Джессика Хокинс - Опустошение

Я неловко прокашлялась, решив не откладывать признание в долгий ящик.

– Это, то есть… – Я почувствовала, что краснею, и немного сдвинулась под его весом.

Интересно, еще не поздно изменить свое решение. Я попыталась коснуться мочки уха, как делала

всегда, когда нервничала, но Дэвид, по–прежнему не отводя от меня глаз, поймал мою руку и

поцеловал запястье. Я осторожно потянула ладонь из его хватки. – Это был мой первый оргазм с

кем–либо. Ну, первый и второй, – добавила я, глядя в потолок.

– Что? – его голос даже изменился от удивления. – Ты не можешь говорить серьезно, –

сказал он, поднимаясь и садясь передо мной на колени.

– Это правда. Ты считаешь меня уродом? – легко спросила я. Моя рука опустилась на

кровать и я поежилась, внезапно почувствовав холод.

– Прости, – пробормотал он, вновь устраиваясь у меня между ног, так что мои руки

оказались под ним. Огромная улыбка расцвела на лице Дэвида, а затем он быстро поцеловал меня в

губы. – Нет, – сказал он решительно. – Я просто не могу в это поверить. Как такое может быть?

Я замялась, не зная, как лучше объяснить.

– Я кончала, оставаясь наедине с собой, но никогда с партнером. Мы с Биллом всегда

стремились к этому, но спустя какое–то время он оставил попытки. Это не означает, что я осуждаю

его. Чем тяжелее он работал, тем менее возбужденной я становилась. Я позволила ему наблюдать за

мной, но это не принесло результатов. – Я замолчала. – Так что прямо сейчас я могла оказаться на

другой планете. – Он поцеловал основание моей шеи больше раз, чем я могла сосчитать. – Думаю,

помогает и то, что все это назревало в течение двух месяцев, – добавила я.

Он остановился.

– О, правда? Тогда как ты объяснишь второй раз? – Я послала Дэвиду застенчивую улыбку,

но его лицо стало серьезным. – Ты даже не представляешь, что это означает для меня, – сказал он,

оставив еще один поцелуй у основания моей шеи.

– Это означает, что ты опытный любовник, – пошутила я, хотя предполагала, что причина не

в этом. Я расцвела для него. Тесно прижавшись к нему и ощущая его вес на себе, мне казалось, что

мы находились в нашем собственном мирке, где я чувствовала себя в безопасности.

– Нет, – выдохнул он напротив моей шеи. – Это другое.

Его голос был так тих, что мне пришлось напрягать слух, чтобы услышать. “Это другое

даже для тебя, Дэвид?” – хотелось мне спросить, но я просто лежала и наслаждалась, чувствуя его

губы, его дыхание, его тело. Приподняв голову, он послал мне озорной взгляд.

– Ммм, – застонал Дэвид, мягко надавив на меня бедрами, демонстрируя, что он снова стал

твердым. – Это, возможно, самое сексуальное из того, что я когда–либо слышал. Даже лучше, чем

лишение девственности.

– Дэвид! – взвизгнула я.

Он рассмеялся. Это был настолько игривый, нехарактерный для него комментарий, что я

ничего не могла с собой поделать и присоединилась к нему.

– Я серьезно. Ты такая лиса. Если бы ты была моей девушкой, я бы использовал каждый

шанс, чтобы заставить тебя кончить.

Смех растаял на моих губах от его слов. Дэвид скользнул ниже по моему телу и прижался

лицом к груди. Не поднимая головы, он вздохнул и потерся щетиной о нежную кожу.

– Я говорил тебе, что ты невероятна?

– Я тщательно работала над тем, кто я есть, – ответила я.

– Знаешь, когда я посмотрел в твои глаза тогда, в театре, я был ошеломлен. Ничего

подобного никогда не случалось со мной. Когда я увидел тебя в том золотистом платье, в ресторане,

я понял, что ты самая красивая женщина, которую я когда–либо видел. Ты словно светилась. Но

сейчас, в моей постели, обнаженная и расслабленная, – Дэвид сделал паузу и наклонился вперед,

чтобы нежно поцеловать меня в губы. – Ты само совершенство. Я не хочу видеть тебя ни в каком

другом качестве.

Я провела рукой по его щеке и волосам. Мне причиняло боль осознание того, что я не могу

ответить ему так, как бы мне хотелось, поэтому я просто касалась его, запоминая посредством рук.

Его гигантские ладони обхватили мои ребра.

– Такая гладкая, – прокомментировал Дэвид, поглаживая пальцами мою кожу. “Все кажется

гладким в темноте”, – подумала я.

Стоило ему коснуться указательным пальцем моего шрама, я вздрогнула, а мышцы под его

руками непроизвольно сократились.

– За исключением этого. Откуда он? – спросил Дэвид.

Сглотнув, я зажмурилась, радуясь ночной тьме, которая могла скрыть подробности и помочь

мне избежать лишних вопросов. Почему он спросил меня об этом? Кого волнует, что это? Сжав

простыни в кулаках, я надеялась, что он оставит эту тему. Вместо этого, Дэвид наклонился ближе и

осмотрел его.

– Что это?

– Разве недостаточно для одной ночи? – полушутя спросила я. Его молчание было

достаточно красноречиво. Вздохнув, я убрала его руку.

– Он уродливый и мне не нравится говорить о нем. Давай оставим эту тему.

– Что случилось? – настаивал Дэвид.

– Я не хочу… лгать тебе. Так что, пожалуйста, не заставляй меня.

Мягко рассмеявшись, он уткнулся носом в мою грудь, оставив легкий, как перышко поцелуй,

на разгоряченной коже.

– Не лги. Меня не так просто напугать.

Внезапно его тело стало ощущаться таким тяжелым, а его дыхание на моей коже

раздражающим, как если бы Дэвид каждым своим вздохом ударял по моим расшатанным нервам.

Должно быть, я начала отодвигаться, потому что он неожиданно резко скомандовал:

– Остановись. Не отстраняйся. Расскажи мне, что произошло.

Помолчав секунду, я пересилила себя:

– Моя мать случайно ударила меня, когда я была подростком. – Это признание,

произнесенное вслух, казалось нелепым. Я не говорила об этом с той ночи в больнице. Море крови.

– Мои родители ссорились больше года, что и привело к их разводу, но дело никогда не доходило

до агрессии, пока однажды ночью мама не схватила нож. Я не думаю, что она действительно хотела

причинить вред отцу, но я прыгнула между ними и, ну, о результате ты можешь догадаться.

Как только слова слетели с моих губ, я больше не чувствовала себя загнанной в угол, и тело

Дэвида больше не ощущалось, как ловушка, а скорее, как щит. Я скользнула рукой по гладкой коже