Роксана Пулитцер - Тайны Палм-Бич

Мег заметила, что нога графини перестала двигаться. Означало ли это, что Эштон Кенделл обрела уверенность, или она просто сконцентрировалась на рассказе?

– Похоже, – продолжила графиня, – герой моей истории сделал снимки, компрометирующие девочек-близнецов. И он предложил их – естественно, за определенную сумму – одной газетке, которая специализируется на подобных вещах. Я думаю, вам хорошо известны такие издания, – добавила она с едва уловимой ноткой презрения. – Но затем произошло самое странное. Однажды ночью, как раз в то время, когда поползли слухи о компрометирующих фотографиях девочек, полиция остановила этого человека за превышение скорости. И как вы думаете, что они нашли в его машине? Наркотики. Огромное количество наркотиков. Удивительное совпадение, не правда ли? Остановили обыкновенного водителя за незначительное нарушение правил дорожного движения, а поймали крупного воротилу наркобизнеса. Вы можете себе это представить?

Разумеется, Мег могла это представить. Она могла представить себе и телефонный звонок спортсмена из Палм-Бич шефу полиции, и то, как пакеты и склянки перекочевали от офицера полиции в машину несчастного, и щедрое пожертвование безупречного отца близнецов полицейской ассоциации.

– С тех пор об этом человеке никто ничего не слышал, – возобновила рассказ графиня. – Что касается девочек, то малышки выросли и вполне счастливы. Как видите, Мег, в Палм-Бич никого не интересует, чем занимаются другие люди, если они занимаются этим тихо. Грех заключается в предании своей деятельности гласности. Этого мы никогда не прощаем. Никогда не прощаем и никогда не забываем.

Графиня встала и стала разглаживать льняную юбку, хотя Мег не заметила ни единой складки. Это как бы поднимало ее над простыми смертными, Юбка же Мег выглядела так, словно она спала в ней. Подобное сравнение рассердило Мег. А может, причиной раздражения стала рассказанная графиней история. Мег не нравилось, когда ей угрожают. Она встала и посмотрела Эштон в лицо:

– Весьма интересная история, графиня, но вы не учли одной детали: я не занимаюсь шантажом.

При слове «шантаж» лицо Эштон, несмотря на загар, снова стало мертвенно-бледным, однако когда она заговорила, голос ее звучал вкрадчиво и тихо, словно долетающий до террасы бриз.

– Вы? Я и не знала, что мы говорим о вас, Мег. Я просто поведала вам историю, ставшую своего рода фольклором Палм-Бич. Я полагала, это будет вам полезно, имея в виду ваше задание. Какое отношение к этому может иметь ваша просьба сфотографировать меня и мой дом, отразить в ваших репортажах настоящий Палм-Бич? Впрочем, я несколько разболталась и забыла сказать вам о причине моего визита. Я решила согласиться на вашу просьбу. Я попозирую для вас и позволю вам сфотографировать мой дом.

Мег ожидала угроз, оскорблений и каких-нибудь гадких трюков. Она ожидала всего, кроме подкупа, и предложение Эштон Кенделл настолько застигло ее врасплох, что Мег некоторое время не знала, как ответить. Пауза, как она позже сообразила, вновь и вновь возвращаясь к мысли об этом, сработала в ее пользу. Графиня решила, что Мег хочет большего.

– О, – встрепенулась Эштон, – есть еще одна вещь. Надеюсь, вы слышали о Фонде Кенделлов на благо планеты?

Разумеется, Мег слышала о нем. Это была гуманитарная организация, занимающаяся защитой окружающей среды. Более конформистская, чем Гринпис, более привилегированная, чем «Сьерра-клуб», эта благотворительная организация была своеобразной визитной карточкой Палм-Бич. Ее поддерживал Ал Гор, в фонд вносил деньги Роберт Редфорд… Мег где-то читала, что Хэнк Шоу внес в фонд пятнадцать миллионов долларов. Однако несмотря на поддержку столь знаменитых и влиятельных людей, Фонд Кенделлов оставался, как о том говорило и его название, большой семейной организацией. Дела в нем вел Меррит Кенделл, брат графини. Сама графиня председательствовала на заседаниях правления. Другие Кенделлы были в фонде директорами.

– В следующем году мы отметим пятнадцатую годовщину со дня основания фонда, – продолжала графиня. – Мой отец основал его, когда еще никто не слышал о движении в защиту экологии. Излишне говорить, что будет большой праздник. Нам понадобится официальный фотограф. Кто-то должен делать снимки на ежегодном балу и различного рода встречах и завтраках. Я думала, что вы как раз тот фотограф, который нам нужен. Если, конечно, вас это интересует.

На сей раз Мег была не просто удивлена, а ошеломлена. Однако она нашла в себе силы подать голос.

– Меня это интересует, – сказала она ровным тоном, хотя готова была запрыгать от радости и восторга.

– Хорошо, – проговорила графиня и направилась к дверям. Перед самым порогом она остановилась и обернулась, словно вдруг что-то вспомнив. – Да, вот еще что. Я хотела бы увидеть образцы ваших работ, чтобы показать их остальным членам правления.

– Конечно, – ответила Мег. – Я пришлю их вам. Графиня недовольно поджала губы.

– Разве у вас нет ничего с собой? Я сгораю от нетерпения увидеть их как можно скорее.

– Да, пожалуйста, – сказала Мег и подошла к письменному столу, где находились папки с ее работами для показа потенциальным редакторам и клиентам. Взяв одну из них, она протянула папку графине.

Эштон посмотрела на папку, затем подняла глаза на Мег. Она была в темных очках, но даже сквозь них Мег уловила стальной блеск ее глаз.

– Это все, конечно, мило и интересно, но я надеялась увидеть что-нибудь… ну, посвежее. Что-нибудь из ваших самых последних работ. Возможно, что-нибудь такое, что еще никто не видел.

Мег встретила взгляд Эштон. Обе женщины не произнесли ни слова, но мозг Мег лихорадочно работал. Она никогда не пустит в ход снимки того, что происходило в лодке. Они в общем-то даже были ей не нужны. Но это была ее работа, а работа для нее священна. Она может уничтожить пленку сама, но никому другому делать это не позволит.

Графиня будто бы невзначай бросила взгляд на лежащую на столе фотокамеру, хотя и до этого украдкой посматривала на нее с того самого мгновения, как вошла в комнату.

– Могу поклясться, что последние снимки – это как раз то, что я хотела бы увидеть.

Мег заколебалась. Она в самом деле хотела получить работу. Но не такой ценой.

– Снимки, которые я сегодня сделала, будут, вам не интересны, графиня. Это чисто художественные работы. Пейзажи и морские виды. Вы ведь знаете, – добавила она с самоуничижительной улыбкой, – фотограф постоянно хочет поймать необычную игру света.

– Но это как раз то, что я хотела увидеть! Нечто такое, что способно продемонстрировать вашу разносторонность! У меня есть идея. Почему бы вам не отдать мне пленку, а я позабочусь, чтобы ее проявили.