Юлия Зеленина - Поиск.ру

– Клуб – моего отца, а Барбара – тот парень, который дал тебе приглашение, делает там свои концерты и оказывает мне маленькую услугу – приводит трех телок раз в месяц, из которых я могу выбрать себе грелку на ночь.

– Как прозаично! Ты та, кем хочешь казаться! – заключила я задумчиво.

– Не понимаю, – по-женски растерялась моя собеседница. Я улыбнулась победоносно и добавила:

– Ты, как типичный мужик: выбираешь себе объект, который надо очаровать возвышенными словами, напоить и уложить в постель! Как это узнаваемо!

Она ничего не ответила, лишь улыбнулась. В финале вечера любительница женщин немного реабилитировалась в моих глазах – она вызвала мне такси. Перед тем как покинуть красивые апартаменты-мечту, я спросила ее:

– А твой папа – гей? Глаза ее округлились.

– С чего ты взяла? – спросила она девчачьим звонким голосом. Мне даже стало смешно на мгновение, но я удержалась от выплеска эмоций. Я очень хотела понять, зачем нормальному мужчине, у которого есть семья открывать такое заведение, как гей-клуб?

– Потому что это выгодно! Бизнес, крошка! – иронично, и уже более низким голосом произнесла моя несостоявшаяся любовница.

Я ушла, лишив дочь владельца гей-клуба привычного постельного подогрева. Этот пункт меню оказался ей не по зубам. Перед сном я прокручивала нетрадиционный пятничный вечер. Я даже была благодарна этим странным встречам, ведь они всколыхнули мои будни, внеся в серое существование яркие розово-голубые краски. «Я целовалась с женщиной» – с этой мыслю я и заснула в своей теплой постели.

Про мой несостоявшийся лесби – опыт я не стала рассказывать Наташке. Должна же быть у меня хотя бы одна маленькая тайна от лучшей подруги. Я не комплексовала, нет! Просто была не готова до самой старости получать дротики-шутки бьющие в самый центр моего самолюбия.

Глава 5

История одного разочарования (лирическое отступление)

Были ли у меня когда-нибудь серьезные полноценные отношения? Конечно! По ходу развития пьесы-жизни каждой особи женского пола случается персонаж, который разбивает ее сердце… на мелкие-мелкие кусочки… Его звали Петр. Красавчик с умным взглядом и обворожительной улыбкой. Он мог бы быть актером или моделью, но прозябал в нашей фирме. Немного обособленный, но в целом общительный. Долгий период мы совместно существовали во временных рамках рабочего дня. У него была хорошая репутация – ни одной из наших козырных девиц не удалось закрутить роман с привлекательным коллегой. Поговаривали даже, что он гомосексуалист, уж больно холодно Петр относился к женским провокациям.

На корпоративной вечеринке в честь Нового года нас свела судьба. Надо сказать, я готовилась тщательно к этому событию: неделю ничего не ела, чтобы втиснуть обрюзгшее тело в нарядное блестящее платье. Мне хотелось выглядеть обворожительно, чтобы встреть грядущий год уверенно и хорошо. Я была довольна своим видом и умиротворение, царившее в моем организме, давало надежду на то, что следующий год будет счастливым.

Вечеринка была замечательно организована, не оскудела рука начальства и выделила щедрую сумму не только на застолье, но и на шоу-программу. Насыщенный яркими номерами концерт, приличная еда, напитки рекой и танцы до упада – что еще нужно среднестатистическому сотруднику, бесславно растворяющемуся в организме фирмы. Мы оказались с Петром за одним столиком и дружно беседовали на отвлеченные от работы темы. Он ухаживал за мной, подливая шампанское, и приглашал на медленные танцы, а после приятно-проведенного вечера мы уехали вместе на одном машине, несмотря на то, что жили в разных концах города. В такси я предложила зайти ко мне и что-нибудь выпить – прямо как в кино. Я не гордилась собой, но мне очень хотелось продлить волшебный вечер и лечь в постель не одной! Он остался в моей жизни на пару лет. Я наивно решила, что Петр мужчина моей жизни и мысленно рисовала радужные планы о совместном будущем. Мой коллега не заводил долгосрочных отношений до нашего совместного отъезда с корпоративки, потому что был притязателен в выборе партнерш и все его романы быстро заканчивались. Жил Петр с мамой – это сказывалось: он был абсолютно не самостоятельный. Несмотря на эгоистические проявления характера мужчины, воспитанного властной женщиной, я впустила его в свое сердце. Я полюбила… Мне казалось, что он тоже испытывает ко мне чувства более серьезные, чем симпатия. Правда он избегал слова «ЛЮБЛЮ» и нашел альтернативу – «ОБОЖАЮ». В принципе меня и это устраивало. Важно, что он был рядом. Мы вместе засыпали, завтракали, ездили на работу и получали удовольствие от нашего совместного существования. Петр чувствовал себя очень комфортно, ведь он жил на два дома, и в том, и в другом его ждали любящие женщины: мама и я.

Когда срок нашего сожительства перевалил за год, я начала задумываться о перспективах семьи и поделилась с Петенькой своими соображениями. Он вытаращил на меня свои глаза, будто я ему предложила заняться извращенным сексом. В районе солнечного сплетения я ощутила холодок, недоброе предчувствие терзало меня, доставляя дискомфорт моей душе.

– Понимаешь, – произнес он тихим сдавленным голосом, – ты не соответствуешь параметрам идеала моей жены.

– Я толстая? – спросила я визгливым истеричным голосом.

– Не в этом дело… хотя пару килограммов согнать не мешало бы… но… Петр переминался с ноги на ногу, долго подбирал слова, глазки его воровато бегали. Он говорил о том, что я приятная и веселая женщина, ему хорошо со мной и в целом все прекрасно, если бы не многочисленные «НО», мы были бы вместе всю жизнь. Пока Петр перечислял причины невозможности совместного существования, разбавляя эту гущу комплиментами, я мысленно перенеслась куда-то далеко… мне казалось, что я стою на краю обрыва и смотрю вниз. Голова кружилась, и сердце сжималось от боли. Глаза мои наполнились слезами, и усилием воли я сдержала рыдания. Кажется, в тот миг в моей сердечной мышце появилась трещина.

– Я на тебе никогда не женюсь, – подытожил свои блеянья Петр и посмотрел на меня спокойными серьезными глазами. Так разбилась моя иллюзия идиллии предсемейного существования с мужчиной, которого я любила. Я смотрела на него, молча, и улыбалась, ощущая себя героиней чеховской пьесы.

– Ну, нет, так нет. Пойдем пить чай, – сказала я почти беззаботно.

Мы швыркали горячей жидкостью и говорили на какую-то отвлеченную тему. Он вел себя очень непринужденно, а у меня предательски тряслись руки. Я начала рассказывать об ужасах семейных отношений подруг, убеждала больше себя, чем его в том, что такая кабала, как брак, не нужна и опасна.