Оливия Голдсмит - Билли-талисман

Кэйт глубоко вздохнула. Она любила подругу за простоту, но иной раз Бина переходила все границы.

— Ах, Бина, кому какое дело? Если ты сейчас будешь себя вести правильно, все будут довольны.

У Бины на лице читался страх.

— Я не могу поверить, что это ты мне говоришь такое, — заплакала она.

— Бина, это же просто вечеринка. Это еще не вся жизнь.

Бина открыла рот:

— Извини, но я с тобой не согласна. Я думаю, что брак — это на всю жизнь.

Кэйт перестала рассматривать фотографии на туалетном столике.

— О чем ты говоришь? Прием с подарками еще не значит, что ты начинаешь семейную жизнь со лжи. Ради бога, не путай вещи.

Бина отступила на шаг, словно Кэйт ей угрожала. Губы ее задрожали.

— И это говоришь ты? — изумилась она. — Макс уверял, что ты поймешь, но уж если ты не поняла, я не знаю, как дальше жить. Я не могу выйти за Джека. И не так уж он меня и любит. Мне известно, чем он занимался в Гонконге. Макс показал мне.

Кэйт раздраженно вздохнула После всего, через что Бина прошла для того, чтобы заполучить Джека, было уже поздновато вспоминать о гордости.

— Что же, это некрасиво со стороны Макса. Вспомни-ка, ты тоже ведь встречалась с другим.

— Да, но я не хотела.

— О, брось, тебе было совсем неплохо с Билли.

— Но это просто было развлечением.

Кэйт подняла брови:

— Так чего же ты тогда так винишь себя за эту маленькую сексуальную шалость?

— Потому что это не было шалостью, — заявила Бина. — А уж если сравнивать с Джеком…

Кэйт не думала, что Джек мог быть особенно эротичен, изобретателен и горяч в постели. Но о своих подозрениях она Бине, разумеется, не сказала. Однако видеть в Билли альтернативу Джеку для Бины было делом безнадежным. Кэйт искренне верила, что Бина любит Джека и через некоторое время преодолеет чувство вины, избавится от неуместного сравнения и успокоится.

— Бина, — сказала она, встав и обняв подругу за плечи, — ты должна перешагнуть через этот грех. Тебе надо идти вперед. К тому, чего ты добивалась всю жизнь.

— Но я заблуждалась, — стонала Бина.

— Нет, неправда, — уверяла ее Кэйт. — Ты заблуждаешься сейчас. Так что успокойся. И получай от этого удовольствие.

Тут отворилась дверь.

— Ой, вот они где, — пропела миссис Горовиц. — Лучшие подружки тут как тут. — И она подняла камеру, чтобы запечатлеть то, чему суждено было стать самой неудачной фотографией их обеих за всю жизнь.

Глава XLII

Кэйт на ощупь возилась с замком своей двери и наконец вошла. Внутри горел свет, и она открыла рот и чуть не подскочила от изумления, увидев, что в гостиной полно народа. Сначала она боялась, что Эллиот, Барби, Бина и прочие сейчас закричат: «Сюрприз!» Но никто не визжал — более того, все молчали. Ей не верилось, что Эллиот, которому она доверила ключ, мог посягнуть на ее гнездышко, да еще привести с собой целую стаю хищников. Нет, ей нужно забрать ключи обратно, и она ему еще отомстит. Пока она собиралась с силами спросить, что, черт возьми, происходит, Эллиот, пристроившийся на подоконнике, начал сам.

— Кое-кто спросит, зачем мы сегодня здесь собрались, — сказал он, весьма удачно имитируя помпезный тон доктора Мак-Кея.

— В чем дело? — спросила Кэйт. У нее было ощущение, словно она летит в падающем лифте. В то же время ее охватило бешенство. Ей даже негде было сесть или бросить сумку.

— Мы переживаем за тебя, — сообщила Бина. Только она одна выглядела виноватой.

— Кэти, послушай, ты можешь гулять с ним и даже спать с ним, но тебе нельзя влюбляться в него, — добавила Барби.

— О чем вы говорите? — спросила Кэйт.

Конечно, она все поняла. Эллиот должен был всем рассказать, и теперь они старались осуществить что-то вроде… интервенции или чего-то еще, как будто она была пьяницей, нуждавшейся в изменении разрушающего ее поведения.

— Пора расходиться. Вечеринка закончена, — бросила им Кэйт, взяв на вооружение фразу, которой Билли предупреждал о закрытии бара.

Она повернулась, чтобы направиться в ванную, прочь от этих так называемых друзей. Однако там, прислонясь к стене, стоял Брайс.

— Извини, подруга, ты должна это выслушать, — сказал он, бережно поворачивая ее кругом и провожая в центр гостиной.

Бина поднялась с кресла-качалки, а Брайс усадил в него Кэйт. Бев нагнулась вперед, насколько ей позволил живот, и взяла ее за руку.

— Я знаю, как это бывает, — поведала она. — Ты хочешь свой дом. Ты хочешь свадьбу, мужа и ребенка.

Кэйт отдернула руку:

— У меня есть дом. Он здесь, и я бы хотела, чтобы вы все сделали мне одолжение и убрались отсюда. Пожалуйста, — добавила она, чтобы не выглядеть уж слишком грубой. Вероятно, они пришли все же с благими намерениями.

Эллиот вышел из-за ее спины и положил руки ей на плечи. Он нагнулся к ней:

— Я бы не сделал этого, если бы не считал дело очень серьезным.

— Я прошу отдать ключи обратно, — потребовала Кэйт, протягивая руку. — Немедленно, я сказала. — Уж лучше навсегда выгнать его, подумала она, чем еще раз пережить подобную сцену.

— Послушай, ты уехала от своих старых соседей. Ты уже, похоже, забыла, каковы игроки в Бруклине, и уже потратила достаточно времени на всяких тупиц. Ты не стала моложе за эту неделю, — выговаривала Банни. — И через неделю не станешь тоже.

— Да. Погулять, конечно, хорошо, но после тридцати разгульная жизнь уводит далеко, — добавила Барби. — О чем ты только думаешь? О каком, к чертям, замужестве?

— Замолчи, Барби, — возмутилась Кэйт. — Это не твое дело.

— Она повернулась и оглядела всех в комнате. Кэйт знала, что в известном смысле они были, вероятно, правы. Но даже прислушиваться к своим сомнениям она не собиралась.

Эллиот вздыхал.

— Я вас предупреждал, что легко не будет, — сказал он, обращаясь к шайке сплетниц и идиотов, которых до сих пор Кэйт считала своими друзьями. Он снова наклонился к ней. — Кэйт, я не утверждаю, что ты поступила неправильно, отклонив Майкла.

— Я утверждаю, — вмешалась Бев. — Он был доктор и Рыбы. Прекрасно.

Брайс успокоил ее взглядом.

— Мне кажется, Эллиот хотел сказать, что ты попусту тратишь время на мужчин вроде Стивена или Билли, но получаешь от них только обещания, а не предложение.

Кэйт покраснела от злобы и возмущения.

— Мы хотим тебе только добра, — добавил Эллиот.

— Мы переживаем за тебя, — добавила Барби и, глянув на ноги Кэйт, не удержалась: — Где ты взяла эти туфли? Это «Феррагамо»?

— Не сейчас, Барби, — усовестил ее Брайс. — Это же не демонстрация мод.

— Нет. Это демонстрация наглости, и она закончена, — сказала Кэйт с глубоким вздохом. Она взглянула на Бину, самую спокойную из всех. — Как прошел мальчишник?