Лиза Хендрикс - Суматоха

– И это невероятно легко, – поддержала его Зоэ, вдруг проявив небывалую терпимость, и начала объяснять ему психологические основы маркетинга.

Удивительно, Зоэ считала, что только она за прошедшие три недели сделала что-то полезное для пропаганды их идей. Рейн прикусила язык и отвернулась, сосредоточившись на дороге, где уже появилось много грузовиков.

Первые лучи света отражались от стекол университетского медицинского центра, через несколько минут солнце поднимется достаточно высоко, и фотографы смогут запечатлеть инсталляцию, которая украсит вечерние газеты. Конечно, если они дадут эти снимки, если репортеры вообще потрудятся их сделать или если газетчиков не опередит какой-нибудь добропорядочный гражданин и не уведомит о происшествии ММТ.

Честно говоря, Рейн ставила десять против одного, что в семь тридцать весь проект окажется внизу, но все же надеялась, что независимо от прессы акция насторожит истинных владельцев «ММТ пропертиз». А она уже знала, что до этих людей очень трудно добраться, они защищены несколькими уровнями корпоративной поддержки. Надо долго рыть землю носом, чтобы выяснить, кто они на самом деле, только времени у Рейн нет. Может, кто-то из людей Фреда, въедливых журналистов, сумеет выйти на истинных хозяев.

– Все будет о’кей, – успокоила ее Зоэ.

– Да, – ответила Рейн, сворачивая на Сорок пятую улицу. – Все будет замечательно.

– Только не урони на меня.

– Не волнуйся, Рейн.

Она легла на живот возле огромного сиреневого куста и посмотрела в яму. Сирень уже выкопали и почти вынули из земли, но потом она вдруг увязла, и Крэйг хотел, чтобы Девушка выяснила, в чем дело. Рейн была самая худая из команды, потому выбор пал на нее.

Она исследовала землю вокруг куста вслепую, пока не нащупала что-то твердое.

– Камень, – объявила Рейн. – Здоровенный. Корни оплели его.

Вряд ли сирень можно винить, что она крепко вцепилась в самый подходящий объект. Ей более пятидесяти лет, по размерам она не уступит маленькому дому, и, видимо, растение полагало, что имеет право оставаться там, где росло. К сожалению, новый владелец поместья с этим не соглашался и заявил, что ее надо пересадить, хуже того, настаивал, чтобы пересадили сейчас, несмотря на жару. Подрезанная, обмотанная бечевкой сирень переезжала на другое место жительства, и бедняжке сильно повезет, если она переживет это жаркое лето.

Рейн подрезала корни ножницами, в несколько секунд завязший куст освободился, а она вернулась на безопасное место, пока члены команды перекладывали сирень на тележку и везли к заднему двору. Рейн попыталась очистить шорты от земли, но все без толку. Песок въелся в тело, сыпался с одежды, с кожи, с волос, отовсюду.

– Ничего себе видок, – хмыкнул Крэйг, смахивая с ее носа прилипшую грязь. – Уверен, он будет потрясен.

– Кто?

С усмешкой старшего брата Крэйг развернул ее кругом. В футе от дорожки возле огромного серого «роллс-ройса» стоял Мейсон Александр.

Рейн глядела на него с подобием улыбки. Наверно, если бы сирень упала ей на голову, это было бы не так уж плохо.

– Ему понравился тот поцелуй, – шепнул ей на ухо Крэйг и громко добавил: – Шагай, рабочий день окончен, Рейн. Мы тоже закончим, как только разберемся с кустом и польем его как следует.

– Я догоню вас, – сказала она, с трудом шевеля губами.

Усмехнувшись, Крэйг отошел, а Рейн направилась к дороге. Интересно, ей только кажется или на самом деле стало еще жарче?

– Мистер Александр, доброе утро.

– Мисс Хобарт. – Мейсон оглядел ее с головы до ног, и девушка заметила, что он пытается удержаться то ли от улыбки, то ли от содрогания.

– Я сражалась с кустом сирени, – объяснила Рейн. Произнеся это, она почувствовала отвращение к себе. В чем дело? Она как будто оправдывается?

– Я думаю, ты победила.

– С трудом. Надеюсь, вы пришли сюда не для того, чтобы сообщить мне, что не смогли уговорить вашу подругу не требовать моего увольнения?

– Нет. Она успокоилась сразу после ванны. Все в порядке.

– Спасибо. Теперь я ваша должница.

– Это я твой должник и хочу объяснить, что тогда произошло на террасе.

Рейн вспомнила о тех последних тридцати секундах, и внутри у нее все перевернулось.

– В этом нет необходимости.

– Есть. Я подумал, что тебе пора ехать домой, и мы могли бы поговорить по дороге.

– Я живу во Фримонте. Вам не по пути, к тому же мой грузовик стоит в питомнике. Я должна ехать вместе с командой.

– Тогда я заберу тебя оттуда. Пожалуйста, мисс Хобарт, Рейн прекрасно сознавала, почему ей не надо садиться в машину с Мейсоном Александром: начиная от песка в волосах до мысли о том, что он невероятно сексуален, но ни одна из причин не могла удержать ее от любопытства. Кроме того, шанс прокатиться в «роллс-ройсе» с шофером выпадает не каждый день.

– Хорошо, но при одном условии, – согласилась она. – Зовите меня Рейн, а то мисс Хобарт всегда напоминает мне 0 королеве посудомоечной машины.

Он бросил на нее озадаченный взгляд, и ей вдруг пришло в голову, что она впервые сидит в машине с человеком, который никогда не работал в закусочной.

– Ладно, Рейн. Но при условии, что и ты будешь звать меня Мейсоном.

– Договорились. – Однако она не могла заставить себя называть его по имени и поэтому решила обходиться вовсе без него. – Подождите там, пока я достану свои вещи из грузовичка.

Через несколько минут Рейн устроилась на кожаном сиденье, настолько мягком, что, казалось, она утонула в нем, и автомобиль покатился. А вскоре стало ясно: она сплоховала. Мало того, что в безупречном интерьере она еще больше походила на трубочиста, да к тому же ее похитили.

– Мы едем не туда, – сказала Рейн.

– Я велел Полу немного покатать нас. Мое объяснение будет длинным, – улыбнулся Мейсон.

Но, по мнению Рейн, он здорово ошибся, назвав то, что рассказал, объяснением, ибо она услышала настоящую сказку, и весьма причудливую. Ведьмы. Любовный напиток. Забудь про награду лучшему актеру, парень, тебе нужно сочинять женские романы.

– Ну и вот, – закончил Мейсон, – с кувшином неизвестно чего появляется матушка и…

– Они действительно настоящие ведьмы? – перебила его Рейн.

– Конечно, нет.

– Ага. Значит, вы не верите в их… способности?

– Ты на самом деле в меня влюбилась? – уставился на нее Мейсон.

– Нет, – заявила она. Желание еще не любовь, этот урок Рейн усвоила, хотя и с трудом.

– Разумеется. Потрясающее умение создавать максимум неприятностей с минимумом предусмотрительности – единственная способность, которую мать с сестрой нам продемонстрировали.

– Извините, но я не понимаю, что вас так расстроило. Ну, положили они какие-то травы в чай. Большое дело. Какой от них кому вред?