Вирджиния Эндрюс - Врата рая

— Я бы этого не сделала, если бы считала, что не справлюсь. Но я могла спокойно разъезжать на коляске самостоятельно, вы должны поверить и понять меня, — ответила я, пораженная его вспышкой.

Это была та сторона характера Тони, которую он не проявлял до сих пор. Это был тот Тони Таттертон, заставляющий дрожать служащих и прислугу. Безжалостный диктатор, который не мог терпеть, чтобы кто-то шел наперекор его желаниям и приказам.

— Поднимите ее наверх! — проревел он, прежде чем я могла добавить хотя бы слово. — И не пользуйтесь механическим креслом. Я хочу, чтобы она была наверху немедленно! Она выглядит совершенно обессиленной.

Парсонс и работник бросились выполнять его приказание. Они подкатили коляску к подножию лестницы и подняли меня, чтобы отнести наверх.

— Подождите, Тони. Я еще не хочу подниматься наверх. Я чувствую себя в той комнате как заключенная. Сегодня я хочу есть внизу, в столовой, и свободно перемещаться по этому дому. Я сделала свои первые шаги, — гордо объявила я.

— Первые шаги? Где? Тебе надо отдохнуть, ты должна принять горячую ванну, массаж. Доктор будет разгневан. Все ваши достижения полетят насмарку.

— Но, Тони…

— Поднимите ее наверх, — повторил Тони. — Быстро.

— Остановитесь. Опустите меня, — потребовала я.

Парсонс с тем работником снова посмотрели на Тони, но его взгляд заставил их продолжать свое дело.

— Извините, мисс, но, если мистер Таттертон считает, что это будет лучше для вас, нам следует сделать так.

— Хорошо, — сказала я, видя, что ставлю прислугу в трудное положение. — Делайте то, что хочет он.

— Очень хорошо, мисс. — Они легко подняли меня и понесли вверх по лестнице.

— Теперь вы можете опустить меня, — обратилась я к ним на верхнем этаже. — Я сама доеду до комнаты.

Плотно закрыв за собою дверь, я сидела, глядя в задумчивости на свою кровать, приспособление для ходьбы, медицинские принадлежности. Все это производило гнетущее впечатление после того, как я побывала на улице. Я решила покончить теперь со всем этим. Люку, несомненно, передали мою просьбу, и он приедет навестить меня. А когда он это сделает, я потребую, чтобы он забрал меня домой.

И я покину это место, этот дом, полный призраков, навязчивых воспоминаний и болезненных переживаний.

Вероятно, мы с Люком утратили наш фантастический мир, но мы будем вместе. Именно эта мысль побудила меня принять окончательное решение покинуть Фарти.

Глава 20

БЕГСТВО ЗАКЛЮЧЕННОЙ

Обессиленная первой прогулкой на свежем воздухе и своими первыми шагами, а также грубой выходкой Тони, я подкатила коляску к кровати. Едва я успела поднять свое тело из коляски и лечь поперек кровати, как в комнату вошел Тони.

— Энни, ты никогда, запомни, никогда не должна закрывать свою дверь, — заявил он строгим голосом. — Как я узнаю, если тебе что-либо понадобится? И посмотри, с каким трудом ты забираешься в кровать. Могла бы сообразить, что я тут же приду на помощь.

Он отодвинул коляску, поднял мои ноги и положил их на кровать.

— Я могу сделать это сама, — запротестовала я.

— Ах, Энни. Ты совсем такая же, как Хевен, — упрямая. Вы обе можете вывести из себя даже святого.

— Мы обе? — Я резко повернулась. — Мама мертва… мертва! — закричала я. Я так устала, так морально выдохлась, что у меня не оставалось сил выносить его путаницу.

— Я знаю это, Энни, — тихо сказал он, открывая и закрывая глаза. — Извини меня, извини. Я был так резок с тобой внизу, но ты поступила очень нехорошо и сильно расстроила меня.

— Все в порядке, Тони. Все нормально, — приговаривала я, не желая продолжать какую-либо дискуссию. Я хотела лишь попасть в кровать, отдохнуть, съесть свой обед, уснуть и ждать, когда приедет Люк.

— Нет, не все в порядке, но я искуплю свою вину перед тобой. Я обещаю. Ты увидишь. Я хочу сделать теперь для тебя так много всего, Энни. Я сделаю то, что я мог бы сделать для Хевен, если бы она позволила мне сделать.

— Ладно, — сказала я и закрыла глаза. Затем я почувствовала его руку на своем лбу.

— Бедная Энни… моя бедная, бедная Энни. — Он нежно гладил меня по волосам, и, когда я вновь посмотрела на него, я прочла в его глазах нежную озабоченность. Он был слишком сложным, слишком непонятным для меня. В дополнение ко всему я не могла больше иметь с ним каких-либо дел. Все, чего я хотела, это покинуть Фарти.

Внезапно взгляд его глаз изменился.

— Эта кофта… которая на тебе. Где ты ее взяла? — требовательно спросил он.

Я не хотела причинять каких-либо неприятностей Трою, но и лгать не могла. Тони просмотрел весь мой гардероб, привезенный Дрейком, и ему было известно, какая одежда висела здесь в шкафах и что находилось в ящиках комода.

— Кто-то дал мне ее.

— Кто-то? Но кто?

— Очень приятный человек, который живет в коттедже по другую сторону лабиринта, — ответила я, решив не показывать вида, что знаю, кем он на самом деле является.

— По другую сторону лабиринта? Ты ездила через лабиринт?

— Я устала, Тони, очень устала. Пожалуйста. Я не хочу больше разговаривать. Я хочу только спать.

— Да-да. Я помогу тебе раздеться, — промолвил он и наклонился, чтобы помочь снять кофту.

— Нет! Я могу все это сделать сама. Должно же у меня быть что-то личное. Оставьте меня! — потребовала я.

Он отшатнулся, словно я ударила его по лицу.

— Конечно, — пробормотал он. — Конечно. Я позволю тебе отдохнуть, а затем побеспокоюсь о твоем обеде.

— Спасибо. — Я оставалась неподвижной, чтобы показать ему, что не собираюсь делать ничего, пока он не уйдет. Тони это понял, кивнул головой, но удивленное выражение не сходило с его лица. Затем повернулся и вышел из комнаты.

Оказалось, что я устала гораздо больше, чем предполагала, и усилия, которые потребовались, чтобы раздеться и натянуть на себя ночную сорочку, забрали остаток моих сил. Я думала, это будет продолжаться вечность. Когда я наконец легла под одеяло и положила голову на подушку, то была выжата как лимон. И мгновенно уснула.

Проснулась я внезапно. Потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Когда я посмотрела на часы, то поняла, что уже глубокая ночь. В доме царила тишина, как в зале для прощания с умершими. Занавеси были плотно задернуты, и свет падал только от маленькой лампочки, горевшей в гостиной. От нее на стены ложились длинные светло-желтые тени.

Мой желудок жалобно урчал, потому что я проспала свой ужин. Подтянувшись, я села. Почему Тони не разбудил меня, чтобы я могла поесть? Рай также не приходил и не оставил подноса с едой.