Кристен Каллихен - На крючке (ЛП)

Я присаживаюсь возле него, и он прерывисто выдыхает. Качает головой, словно хочет сказать "нет, нет, нет", а его лицо становится еще краснее. Аккуратно я накрываю руками его щеки. Глаза Дрю зажмуриваются, однако, он льнет к моим ладоням, а по его щеке катится слеза.

- Детка, - шепчу я полным боли голосом.

Всхлип срывается с его уст. Он падает на меня, его голова льнет к моей груди, тогда как руки хватаются за заднюю часть моей футболки. Я притягиваю его ближе, насколько он позволяет. Сдавленные звуки, громкие всхлипы, слезы вырываются из него. Я сворачиваюсь вокруг его тела, защищая его, как могу, пока он плачет.

Я не говорю ни слова, не пытаюсь заверить его, что все в порядке, потому что это совсем не так. Я могу лишь гладить пальцами по его волосам, ласкать его широкую спину и медленно раскачиваться вместе с ним. Его захват на моей рубашке становится еще сильнее, словно я его жизненный якорь. И потому я прижимаюсь к нему ближе, чтобы Дрю мог почувствовать всю меня. Я - стена. Никто не сможет сломить меня сейчас. Я защищу его, всем, что имею.

Я теряю ощущение времени, и мои ноги немеют. Но я не жалуюсь. Вскоре Дрю становится тяжелее, давя на мое тело. Но я знаю, что он не спит. Его ресницы щекочут мою шею, когда парень моргает.

- Мне так жаль, Дрю, - наконец-то шепчу я, и это не только на счет его ноги.

Возможно, он слышит меня, потому что вздрагивает и вздыхает. Я целую его в висок, оставляя влажный след на его скуле, его лбу, все это время гладя его. Нежно прикасаюсь к его шее, к его плечу, подбородку. - Мне так жаль, - говорю я снова.

Его большая ладонь открывается и прижимается к моей пояснице. Я ощущаю жар его губ у себя на шее, и его дыхание напротив моей кожи.

- Мне так жаль, Дрю.

- Анна, - просто мое имя. Но я слышу в нем покой. И потребность.

Сейчас мы держим друг друга в объятиях. И я не отпущу его.

Глава 30

Я ОСТАЮСЬ С Дрю, пока сотрудники больницы не выгоняют меня. И возвращаюсь утром, чтобы оставаться с ним снова на весь день. Мы почти не говорим. Я сижу в большом кресле, которое пододвинула к его кровати. Иногда держу его за руку. Иногда он просто садится и играет с моими пальцами, пока смотрит в окно с задумчивым выражением на лице. Я читаю ему Эмерсона, медленно и тихо, так, чтобы только он меня слышал. Когда он становится неподвижен и тих, я останавливаюсь.

- Еще, - его голос хриплый и мягкий, а рука хватает мою, окружая ее теплом.

Я читаю, пока он не засыпает. Но я не ухожу. Не могу. Нахождение рядом, помогает понять, какой пустой я ощущала себя без него. Я знаю этого мужчину на стольких крошечных уровнях. Так, как и не осознавала, мне знакома интонация его дыхания, запах кожи, те тихие звуки, что вырываются из его горла, когда он меняет положение в постели. Маленькие кусочки информации, которые составляют Дрю, делают его целостным и уникальным.

Его больничная палата быстро становится похожей на магазин флориста. Букеты с надписями "Выздоравливай" бесконечным потоком заносятся в комнату улыбчивыми медсестрами. Но ни одной из них не удается получить ответную улыбку от Дрю. Когда фигуристая медсестра вносит массивный, похожий на футбольный шар, букет, Дрю рявкает.

- Унесите его, - его рука взмахивает в жесте раздражения. - Унесите их все, - он смотрит на шокированную медсестру, и его выражение становится полным боли. - Пожалуйста, просто отдайте их людям, которые нуждаются в какой-то радости. В этом месте есть много подходящих кандидатов.

Медсестра, которая очевидно является его поклонницей, улыбается Дрю, будто он бог.

- Хорошо, конечно. Разве это не мило с вашей стороны?

Только я могу услышать, что в ответ он бормочет:

- Скорее я просто схожу с ума от этого запаха, - мне приходится сильно постараться, чтобы не улыбнуться.

- Если еще кто-то пришлет букет, не могли бы вы поступить с ним так же? - спрашивает он.

Медсестра соглашается, но когда она поднимает ближайшую к нему вазу, он останавливает ее, быстро говоря:

- Подождите.

Кровать скрипит под ним, когда парень наклоняется и достает из вазы маленький желтый бутон розы. Он обламывает стебель, оставляя его длиной всего в три дюйма, а затем, не церемонясь, засовывает розу у основания моего конского хвоста. Я заливаюсь румянцем, а медсестра снова улыбается, однако, Дрю просто плюхается обратно на свои подушки, скрещивая руки на своей широкой груди и глядя в экран ТВ, который даже не включен.

- Ваш мужчина от природы соблазнитель, - говорит медсестра, будто гордая мама.

- О, да, - бормочу я, усмехаясь Дрю, который сейчас тоже покраснел. - Особенно, когда он ворчит.

- Гм... - Дрю хмурит лоб. - В любом случае, лучше следите за собой.

Счастливо вздыхая, медсестра спешит в коридор, не замечая, как уголки губ Дрю приподнимаются. Но я это вижу, и когда она выходит, я наклоняюсь и целую его щетинистую щеку.

- Спасибо, - шепчу я. - Я старалась не чихать от запаха тех цветов, - я знаю точно, почему он ненавидит вид цветов, но счастлива претвориться, что это я была той, кто не хочет их видеть.

Голова Дрю наклоняется, а его веки слегка смежаются.

- Я просто хочу убраться отсюда.

- Я знаю, - легонько, я провожу пальцами по его предплечью. Я люблю его тугие, гладкие, рельефные мышцы и могу касаться его кожи бесконечно. Но тени от окна из коридора привлекают мое внимание. - Похоже парни пришли повидать тебя.

Дрю приподнимается на слабых руках, его взгляд безумен.

- О, черт, нет.

- Что ты имеешь в виду, под своим "нет"?

- Избавься от них, Анна, - он выглядит крайне паникующим.

- Дрю, я не скажу им уйти. Они, должно быть, волнуются о тебе.

Он хватает меня за руку.

- Я не хочу, чтобы они видели меня вот таким, - его веки опускаются, и парень отводит взгляд. - Я не хочу слышать об игре. Или встретиться с ними лицом к лицу. Блядь!

Так как Грей уже направляется к двери палаты, а за ним и вся команда, я уклоняюсь от руки Дрю, встаю и наклоняюсь к нему.

- Эти парни любят тебя. И ты любишь их. Не забывай об этом, - я целую его в щеку и делаю вид, что не замечаю его сердитого взгляда, говорящего мне, что я предатель, пока выхожу за двери.

Я ПРИСТАЛЬНО СМОТРЮ на дерзкую попку Анны, раскачивающуюся, пока девушка выходит из комнаты. Вероломная женщина. Когда она выходит, мне приходится повернуться к ребятам, которые заходят в палату, словно идут на гребанные похороны. Разве они все это так воспринимают, серьезно? Леди и Джентльмены, вот и умерла карьера Дрю Бэйлора. К сожалению, он не достиг пика славы, обожания и восторга фанатов. Нет, его выбросило на обочину, пока парень кричал от боли и хотел плакать по своей мамочке. Черт.