Мануэл Карлус - Во имя любви: Жертвоприношение

– Я не думала, что она лучше. – Элена уже не плакала. Обняв колени руками, уткнув в них подбородок, она сидела на кровати сжавшимся комком боли и пыталась понять, как же все это произошло? – Но ты права, я не могла перенести ее страданий. Хотела уберечь ее. У меня в жизни было уже всякое, мне казалось, я легче переживу потерю.

– Ты! Все ты! Я же говорю, что ты страшная, чудовищная эгоистка! Как ты смела забыть об Атилиу? О своем собственном ребенке? А Сезар? Ты испортила жизнь и ему! Теперь я понимаю, отчего он в больнице! Я не узнаю тебя, Элена! Ты всегда была разумной, добросердечной женщиной! Ты помогала другим! А сейчас…

Виржиния остановилась. Мало будет толку, если сестра будет чувствовать себя только виноватой. У нее должны появиться силы преодолеть себя, свой болезненный страх за Эдуарду, свою вину перед Атилиу. Виржиния должна подумать, как помочь им всем. И если понадобится, клятва ее не остановит…

– Я буду ждать, когда ты найдешь в себе мужество и предпочтешь правду лжи! – с этими словами Виржиния ушла.

Элена продолжала, сжавшись, сидеть в спальне.

Вскоре вернулась Эдуарда с малышом, она переждала дождь у Марсии. Ей просто необходимо было успокоиться после сегодняшнего сумасшедшего дня. Счастливых людей видеть так приятно, все улыбаются: Вилсон, Марсия, Ритинья. А Эдуарду покалывает ревность и зависть – она-то несчастлива!

Элена подхватила на руки малыша, прижала к себе. Так с малышом на руках и встретила Атилиу. Он пришел с Леу.

В последнее время они очень подружились, и Леу часто проводил у них вечера. Как-то удивительно хорошо он играл с Марселинью.

– Я люблю детей, – застенчиво признавался он. Стоило появиться Леу, как непременно забегала и Катарина. Хотя роман с Родригу был у нее в самом разгаре, но так, как она смотрела на Леу, на малыша… Нет, на Родригу она так не смотрела. Да и вообще ни на кого… С какой-то нежностью и грустью.

Понаблюдав однажды за их веселой возней, она вдруг спросила:

– В отцы готовишься?

– Даже в безнадежной ситуации нужно быть готовым ко всему, – отрапортовал Леу.

– Почему безнадежной? – не поняла Катарина.

– Да потому, что не только мамочки ребенка, но и девушки у меня пока не предвидится, – ответил он.

– А как же Лаура? – не отставала неугомонная Катарина. – Родригу говорил, что она тебе очень нравится.

– Знаешь, у меня всегда одни сложности, мне и влюбиться трудно, и разлюбить.

Атилиу невольно слышал их разговор и с тревогой поглядывал на бледную, с темными кругами под глазами Элену.

– А почему бы нам снова не отправиться в путешествие? – внезапно предложил он. – Поедем опять в Европу, возьмем машину и осмотрим маленькие городки Италии. Мы там много чего еще не видели. Как ты смотришь на такое путешествие, Леу?

– Я бы рад. Вот только осваиваюсь с делами, я, по-моему, в них порядком увяз, – засмеялся он.

– Ну, это не страшно. Мы тебя вытянем. Только непременно возьми с собой какую-нибудь милую, умную девушку. Начни присматривать прямо сейчас, – посоветовал он и, притянув к себе жену, шепнул: – Я верю в целительность итальянского воздуха. Там тебе было лучше!

А Элена, поглядев на Эдуарду, малыша, Атилиу, подумала: мне лучше, когда мы все вместе! Так бы вот и жили всю жизнь! Так бы вот и жили!

