Любовь не предлагать - Алекс Коваль

какой у них плотный в этом сезоне график игр, – закатываю глаза. – Этот засранец либо на выездных сериях, либо пропадает в ледовом. И небольшие остатки его свободного времени я предпочитаю занимать другими приятными вещами, – поигрываю бровями.

Ава смеется:

– Ясно все с вами. Продолжаете спариваться, как кролики.

– А вы нет?

– Ну-у, – передергивает плечами Ава, зардевшись. – Вообще, я до сих пор не могу восстановиться после медового месяца, – тут же перескакивает на другую тему, – в том плане, что у меня какая-то затяжная акклиматизация. Меня все время клонит в сон. И слабость эта жуткая. С ног буквально валюсь.

– М-м, – кусаю я губы, присаживаясь за стол напротив сестры. – Слушай, – начинаю осторожно, – а ты уверена, что это не… ну… – киваю, намекая на возможную беременность.

– Уверена, – обрубает Ава поспешно.

– Ладно, – отступаю я, грея ладони о кружку.

Тема беременности для сестры все еще болезненная. Уже прошел почти год, как они с Яриком пытаются сделать ребеночка, но пока безрезультатно. Вот как удивительно бывает: кто-то не хочет и залетает по щелчку, а кто-то жаждет и не может. Откровенная вселенская несправедливость.

Хотя надо заметить, что последние месяцы сестра стала значительно спокойнее. Начала по-философски относиться к ситуации. Во многом благодаря Ярику. Я говорила, что ее муж – чистое золото? И мой. Мой тоже – настоящий алмаз. Прошу это запротоколировать!

– Своих мужчин – очумелые ручки – пить чай звать будем? – спрашивает Ава.

– Боюсь, они слишком увлечены процессом, но попробовать стоит, – посмеиваюсь я.

Семейство Ремизовых уходит домой уже в начале десятого. С горем пополам собрав несчастную кроватку, Ярослав с Арсением расставляют мебель в детской по местам и гордо выпячивают грудь колесом, заявляя, что с такой душой ни один мастер по вызову мебель не соберет.

Бесспорно!

Мы с Арсом упаковываем свои тушки в теплые парки, наматывая шарфы до самого носа, и выводим Питти на вечернюю прогулку. В отличие от лабрадора Ремизовых, нашему французу морозы не страшны. Эта заводная пигалица скачет по сугробам, что в два раза выше его, роя мордой свежевыпавший снег. К слову, раньше я за ним такой любви к зиме не замечала.

– Хоть кто-то кайфует от температуры минус двадцать пять, – смеется Бессонов, пряча поводок Питти в карман.

– И не говори. Моя бы воля, я бы себя из квартиры до весны не выносила, – хмыкаю, скидывая варежкой тонкий слой снега на детских качелях, присаживаюсь.

– Звучит классно, – легонько раскачивает меня Арс, подталкивая, – но нереально.

– Почему это?

Смотрю на мужа, поглядывающего на меня с непередаваемой теплотой во взгляде. Черт, так мягко и в то же время страстно смотреть умеет только он. И это снова до мурашек. Точнее – всегда! Всегда до мурашек. Это вообще нормально?

– В век высоких технологий, доставки продуктов и клининга – самоизоляция в теплой квартире вполне возможна, – с умным видом заявляю я.

– Да, но скоро мы станем предками, забыла? Ежедневные прогулки с коляской станут для нас такими же естественными, как завтрак по утрам. Независимо от того, минус на градуснике или плюс.

– Ну не-е-ет! Это будет мой ребенок, который так же, как и я, будет ненавидеть морозы!

– Да, но у твоего ребенка отец – хоккеист. Морозы – фактически моя стихия.

– Но ты же не какой-нибудь там полярник!

– Но я девяносто процентов времени провожу на холодной арене, гоняя по льду.

– Я протестую! Этот твой ген наш сын не унаследует, – качаю головой. – Только жара, только хардкор! Я уверена. Делаем ставки? – Тяну ладошку в варежке с белым цветком.

