Защищая ее - Элли Эверхарт

— Иди наверх! — кричу я на него. — Сейчас же!

Мгновение он с обидой смотрит на меня, затем разворачивается и убегает в свою комнату.

Чарльз остается в комнате, когда я оцениваю беспорядок, который я же и учинил.

— Я уберу, — обращаюсь я к нему. — Это не входит в твои обязанности.

— Я не собирался. — Его голос звучит сердито, и глянув на него, я замечаю, что он злится.

— Почему ты на меня так смотришь? — спрашиваю я.

— Вы действительно не понимаете? — Он вздыхает и удрученно качает головой.

— Чего?

— Вы не видели, что здесь произошло? Вы не видели выражение его лица? О чем, черт возьми, вы думали, когда кричали на Гаррета?

— Он знает, что можно делать, а что нет. Он просто взял и швырнул воспоминания о своей матери прямо мне в лицо! Он же знает, как я страдаю, и намеренно все усложняет! — Я подхожу к столу.

— Гаррет лишь пытался вам помочь, — говорит Чарльз. — Он сказал, что прошлой ночью вы расстроились, и он думал, что сможет заставить вас почувствовать себя лучше.

— Ну, он был неправ. Стало только хуже.

— Он этого не знал, и думал, что помогает. Он провел весь день, настраивая экран и расставляя угощения, помог мне с пиццей. Он думал, что вам понравится, вы будете счастливы. А вы в благодарность на него накричали.

Мой гнев тут же угасает под сокрушительным чувством вины, когда я думаю над словами Чарльз. Он прав, Гаррет никогда бы не сделал того, что причинит мне боль. Он думал, что помогает, и тот факт, что он все равно так поступил после вчерашнего, лишний раз доказывает, насколько они с Рэйчел похожи.

— Он пытался, Пирс. Гаррет отчаянно пытается до тебя достучаться, и не первый день. Он просто пытается вернуть своего отца.

— Не читай мне лекции о том, какой я отец. — Я ощущаю, как возвращается мой гнев. То, что Чарльз говорит — правда. Я знаю, что это так, но не хочу ее слышать. Не хочу слышать, как я подвел своего сына, и не нуждаюсь в напоминаниях, какой я ужасный отец. — У тебя нет детей, Чарльз. Ты не знаешь, о чем говоришь.

— Да, не знаю, но я не слепой и вижу, что здесь происходит. Вы все еще скорбите о жене, и я не могу себе даже представить, как это для вас тяжело, но вашему сыну так же трудно жить без мамы, а вас, как отца, никогда нет рядом. Он борется, Пирс, каждый божий день, как и вы. И вы двоим обязательно надо поговорить.

Я зажимаю пальцами переносицу.

— Я не готов. Я не могу.

— Тогда вам нужно сходить на консультацию к психологу. Ему нужно выговориться, он просто маленький мальчик, и не понимает, что такое горе и как его преодолеть. А вы ему совсем не помогаете.

— Как, черт возьми, я должен ему помочь, когда сам я тону в своем собственном горе?

— Вы его отец, вы — все, что у него есть. Перестаньте вести себя, как чертов эгоист и подумайте о своем сыне. Хватит его игнорировать, довольно вести себя так, будто вы единственный, кто здесь страдает, и как будто его горе не имеет никакого значения. Рэйчел была бы в ярости, если бы знала, как вы поступаете с Гарретом.

— Убирайся! — теперь я кричу на Чарльза. — Убирайся из моего дома!

Он выглядит удивленным, хотя и не должен. Чарльз произнес ее имя, а он знает, что я не желаю, чтобы кто-то вообще говорил вслух ее имя.

— Пицца на столешнице. Ваша еда на выходные — в холодильнике, просто разогрейте. — Чарльз поворачивается, чтобы уйти, но останавливается. — Гаррета завтра пригласили на день рождения. На прошлой неделе он несколько раз спрашивал у вас разрешения пойти, вы никогда не отвечали, но он очень хочет, я знаю. — Он делает паузу. — И ему нужна помощь с домашним заданием по математике.

Когда я не отвечаю, он молча идет на кухню. Через несколько минут я слышу, как входная дверь открывается и закрывается, когда Чарльз уходит. Я сажусь на диван, но никак не могу успокоиться. Мне нужно извиниться перед Гарретом, неправильно было с моей стороны так орать на него. Я повел себя, как мой отец.

А вот Чарльз прав. Рэйчел была бы в ярости, если бы знала, что я так поступаю с Гарретом и совсем его забросил. И, хотя я знаю, что ему нужна помощь, я не тот человек, к которому ему необходимо обратиться. Я не готов говорить о ней или авиакатастрофе, и не могу ответить на его вопросы. Как Чарльз и предложил, нужно отвести Гаррета на консультацию к психологу. Ему нужно с кем-то поговорить, с кем-то, кто лучше меня.

Я поднимаюсь, намереваясь устранить беспорядок, который устроил. Расставляю обратно коробки с конфетами, как делал Гаррет. В них большое разнообразие, как в кинотеатрах, должно быть, Чарльз забрал Гаррета со школы пораньше, чтобы поехать их и купить.

На кухне я выбрасываю лакрицу в маленькую мусорную корзину, так как она была без упаковки, а затем туда же отправляю горстями попкорн. Навожу порядок и прячу мусорный бак обратно под раковину. Уже почти семь, а мы еще не ужинали. Я поднимаюсь в комнату Гаррета и стучу в дверь. Он не отвечает. Войдя внутрь, я замечаю его сидящим на полу, прислонившегося к кровати.

— Гаррет.

Он игнорирует меня, и я не могу его винить. Я не заслуживаю его внимания.

Сажусь на край кровати.

— Гаррет, сядь рядом со мной.

Он не двигается, поэтому я просто говорю то, что должен и хочу.

— Извини меня, Гаррет. С моей стороны было неправильно так реагировать, я знаю, ты хотел мне помочь.

Он не издает ни звука, не отводит глаз от пола.

— Я разложил конфеты обратно, как было, а вот попкорн пришлось выбросить, но мы можем сделать еще. И пицца готова, нам просто нужно ее разогреть.

— Я не голоден, — тихо говорит он. Я слышу его неровное дыхание и знаю, что он плачет.

— Гаррет. — Я встаю, и поднимаю его на руки. Он обмяк, лицо мокрое от слез. Возвращаюсь обратно на кровать, держа его у себя на коленях, и Гаррет обнимает меня, опуская свою голову мне на плечо. Он должен меня сейчас ненавидеть, но вместо этого, держится так, словно я для него весь мир. Он намного лучше меня, и именно Рэйчел сделала его таким.

— Мне очень жаль, — признаюсь я,