Виктор Ермаков - Святая, смешная, грешная

Ознакомительный фрагмент

Тут же, у входа в «Гурмэ», по обе стороны эскалаторов, поднимающих и спускающих людей с этажа на этаж, тянулись мягкие диванчики и маленькие круглые столики кафе «Сливки». Все столики мне были хорошо видны – за одним, склонившись над ноутбуком и парой чашек кофе, сидели два молодых человека в стильных костюмах, дорогих галстуках, скорее всего компаньоны по бизнесу, видимо, обсуждающие какие-то свои вопросы; за другим – мужчина и женщина солидного возраста в такой же солидной и дорогой одежде. Женщина не торопясь встала и, сделав два шага, оставив своего мужчину допивать кофе, очутилась за стеклянной витриной бутика, предлагающего очки и оправы самых известных и дорогих марок.

Кости не было. Нигде. Я присела за столик в нерешительности. В голове – ураган мыслей, от банального «он отошёл, чтобы скоротать время в ожидании меня», «просто прогуливается по этажам, разглядывая витрины» да, в конце концов, «на пару минут отошел в туалет» до самых худших: «наверное, Любаня всё же была права», «обычный болтун», «шарлатан», если не хуже. В последнее, конечно, не хотелось бы верить. Нет, Костя не может быть таким. Ни шарлатаном, ни болтуном ни просто ненормальным, добивающимся свидания, а потом или вообще не приехавшим или ушедшим, не дождавшись каких-то полчаса. Нужно было всё же обменяться телефонами хотя бы для того, чтобы не сидеть сейчас вот так, гадая, что и почему.

– Кать, привет, – как то совсем рядом и негромко прозвучал его голос. Я никогда прежде не слышала Костиного голоса, но то, что это был его голос, я была уверена на сто процентов. Его голос должен был быть именно таким – уверенным, но негромким, чуть низким, с небольшой хрипотцой, добрым. Я подняла на него взгляд и… обомлела, опешила, очумела, офигела, или что там обычно говорят в таких случаях? В тех случаях, когда твои глаза распахнуты, а рот открыт от изумления. Несколько секунд я не могла прийти в себя, прежде чем ответила слегка запинающимся голосом:

– Привет, – и зачем-то добавила, – я Катя, – как будто желая в ответ услышать «А я – Костя».

Нет, конечно, у меня не было сомнений, что это он. Да, это был он – высокий, красивый, как на десятках фотографий, со своей доброй и открытой улыбкой. Конечно, из переписки он знал мои предпочтения, мои хобби и слабости, что мне нравится больше, а от чего я вообще в полном восторге. Он мог бы меня приятно удивить, скажем, корзиной обожаемых мною роз или флаконом моих любимых духов. Или, зная мой фетиш – дамские сумочки, подарить что-то новенькое, чем вызвал бы приятное удивление и слова благодарности за то, что он такой внимательный и помнит мои слабости. Всё это, конечно, он мог сделать, и мне, безусловно, было бы приятно. Но, видимо, он преследовал иную цель. Он хотел меня шокировать, и это удалось ему по полной.

Костя стоял одетый в форму лётчика гражданской авиации! Он запомнил мой лаконичный ответ на заданный им вопрос, какая одежда мне больше всего нравится на мужчине? Какой стиль? Какая марка? И тогда я ответила: «Форма лётчика». И это правда – ни рваные джинсы и майки, ни классические пиджаки или костюмы не нравятся мне и не заводят больше, чем эта форма. На его высокой, стройной фигуре она сидела просто великолепно! Он стоял в метре от меня, и я не могла оторвать от него взгляд. Фуражка летчика с черным лаковым козырьком, двойным плетёным золотым шнуром, увенчанная кокардой, великолепно подходила к его узкому, с чуть выступающими скулами и волевым подбородком лицу, к чувственным губам, чуть расплывшимся в улыбке, прямому с едва заметной горбинкой носу. Изумительно белый воротник сорочки выгодно подчеркивал и притягивал взгляд к его небесно голубым глазам. Завязанный безупречным классическим узлом фирменный галстук украшал зажим в виде лайнера. На чуть приталенном двубортном пиджаке цвета морской волны золотом в два ряда сияли пуговицы. Край рукава пиджака украшали три золотые полоски. Весь его вид поражал, восхищал, завораживал своей красотой и таинственностью. Появись сейчас здесь Леонардо Ди Каприо в форме летчика из кинофильма «Поймай меня, если сможешь», и то я была бы не так удивлена и шокирована. Думаю, эта первая встреча запомнится мне надолго, а, скорее всего, навсегда.

– Уверен, ты голодна, – взяв меня за руку, сказал Костя.

– Ну, в общем да, не отказалась бы, – улыбнулась я в ответ. Не выпуская моей руки, Костя потянул меня за собой, на ходу говоря: «Что бы хотела – рыбу, мясо? Какую кухню? Итальянскую, азиатскую?

– Я бы что-нибудь лёгкое съела, уже поздновато. Думаю, рыба будет в самый раз.

– Отлично, в «Бокончино» подают классную рыбу, вкуснятина, пальчики оближешь.

Мы поднимались на эскалаторе на второй этаж, а меня не покидала мысль, которая заставляла слегка нервничать и одновременно успокаивала, вызывала приятное состояние легкости и покоя, дарила хорошее настроение и удивляла. Удивляла тем, что мы увидели друг друга всего пять минут назад, а казалось, что знакомы сто лет. Держа мою ладонь в своей руке, он словно передавал мне частичку своей уверенности, спокойствия, доброты, получая взамен от меня импульсы благодарности, теплоты, понимания, и комфорта.

Администратор ресторана – молодая, симпатичная, стройная девушка, стильно и со вкусом одетая – рукой и взглядом окинула свободные столики, предлагая нам выбор.

– Вот тот, у окна, пожалуйста.

– Да, конечно, я провожу вас.

Мы шли по залу за администратором, кидая любопытные, замаскированные под безразличие взгляды на посетителей. Зал был заполнен больше, чем наполовину. Люди были самые разные – молодые и не очень, откровенно красивые и просто приятной внешности, стройные и полные, бизнесмены и политики, дорогие адвокаты и их подзащитные, сменившие вчерашний облик бандита на имидж делового человека, молодые мажоры и охотницы за первыми, вторыми и третьими…Все они были разными, но одинаково респектабельно выглядевшими, любившими деньги, роскошь и власть.

Мы сели за столик у окна. Хотя окном в привычном понимании слова эту стеклянную стену, отгораживающую все этажи от улицы и поднимающуюся от основания до крыши здания, назвать было трудно. За ней как на ладони открывался изумительный вид на Поклонную гору. К нам подошла официантка и предложила что-нибудь из напитков. Мы оба так хотели остаться одни, наконец, посмотреть друг другу в глаза, поговорить, познакомиться нормально в конце концов, что заказали первое, что пришло в голову: «Два апельсиновых свежевыжатых сока!» – в надежде, что их будут делать долго. Не успела официантка сказать своё: «Да, конечно» и повернуться, чтобы уйти, как Костина широкая ладонь накрыла мою, совсем маленькую, спрятав её, как воробушка в скворечнике, от непогоды, холода и невзгод. Мы одновременно посмотрели друг другу в глаза, одновременно улыбнулись, одновременно наши губы хотели что-то сказать… и от этой, как по команде, синхронности мы рассмеялись.