– Мы правда будем спорить на собственного ребенка? – заламывает бровь Бессонов.

– Мы ужасные родители, да? – с сомнением спрашиваю я.

– Самые лучшие! И победа будет за мной, – пожимает мою руку муж.

– Ой, – вздрагиваю я, хватаясь за живот. – Ой-ей… – напрягаюсь, задержав дыхание.

– Ой? – переспрашивает обеспокоенно Бессонов. – Что за «ой», Марта? Все хорошо? – Присаживается на корточки рядом. – Обезьянка? – Накрывает своими ладонями мой живот. – Не молчи.

– Пу-у-уф, – выпускаю я воздух сквозь сжатые зубы. – Да, да, порядок. Просто твой сын пинается, – канючу. – Он еще не родился, а удар уже поставлен как надо. Звезданул прямо по ребрам! Футболистом будет. Точно тебе говорю.

– Хоккеистом, – непреклонно заявляет Арс.

– Опять протестую! – охаю я.

– Имеешь что-то против хоккеистов, жена? Подумай хорошо и выбери правильный ответ.

– Зять, племянник и муж, – загибаю пальцы. – По-моему, в моей жизни уже и так слишком много парней с клюшками. Не находишь? Да и хоть где-то у меня должно быть право выбора? Я же не хоккейный инкубатор!

Мой обаятельный муж в ответ только не менее обаятельно посмеивается. Телефон в его кармане начинает дребезжать. Я обиженно заряжаю ему по плечу варежкой. Бессонов, улыбаясь, отскакивает, отвечая на входящий вызов:

– Да, слушаю… – отходит чуть в сторону.

Я поднимаю на руки скачущего у моих ног Питти, жалуясь:

– Нет, ты это слышал? Он собрался нашего сына отдать на хоккей!

– Гав! – вторит моему возмущению пес.

– Вот и я тоже против. Предлагаю диверсию.

– Вуаф! – тычется своей мокрой от снега мордой в мой живот.

– Да, да, будем отстаивать честь нашего ребенка заранее. Чур, твой ботинок – левый, мой – правый…

– Я вас слышу, – ржет Арсений, оглядываясь. – Да, – бросает уже в трубку. – Спасибо, это отличная новость! Да… завтра буду…

– Где это ты завтра будешь? – Поднимаю свою тушку беременного бегемота с качелей и подгребаю ближе к мужу.

Арс вскидывает палец, прося минутку тишины.

Я клацаю зубами.

Бессонов закатывает глаза, но тут же, довольный, лыбится.

– Я вас понял, – говорит моя серьезная зараза собеседнику на другом конце провода. – Еще раз от души благодарю за оперативность. До связи. – Сбрасывает вызов и смотрит на меня сверху вниз очаровательно-голубыми глазами, улыбаясь.

– Чего? – подозрительно щурюсь я.

– Детка, у меня есть новость, – еще шире улыбается муж.

– Какая? Надеюсь, на этот раз хорошая для меня?

– А когда была плохая?

– Пару минут назад.

– Ты не объективна. Та новость тоже была потрясающая.

– И не говори, потрясло так потрясло! – язвлю я.

– Я серьезно, – обхватывает своими ладонями в варежках мои щеки Бессонов. – Сосредоточься. Хотя-я-я, нет, – отмахивается. – Знаешь, я планировал сообщить тебе это только в новогоднюю ночь, так что…

– Эй, нет, – хватаю Арса за руку, – так не честно! До нее еще целая неделя, меня же разорвет от любопытства. Что у тебя там? Выкладывай! – воинственно выдыхаю облачко пара.

–Подарок у меня там.

– Большой?

– Достаточно.

– Это что-то съедобное?

– Не-е-ет…

– М, не живое, надеюсь?

– Думаю, сына, кота и собаки нам пока достаточно. Пятого ребенка на своих плечах я пока не вывезу.

– Вот тут я