Татьяна Зинина - На осколках зазеркалья (СИ)

      "Я подарю тебе крылья!

      Я научу тебя летать!

      И сказку сделаю былью!

      Дай только раз тебя обнять...

      Я подарю тебе звёзды!

      Будут они светить для нас.

      И пусть уже слишком поздно...

      Пусть будет всё в последний раз!"

      Записав это, перечитала ещё раз... потом ещё, и резко поднявшись на ноги, быстро ринулась к синтезатору, потому что, неожиданно для меня самой в голове появилась мелодия... просто идеально подходящая под эти слова. Она лилась из-под пальцев так, как будто была давно выучена мной, а ведь на самом деле, я слышала её впервые.

      Наверно, именно в этот момент, мне стало предельно ясно, что в моей жизни нет никакого смысла без музыки... без сцены... И только сейчас решилась признаться самой себе, что именно этим мечтаю заниматься. И коль мои отношения с "ОК" так быстро и триумфально оборвались, ничего не удерживает меня от того, чтобы начать петь самой. В конце концов, что мне может помешать?! Правильно... Ничего!

      В общем, когда вернувшийся с учёбы братец с нескрываемым удивлением обнаружил меня у собственного синтезатора, я с видом настоящего триумфатора презентовала ему уже готовую песню с тремя куплетами. И пусть она была ещё очень сырой... и, по-хорошему, над ней предстояло ещё очень долго и кропотливо работать, но Феликс был поражён до глубины души. Он даже заговорил не сразу, рассматривая меня с таким нереальным удивлением, что я уж было подумала вызвать ему скорую. Да только он вовремя пришёл в себя и, одарив меня аплодисментами, упал в кресло у кровати.

      - Это определённо нужно записать! - воскликнул он. - Ринка, а я и не знал, что ты так офигенно поёшь! А откуда песенка?!

      - Не поверишь, сама придумала! - ответила, гордо вскинув голову. - Как считаешь... она может понравиться публике?

      - Да ещё как! - судя по характерным всплескам рук и повышенному тону, мой братик до сих пор прибывал в сильно эмоциональном состоянии, а хитрый блеск в его глазах красноречиво намекал на то, что он уже мысленно подсчитывает свою долю гонорара. - В общем, так... я найду музыкантов, организую репетиции, и подыщу подходящую студию для записи. Всё Арина Анатольевна, будем делать из тебя звезду! Ты, надеюсь, сцены не боишься?

      - Конечно, боюсь, - усмехнулась, одаривая братика насмешливым взглядом, а потом и вовсе рассмеялась в голос. - Брось, Феликс, я выросла на сцене, и если чего-то и боюсь, то уж точно не публичных выступлений.

      Поднявшись с места, собрала записи и направилась к себе в комнату, да только уже у самого выхода меня остановил хитренький голосок брата.

      - Слушай, а как ты относишься к боулингу?!

      Если честно, этот вопрос заставил меня буквально замереть на месте и, обернувшись, непонимающе уставиться на Феликса.

      - А что?!

      - Просто, вечером нас ждут в клубе, а я просто хотел, на всякий случай, уточнить, нравиться ли тебе эта игра? - он проговорил всё это с таким невинным выражением лица, что вызвало у меня невольную улыбку.

      - Ну что ж... боулинг, так боулинг, - ответила я, довольно улыбаясь. - Это всё равно лучше, чем продолжать сидеть в четырёх стенах.

      И тут же отправилась готовиться к предстоящему культурному мероприятию. Эх, знала бы тогда, чем мне всё это обернётся, с удовольствием осталась бы дома. Но... увы, в тот момент я буквально сгорала от нетерпения, и была целиком и полностью поглощена приведением себя в порядок. Да подошла к этому вопросу с таким странным рвением, как будто меня как минимум пригласил на бал очаровательный принц из сказки. Создавалось впечатление, что меня вообще всю жизнь из дома не выпускали, а тут вдруг неожиданно разрешили идти на все четыре стороны, да ещё и денег на дорожку дали... В общем, давно я в люди не выходила, поэтому и приняла предложение братца с такой лёгкостью. И в назначенное время уже сама ждала, когда же, наконец, соберётся "его мегамодное высочество".

      Но, когда он всё-таки явил свою персону моим очам, тут же поняла, что скучно сегодня мне не будет. Феликс выглядел великолепно, и даже самый ярый критик не смог бы найти в его образе хоть какой-то малейший изъян. Если честно, появиться на людях с таким кавалером было бы не стыдно и самым знаменитым поп дивам планеты, что уж мне. Хотя... сегодня и я сама выглядела под стать братцу, и, глядя на нас, Оксана лишь покачала головой и предпочла скрыться на кухне. И только бдительный Толик очень настоятельно просил нас не делать глупости. Кстати обращался при этом в первую очередь к Феликсу, что уже должно было меня насторожить, но... не насторожило.

      С этого момента и началось моё знакомство с тем Питером, в котором обитал мой брат. И с такого ракурса этот город выглядел ещё более удивительным.

      Добравшись до клуба на такси, мы приземлились за центральный столик, и началось... К нам всё время подсаживались какие-то люди, каждый из которых выражал мне своё глубочайшее почтение, и естественно, предлагал выпить за знакомство. Таким образом наша толпа начала стремительно разрастаться, и примерно на третьем новом знакомом я перестала запоминать имена.

      Сначала мы пили шампанское, и даже пытались играть в боулинг. Затем, когда наш дружный коллектив стал не в пример больше, а состояние моего опьянения начало медленно доходить до отметки "танцуют все", игра в шарики и кегли стала нам не интересна. В ход пошли более крепкие напитки, а число приятелей Феликса, желающих лично познакомиться с его сестрой, стало стремительно увеличиваться.

      В итоге, у меня сложилось впечатление, что с нами гулял весь этаж, включая барменов и официантов. А когда Флекс, как я сократила имя братика, понял, что его друзья ещё не достаточно поражены, и как-то уговорил администратора временно закрыть двери и переоборудовать боулинг в караоке бар... началось самое страшное.

      Если кто-то когда-то слышал, что представляет собой пьяное караоке, то с лёгкостью поймут, что царящий вокруг гул голосов был просто отвратительным. Ведь пьяные люди уже чувствуют себя звёздами мировой величины, и им совершенно плевать, что музыка из колонок доноситься, одна, слова на экране другие, а голос вообще поёт своё! Зато насмеялись мы от души.

      Ближе к трём часам ночи народ начал понемногу расходиться... и вскоре, в заметно опустевшем помещении нас осталось не больше десяти человек.