Глава 38

Милена чувствовала себя счастливой. В том, что Нанду любит ее, она не сомневалась. Но счастливой она себя чувствовала потому, что сумела передать ему веру в то, что любовь их не беда, не трагедия, а радость. Что они могут быть вместе. Навсегда. Что вместе преодолеют все препятствия.

Она и в самом деле чувствовала в себе столько сил, что все ей сейчас было по плечу, все подвластно, все возможно. Она готова была расшибиться в лепешку и добиться наконец независимости! Доказать матери, что дети – не ее собственность, которой можно распоряжаться, как она пожелает.

Посещая банки в поисках ссуды, бегая по ремонтным конторам и выбирая, которая подешевле, ища поставщиков и будущих покупателей, Милена боролась за свое счастье, и поэтому самая непривлекательная, утомительная работа согревала ее, наполняя радостью…

А еще большей радостью ее наполняла тайна, их с Фернанду тайна. Разумеется, с друзьями она поделилась ею.

– Неужели ты так ничего и не скажешь матери? – недоумевала Лаура. – Боюсь, что это плохо кончится. Она что-то чувствует. Вчера извела мою маму расспросами, и если бы та что-то знала, то не устояла бы перед таким напором.

– Но она ничего не знала. И слава Богу. Моя мать все узнает последней.

– А отец?

– Отцу я скажу накануне. Он любит меня, волнуется, переживает. Против Нанду он ничего не имеет, я уверена. Но, конечно, он хотел бы для меня чего-то необыкновенного и не так скоро. В общем, как все отцы для своих дочерей.

– Я тебя понимаю, – задумчиво сказала Лаура. – Я бы и сама, наверное, поступила, как ты. Хотя нет, – она вскинула голову, – если бы это был Марселу, я бы устроила пир на весь мир и даже пригласила бы телевидение!

Обе рассмеялись.

– У тебя есть шанс, – сказала Милена. – Вчера Марселу с Эдуардой были у адвоката и обсуждали процедуру развода.

По правде говоря, и Марселу, и Эдуарда после разговора с адвокатом были несколько обескуражены. Они думали, что пройдет неделя, ну, в крайнем случае, месяц, и они будут свободны. Но не тут-то было!

Дон Альсиу разъяснил им, что сначала они должны подать заявление, собрать массу документов. Потом он передаст их в суд. И если суд утвердит развод, то через год их брак будет расторгнут, и они оба обретут прежнее гражданское состояние.

– Год?! – воскликнула Эдуарда.

– Год так год, – усмехнулся Марселу, – мне лично спешить некуда.

– Ты надеешься, что я к тебе вернусь? Не надейся! – поспешила сказать Эдуарда.

– А ты не надейся, что останешься с Марселинью. За этот год многое выяснится. И если ты сейчас из-за своего любовника проломила мне голову…

– Любовница есть у тебя! А получил ты за бесстыдное вранье и насилие! – возмутилась Эдуарда.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что я собирался тебя изнасиловать? Да если бы ты была единственной женщиной на земле, я бы и тогда к тебе не прикоснулся! – вспылил Марселу.

– Молодые люди! – прервал их перебранку адвокат. – Отношения вы будете выяснять на суде, а пока давайте подготовим необходимые бумаги. Сейчас моя секретарша даст вам список.

А про себя подумал: молодые люди не прошли еще этапа ссор. А это означает, что они могут еще и помириться.

Бранка решила внести свою лепту в примирение сына с невесткой. Хотя в душе она была против их совместной жизни. Она ведь с самого начала видела, что ничего хорошего у них не получится. Но Марселу – упрямец, если уж вбил себе что-то в голову… А Эдуарда ему эту голову и проломила. Хороша жена!.. Нет, этого Бранка прощать невестке не собиралась. Но с другой стороны, за их совместную жизнь были, во-первых, имущественные интересы семьи Моту. «Мотов», как сказала бы Бранка, которые только и норовили пустить по ветру все то, что она вместе с Арналду собирала и наживала с таким трудом.