приглашала…

Сопротивляюсь шепотом. Как в тех снах, когда хочешь кричать, но голоса нет.

Бывший муж опускает глаза. Меня кипятком окатывает с головы до ног.

— А на когда пригласить собиралась, Айлин? На восемнадцатилетие моей дочери?

Его «моей» не просто царапает, а разрывает душу в клочья. В ответ рвется крик: она моя! Понял?

Но я молчу. Айдара это бесит. Его всё во мне бесит. Зрачки расширяются. В меня летит столп стрел. Я знаю, что он готов меня придушить сейчас. Но и я готова. Ненавижу его. Ненавижу, что нашел.

— Меня такое не устраивает, Айлин. Ты пиздец как проебалась. Лучше не усугубляй.

Глава 5

Айлин

Я проигрываю в первом же раунде: Айдар элементарно навязывает свои правила игры. Бывшего мужа не интересует, что меньше всего я хотела бы видеть его в своей квартире. Он хотел бы.

И он внутри.

По-хозяйски врывается в гостиную. Окидывает ее таким же взглядом, как до этого прихожую. Меня штормит от злости, страха и ревности. Я прекрасно знаю, что он оценивает. И прекрасно же знаю, что до его «стандартов» пока не дотянула.

Бывший муж без ножа режет направленным на меня взглядом и строгим:

— Денег на нормальный город и приличную квартиру попросить, я так понимаю, гордость не позволила?

От злости плавятся кости. Я до синяков сжимаю плечи. Смотрю исподлобья. Ничего не говорю, чтобы не сойти тут же на ругань.

У меня к нему один вопрос: зачем ты приперся вообще? Тебя кто-то звал?

— Ты ясно дал понять, что обращаться к тебе не стоит.

Произношу через несколько мучительных вдохов. Я делаю их, преодолевая, потому что все тело закаменело. Внутри — тоже. Это чтобы не развалиться, не истечь кровью и слезами.

Я трачу все силы на то, чтобы не дать Айдару