Оторва - Ольга Пожарова

Нет, а что, так и скажу, что девушку защищал. А то, что получил доской от забора по морде лица от самой же девушки, рассказывать не обязательно…

— Сильно я Вас? — приседает передо мной эта Ронька-драконька.

— Хорошо, хоть не по яйцам! — улыбаться, так-то, больно с рассечённый губой.

— По яйцам Петьке, — кивает в сторону моего соперника по рыцарскому турниру, — врезать надо было. Чтоб забыл, как их ко мне подкатывать!!

Петька трясёт головой и начинает потихоньку отползать подальше от нас с Брониславой, на всякий случай, Афанасьевной…

Вот, назвали же девчонку…

— Ты где так махаться то научилась, полоумная? — бурчит себе под нос Петька. — Чуть полбашки не снесла…

— Ползи отсюда, пока вторая на месте!! — огрызается эта воительница. — Я ещё бабке твоей всё расскажу!!!

— А чё сразу бабке-то⁇!! — как-то совсем сникает этот герой-любовник.

— А вот и узнаешь, чё!! — рявкает Бронислава.

Хотя, нет, имя ей подходит… Бронислава-воительница…

Ой, ети мать, хорошо ж она меня доской приложила — какая хрень в мозгах-то появляется…

— Тимофей Степанович, Вы встать можете? — зачем-то то прикладывает руку к моему лбу. — Может, скорую…

— Ага… — тут же подхватывает отползщий на уже почти безопасное расстояние Петька. — Пока районная скорая едет — оба окочуримся!

— А тебя и не жалко!! — тут же прилетает ему от Брониславы. — Одним алкашом меньше!!!

— С чего эт я алкаш-то? — ещё немного отползает вдоль забора Петька.

— А хрен тебя знает… Генетика, наверное… — даже не смотрит в его сторону Бронислава, гроза алкашей, Афанасьевна. — Ну, так что — нужна Вам скорая или со мной до дома дойдёте?

* * *

— Да, я так и думала… Лев — очень сложный знак Зодиака… Но я уверена, что Венера у Вас всё же в Козероге… Иначе Вас просто…

Уж не знаю, в каком месте у меня Венера, но сам я целиком в ахере…

Я-то думал Бронислава отведёт меня назад, в дом её деда и бабушки, а оказался в том самом доме с разноцветным забором…

Впрочем, сам дом вполне себе — из белого кирпича, с голубой крышей… А то, что на двери какие-то шаманские символы нарисованы и веник из сушёных трав — ну, это можно пережить…

То есть я так подумал, пока внутрь не попал…

Зато теперь представляю, как выглядит жилище Чукотского шамана, женившегося на цыганке…

Вот прямо тут можно, ничего не меняя, снимать любое фэнтези…

Окна занавешены чем-то вроде пергамента с надписями на не пойми каком языке, но то, что там не стихотворение про Новый год и ёлочку, понятно и так. На полу циновка, вместо кровати или дивана — что-то вроде нескольких сложенных один на один жёстких матрасов, накрытых шкурами… Интересно, кем эти шкуры были при жизни? Под потолком крутится деревянная Птица счастья… На стене большая саламандра… Надеюсь, просто искусно вырезанная из дерева… Электричества тут или нет, или оно запрятано так, что сразу и не увидишь. Рядом с ложем из матрасов приличного размера таз, но не таз — деревянная чаша с водой, а в ней — цветы и свечи…

Оглядываю комнату в поисках магического шара… Нет, просто исходя из дизайна, он обязан тут быть…

— Мам, у тебя кроме полезного дыма от корешков орхидей, какая-нибудь человеческая зеленка хотя бы есть? — прерывает рассуждения своей матери Бронислава.

Кстати, без дурацкой соломенной шляпы, мама её на женщину всё же походит больше, чем на соломенное чучело. И живот… Да она просто беременная… Интересно, каким по счету ребёнком? Во дворе я штук пять видел точно…

— Роня! Всё, что искусственно сделано руками человека, несёт больше вреда, чем пользы!! И если…

— Понятно… — закатывает глаза Бронислава. — Могла просто сказать, что зелёнки нет… Ладно, давай тогда папину настойку…

— Я ничего тут пить не буду! — шепчу я, представляя себе бутылочки с замаринованными крысами и пауками. — Лучше так…

— О, поверьте, папины методы лечения Вам понравятся! — улыбается Роня. — Если Вам так Зинкина «водичка в бутылочках» приглянулась, то и тут всё подойдёт…

— А при чём тут… — что, у них тут и вода какая-то заговорённая?

— Вот, держи… — протягивает мать Брониславы ей какую-то пузатую ёмкость по виду напоминающую…

— Это тыква? — спрашиваю, пытаясь рассмотреть тару для настойки.

— Конечно… — отвечает мне Бронислава — Самая что ни на есть настоящая. Сорт просто такой, вытянутой формы… Мам, а вата есть? Вата-то вроде как хлопок и ничего лишнего…

— Вата? — мать Брониславы как будто впервые слышит это слово. — Есть льняные салфетки…

— Ну, давай салфетки, — соглашается Роня. — Я сейчас Вам наружные ранки обработаю, а если будете вести себя хорошо, то и внутрь тоже…

— Тыкву? — спрашиваю я.

— Так-то, надо бы по тыкве… — бурчит себе под нос Бронислава, — Нет, того, что в тыкве дам… — произносит уже громко.

Ну да, по тыкве-то она мне уже дала…

Роня

— Ронь, а ты мне, вона, те галоши дай-ка глянуть… — Катерина Николаевна, которую все зовут просто баба Катя, уже минут пятнадцать не может определиться, зачем она пришла в магазин. — Деду моему надо новые… Хотя куда ему? Ему уже тапки белые присматривать пора…

Нет, я-то знаю, что в магазин она зашла не за покупками, а ради того, чтобы расспросить меня про нашего городского гостя, который вот уже два с половиной дня почему-то живёт у бабули с дедулей.

Ну, не так уж и сильно я доской его приложила…

Да там и развернуться особо негде было, на этой тропинке, и метила я не в него, а в Петькин наглый жбан. А запойному олигарху прилетело уже просто за компанию…

Но дедушка с бабушкой категорически настояли, чтобы Тимофей Степанович у них отлежался…

А сам этот товарищ только обрадовался, похоже…

— И, вона, ещё… сапоги покажи…Только не красные… — баба Катя всё никак не решится спросить то, зачем пришла.

— Размер какой, баб Кать? — загоняла она меня сегодня уже.

— А какой у моего деда? — крутит в руках резиновые полусапоги, которые она называет галошами.

Ну да, я тут размеры обуви у всех в деревне