Пятерняшки для фитоняшки (СИ) - Литвин Светла

Как мы пойдём в баню, вместе или по отдельности? И я сама не могла ответить на этот вопрос. Как я хочу не могла понять, но категорично раздельного посещения бани не рассматривала. Просто определиться было сложно с тем, как Макс решит. Я глупо терялась в догадках.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Баня готова! — громко объявил Макс, заглянув в комнату именно в этот момент моих тяжёлых раздумий.

— А мы вместе пойдём? — решилась и тут же спросила, чтоб не мучиться лишний раз сомнениями.

Когда сюда ехала, знала, чем всё закончится, но всё равно нервничала и было как-то не по себе. Хотя я готова от и до.

— А ты хочешь одна? — удивление Максима было равно разочарованию, он хотел вместе париться. — Я так-то веники запарил, надеялся отлупить тебя ими. — с улыбкой, шутя, он подошёл ко мне вплотную, руками прижимая к себе.

Я ничего не успела ответить, Максим уверенно коснулся моих губ, целуя по обычаю уверенно и умопомрачительно. Пол начал уходить из-под ног, а я стала отвечать на поцелуй Максима со всей присущей мне страстью. Руками обвила его шею и пальцами зарылась в его светлые и мягкие волосы на затылке, чтоб окончательно не потерять равновесие. От этих поцелуев голова невероятно кружилась, внизу живота от них зарождалось ощущение полёта и мне это нравилось. Век бы с Максимом целовалась, ведь именно эти поцелуи отметали все сомнения. Словно колдовство какое-то.

— Так как? Вместе идём? — спросил Макс, явно нехотя оторвавшись от моих губ, глядя на меня смеющимися глазами.

Я, только и смогла кивнуть соглашаясь, для слов сил уже не было. Мы с трудом добрались до бани, потому что не могли перестать целоваться постоянно останавливаясь.

— Давай раздевайся, а я пойду дровишек в мангал подкину они как раз прогорят пока мы паримся. — контрольной поцелуй в нос, — М-м-м. Тёплый, согрелась наконец-то. — определил он с радостью.

От такой заботы можно легко умом тронуться, когда не привыкла. У меня и было такое ощущение словно это всё нереально, глюки после удара по голове.

Максим вышел, словно специально оставив меня одну в предбаннике. Я ошарашено огляделась и ещё несколько секунд приходила в себя не в состоянии сообразить, что делать. Только что мы с Максом, страстно целуясь, сносили разные предметы, попавшиеся нам на пути, как резко я осталась одна. Словно водой холодной окатили, и я покрылась мурашками несмотря на тот жар, что стоял даже в предбаннике.

Немного постояв в оцепенении, неверными руками я начала стаскивать с себя одежду и как только на мне ничего не осталось, накинула на голову шапочку из войлока и юркнула в парилку. Жар был невыносимый, но на нижней полке уже была постелена чистая простынка и я на неё улеглась осторожно животом вниз, вытянув руки вдоль тела. Так мне показалось менее пошло. Ткань тоже нагрелась и была словно кипяток, но кожа быстро привыкла к температуре, забирая часть жара себе. По шее моментально скатилась капелька пота, я вся заблестела словно только что водой облилась. Каждая секунда в этом пекле мне казалась минутой, поэтому когда Макс зашёл с вениками в руках, обмотанный по пояс полотенцем, я обрадовалась. Иначе пришлось бы выбегать в предбанник, чтоб отдышаться, портя интимный момент.

— М-м-м какой вид, какой вид… — мурлыча, с довольной улыбкой прокомментировал он, нагоняя на меня жар вениками из-под потолка.

— Да, у меня тут тоже вид прекрасный. — взглянула на его прикрытие, полотенце так выступало вперёд, что сдавало всё желание Максима.

Вообще, это было очень даже мило, что он прикрылся. В этом проглядывалась забота и даже уважение, ведь не будь он в полотенце, сейчас бы тряс своим хозяйством прямо перед моим лицом.

— Готова Синичкина? — загадочно спросил Максим, с нескрываемым ехидством.

— К чему? — вскинула голову, чтобы посмотреть не его лицо, что-то внезапно страшно стало, мысли о маньяках в кустах вернулись в мою дурную голову.

— К этому. — Максим покрутил в руках веники, — Лупить тебя буду. — сказал так хищно, при этом улыбнулся очень добродушно.

— Лупи. — положила голову на горячую простынь, Максим нахлобучил мне на голову и лицо шапочку и принялся водить вениками по телу.

