Фейрин Престон - Колдовство любви

— Итак, вернувшись сюда, вы купили этот магазин?

— Я купила этот магазин и сделала его таким домом, какой мне давно хотелось иметь. Здесь я живу уже семь лет.

Нов был заинтригован и стал обдумывать все, что он только что услышал. Необычная красота этой женщины могла принести ей состояние в любой столице мира. Она много путешествовала, и он готов был поспорить, что везде, где ей доводилось бывать, мужчины пытались завоевать ее. И тем не менее она предпочла жить в этом маленьком провинциальном городишке. Ее самоуверенность доказывала ему, что она выбрала то, что хотела. Ее спокойствие же свидетельствовало, что она довольна выбором. И все-таки он не понимал этого.

— Что вы делаете здесь? Она улыбнулась.

— Я делаю именно то, что хочу. Я провожу массу времени со своей бабушкой. Я веду дела в своем магазине, я хожу в гости к своим друзьям, я ухаживаю за больными в местной больнице. Если вам интересно жить, то всегда найдется столько интересных дел…

Она говорила это совершенно искренне. В ее глазах не было никаких следов хитрости или обмана, и все же она оставалась непонятной ему.

— Я отошел от темы, — пробормотал он, обращаясь скорее к себе, чем к ней. — Я хочу выяснить, насколько хорошо вы знаете город и людей здесь.

— Хорошо, поговорим об этом. Но у меня нет ни малейшего предположения о том, что происходит сейчас в отношении недвижимости.

Неожиданно она протянула руку и дотронулась до его ладони.

— Сегодня я еду в дом своей бабушки, — чтобы проверить, все ли там в порядке. Почему бы вам не поехать со мной? Вы ведь приехали вчера к своим тетушкам поздно и не смогли все посмотреть как следует. Может быть на месте мы вдвоем сможем понять, почему кому-то понадобилась эта земля.

Он посмотрел на свою руку. Утром, выезжая к ней, он закатал рукава своей рубашки. Дотронувшись до его руки, она слегка провела по ней пальцами, и теперь это место на его коже пылало огнем.

— Ну что? — спросила она мягко.

— Думаю, что это отличная идея.

— Тогда я пойду оденусь. Он хотел встать, но она остановила его.

— Можете оставаться здесь, я быстро. Она подошла к шкафу, открыла дверцы, достала черные джинсы и черный свитер, а затем исчезла за лакированной ширмой.

Нов уставился в открытый шкаф. Абсолютно вся одежда в нем была черной.

С верха этого «античного» шкафа на него смотрела сова своими немигающими, все понимающими глазами.

Небольшой дом ее бабушки был окружен белым частоколом и показался Ноа таким обычным, что настроение у него сразу же поднялось. За оградой простирались поля. Часть земли была отведена под пастбище, другая часть возделывалась. С того места, где он стоял, ему было видно жнивье, оставшееся на поле не убранного урожая.

— Мой дедушка очень долго был здесь фермером, — сказала Раиннон.

Они все еще стояли перед воротами.

— Но моя бабушка теперь сдает землю в аренду другим фермерам.

Вдали виднелся лес. Еще дальше — цепь холмов, а немного в стороне находился пруд, который сейчас сверкал в лучах солнца. Эта земля использовалась как раз для того, для чего она была предназначена. Теперь кто-то хотел осуществить здесь новый проект, и он не мог понять, что здесь можно было сделать. Разве что…

— Здесь проводили когда-нибудь исследования залежей ископаемых? — спросил он.

— Не уверена. В Вирджинии основным полезным ископаемым является уголь, но в нашей местности шахт нет.

— И все-таки надо проверить, — сказал он. — Должны быть отчеты.

— Скорее всего, где-то есть, но сегодня почти все фирмы и все городские службы закрыты и откроются только на следующей неделе во вторник.

— Почему все закрыто сегодня? Ведь еще только пятница.

— Хилари празднует Канун дня всех святых с пяти часов четверга до полуночи в понедельник.

— Это самое большое безумие, о котором я когда-либо слышал.

— Да? — у нее удивленно поднялись брови. — Мне это странно слышать, ведь вы же живете в Нью-Йорке.

— Безумие в Нью-Йорке имеет смысл. Ее губы сложились в усмешке.

— искать смысл во всех вещах для вас очень важно, — сказала она деликатно. — Понимаю.

Она взяла его за руку, и они пересекли поляну, поросшую все еще густой травой. «Она очень часто дотрагивается до меня», — подумал он, и в очередной раз отметил, что от ее прикосновения по нему стала распространяться теплая волна. Он не знал, что делать с этой реакцией своего тела. Многие годы его отношения с женщинами были нормальными и вполне удовлетворяли его. Но то, что он чувствовал с Раиннон, переходило все границы и явно не могло быть отнесено к нормальным явлениям.

Воздух вокруг них был свежий и чистый. Деревья уже потеряли большую часть своей листвы, но все еще были окрашены в золотые и красные цвета. На тропинку, по которой они шли, выскочил кролик, остановился, посмотрел на Раиннон, улыбнулся, а затем исчез.

«Кролик не улыбался», — твердо сказал себе Нов.

— Для Эзми и Лавинии ваш приезд очень много значит, — сказала она. — Почему вы не приезжали никогда раньше?

— Это получалось само собой. Когда я был младше, Эзми и Лавиния сами приезжали к нам каждый год. Время от времени моя мама приезжала сюда, но я учился в школе или был в летнем лагере.

— Для ребенка Хилари лучше, чем какой-нибудь детский лагерь. Мне он показался местом, которое я мечтала найти всю свою жизнь, и когда бы я не приезжала сюда, здесь я всегда встречала одних и тех же людей.

Солнечные лучи, смешиваясь с ее волосами, накладывали на их золотистый цвет золотистый ореол, который отражался на ее гладкой коже.

— Теперь я жалею, что не приезжал раньше, — сказал он, с трудом подбирая слова. — Мы бы могли познакомиться раньше.

— Конечно, могли бы, — ответила она уверенно, вкладывая в свои слова особое значение. Лицо ее приняло торжественное выражение.

Он споткнулся. Пытаясь поддержать его, она сильнее сжала его руку. Ему потребовалось значительное усилие, чтобы вспомнить то, о чем он только что говорил. Он продолжил:

— После того, как я поступил на юридический факультет, у меня никогда не было свободного времени.

— После того, как вы приехали сюда, вам не захочется уезжать, — сказала она. — После нас все остальное будет казаться вам таким скучным.

Он прикинул, как звучало бы заклинание, нацеленное на то, чтобы приворожить его, и пришел к выводу, что именно так, как он только что услышал. Он остановился и повернулся к ней.

— Вы, определенно, ведьма.

— Если бы я была ведьмой, — сказала она мягко, — я бы нашла способ заставить вас поцеловать меня прямо сейчас. Например, я обняла бы вас вот так… как сейчас.

Его сердце пустилось вскачь. Сделав шаг, она оказалась совсем рядом с ним и обхватила руками его шею.