Невероятно приятные ощущения довольно быстро сменились хлёсткими ударами. Максим меня реально лупил, я даже ойкала периодически.

— Переворачивайся. — велел, оставив мою спину в покое.

Кряхтя, кое-как перевернулась и улеглась уже на спину ощущая приятное покалывание на коже. Максим снял с меня шапочку и прикрыл ею лицо, заботливый аж странно.

— М-м-м. — замурлыкал довольно, проводя кончиками берёзовых веток по затвердевшим соскам.

— Щекотно. — захохотала, пытаясь прикрыться.

— Всё-всё! Больше не буду, руки по швам гражданка Синичкина! — приказал Макс на военный манер, а я тут же выполнила приказ, представляя, как он сейчас улыбается.

Что удивительно, в бане мы в итоге только парились и мылись, Максим не совершал никаких попыток перейти к большему несмотря на наше сильное возбуждение. Лишь поцеловал один раз особенно возбуждающе и долго, когда намыливал меня гелем для душа.

После бани мы вновь разошлись. Я ушла на кухню, Максим к мангалу. Мне он велел отварить такой вредной на ночь картошки и превратить овощи в салат.

— Один разок можно. — разрешила сама себе, вздохнув, потуже затянула пояс махрового халата и принялась за дело под приятный треск горящих в камине дров, доносящийся из гостиной.

Поначалу, узнав, что в доме, кроме радио ничего нет, я расстроилась, думала, что будет скучно, но эта уютная тишина мне в итоге понравилась и даже приёмник не нужен.

Когда у меня только закипела картошка, Макс уже занёс шампуры с дымящимся и ароматным мясом. Тут я и поняла, какая голодная.

— Я умру, если не съем хоть кусочек! — в руках у меня был нож и огурец, так что Максим великодушно покормил меня с рук, стянув горячий кусок мяса с шампура.

— Вкусно? — его довольное в этот момент лицо и мне доставляло невероятное удовольствие наравне с сочным дымным мясом.

Может быть, это любовь? Так ведь и должно быть, когда радуешься именно тому, что он рад, а не только ты.

— Очень, но картошка ещё не готова. — призналась с сожалением.

— У тебя и салат не готов, давай помогу. — Максим пристроил шампуры с мясом на большое блюдо и встал рядом помогать, то и дело в шутку подталкивая меня бедром.

После отношений с Егором в стиле принеси-приготовь-подай поведение Макса и его отношение к готовке казалось мне ещё чудом. Какой-то сказочный мужик ей-богу!

Когда мы вместе быстро нарезали салат и накрыли своеобразный стол, постелив плотное покрывало прямо на полу возле камина, у нас и картошка сварилась. Максим где-то нашёл две обычные хозяйственные свечи и зажёг их, создав настоящий романтический ужин, погасив электрический свет. Всполохи огня озаряли его лицо забавной игрой света и тени. То выхватывали голубые глаза, то поглощали, то делали губы алыми, то крали и их розовый цвет. Я смотрела на него как заворожённая, забыв, что хочу есть.

— Знаешь, о чём я сейчас думаю? — хотя я ещё не успела выпить вина, но меня уже несло на откровенный разговор.

— О чём? — Максим, как всегда, улыбнулся наполняя обычные гранёные стаканы красным полусладким вином.

— Что я зря от тебя бегала. — после того как сказала мы с Максимом чокнулись под его строгое «не зря».

Наш поздний вечерний ужин плавно перетекал в ночной, вино закончилось, а мы всё говорили и говорили обо всём подряд запивая теперь мясо горячим чаем и подкидывая дрова в камин, пока я не зевнула от усталости.

— Закругляемся! — скомандовал Макс, поднявшись, и предлагая мне руку, — Насыщенный день, ты устала. — сделал он свои выводы, когда я спать совсем не хотела, поднялась вслед за ним и начала бессовестно домогаться.

Целуясь, мы стаскивали друг с друга одежду, совсем не плавно перемещаясь в сторону спальни, а топая как стадо слонов. Максу было проще, на мне, кроме халата так ничего и не было, и он уже голой опрокинул меня на кровать, а я успела стащить с него лишь рубашку и футболку. В комнате без камина было совсем темно, зрение значения теперь не имело, лишь касания кожи к коже и звуки дыхания, сбившегося от поцелуев, снимаемых остатков одежды, раскрываемой упаковки с защитой.