Мариса де лос Сантос - Когда приходит любовь

— Год? — резко переспросила мама. — Это безумие. — И мне показалось, что это я безумна. Или она. Я была уверена, что ей хотелось, чтобы Тео поступил благородно.

— Он не будет говорить гадости про Олли, — вздохнула я. — Не будет, и все.

Глаза мамы заблестели.

— Но можно уговорить Олли, чтобы она наговорила гадостей про него, ты не находишь? Особенно если ее собственная мать как следует ее подтолкнет?

— Мам! — Я была шокирована.

Она коснулась ладонью моей щеки.

— Детка, — сказала она, — почему ты удивляешься? Я всегда была на стороне любви. Разве ты этого не знала?

Когда я хорошенько подумала, то поняла, что действительно знала. Конечно, я знала это всегда.

На следующее утро Клэр не вышла к завтраку.

— Мне очень жаль, Корнелия, — сказала Вивиана. — Больше жаль ее, чем вас, потому что она потом возненавидит себя за то, что не вышла попрощаться. Потом она будет очень жалеть.

Она помолчала, и я приготовилась к очередному потоку благодарностей.

Но Вивиана улыбнулась.

— Когда вы приедете нас навестить, у вас будут три места, где можно остановиться. Этот дом, дом Тео и дом миссис Голдберг.

Приглашение. Я улыбнулась ей в ответ.

— Теперь это ваш дом, — сказала я.

После длительных переговоров, во время которых я настаивала на том, чтобы подарить им дом, а Вивиана соглашалась только на его покупку, я наконец согласилась его продать.

— И дом Клэр, — весело и торжественно заявила я. Потому что на такое способна только любовь. Вы отдаете дом, который был домом вашего сердца почти всю жизнь, и вам кажется, будто вам подарили луну и солнце.

— Планируйте продолжительный визит, — сказала мне Вивиана.

Она ждала очень долго. Напугала меня этим ожиданием. Но когда я ставила свой чемодан в багажник машины Тео, она неожиданно появилась. Только что ее не было, и вот она в моих объятиях.

— Назови меня «солнышко», — попросила Клэр, прижавшись щекой к моей щеке.

— Ох, солнышко, солнышко, солнышко, — твердила я. — Клэр. Дитя моего сердца. Солнышко, мне жутко не хочется от тебя уезжать.

Мне жутко не хотелось от нее уезжать. До дурноты.

— Но ты вернешься, — сказала она, — и мы вскоре увидимся.

— Ты же знаешь, что вернусь.

Она посмотрела на меня чудесными карими глазами и улыбнулась.

— Я хочу, чтобы вы с Тео поженились, — прошептала она, — и всегда были вместе. — Она уже плакала. — Я хочу, чтобы все мы были вместе навсегда. Мне бы хотелось, чтобы кто-нибудь мне это пообещал.

Я поцеловала ее.

— Это твоя самая трудная просьба? Потому что легче не бывает.

Я вспомнила, как Тео спросил: «Как ты думаешь, почему я тебя так сильно люблю?»

— Наша любовь друг к другу — просто мир, в котором мы живем, — сказала я Клэр. — Не важно, где мы, это мир, в котором мы живем.

И Клэр кивала мне в плечо: да, да, да.

Все время до отъезда мне хотелось плакать, а когда мы поехали, я уже не могла сдержаться.

— Как я могла оставить ее? — сокрушалась я. — Я не могла ее оставить.

Тео взял меня за руку.

— Ты думаешь, она знает, как я ее люблю? — спросила я.

— Я думаю, она знает, — ответил он.

Внезапно мне показалось очень важным, чтобы все, кого я люблю, знали об этом. Я повернулась к Тео.

— А ты знаешь, как я тебя люблю? — спросила я.

— Да.

— Нет, я вовсе не валяю дурака, — серьезно сказала я, — это не просто беготня на свидания.

— Я знаю.

Он вел машину, а я смотрела на него, на его сияющую красоту, которая была прекрасной, потому что это была его красота. Тео выглядел так, как не выглядел ни один из живущих. Мне пришла в голову безумная мысль.

— Тео, — начала я, — я люблю тебя не за то, что ты так красив.

Он засмеялся:

— За что же тогда?

«Потому что таких, как ты, больше нет», — подумала я.

Потом мы долго ехали молча.

— И я сразу должна тебе сказать, что я хочу ребенка. Ну ладно, не сразу, но скоро. Совсем скоро. — Вот так — взяла и сказала. Ринулась напрямую.

— Ладно, — спокойно сказал Тео, и я сначала подумала, что он меня недопонял.

— От тебя, — добавила я. — Я хочу от тебя ребенка.

Он не засмеялся. Свернул на обочину, остановил машину и расцеловал мое заплаканное лицо.

— Чем скорее, тем лучше, — улыбнулся он.

И мы поехали дальше, мимо голубых гор, которые вскоре исчезли. Все не совсем так. Горы, Клэр, миссис Голдберг, мои отец и мать, Олли, Кэм, Тоби, Линни, Мартин, Вивиана — все они здесь. И вы тоже. У меня большое сердце, в нем есть место для всех и всего. И для дороги, по которой мы сейчас с Тео едем, вы ее видите? Она бежит вперед и назад. И в какую бы сторону вы ни ехали, она позовет вас назад. Домой.

От автора

Я выражаю свою сердечную признательность всем.

Всем в «Дюноу, Карлсон и Лернер», особенно моему агенту Дженнифер Карлсон за ее невероятную выдержку и терпение и за то, что поверила в книгу еще до того, как она стала книгой.

Всем сотрудникам издательства «Даттон» и моему редактору Лаури Читтенден за ее добрый взгляд и помощь в работе, а также ее коллеге Эрике Канн.

Удивительной Шари Смили.

Моему неоценимому мозговому тресту — Ральфу Ашбруку, Юдианне Бэгготт, Сюзан Дэвис, Дэну Феррелу, Ребекке Флауерс Шеймесс, Энни Пилсон, Кристине де лос Сантос и Дэвиду Г.У. Скотту — первым читателям, которые завалили меня советами и поддерживали громким восторгом в ходе чтения.

Марку Кохи и Киму Пиндеру за помощь и за маленький домик в Вермонте для меня, Корнелии и Клэр.

Диане Шиан, третьей родительнице моих везучих детей.

Артуро и Мэри де лос Сантос, моим родителям, за их неизбывную любовь.

Моим детям, Чарльзу и Аннабель, которые утомляют меня, заставляют смеяться и освещают каждый мой прожитый день.

И самую глубокую благодарность я выражаю моему мужу Дэвиду Тигу, главному человеку в моей жизни, первому читателю, домашнему гению и веселому сообщнику. В мире не хватит слов, чтобы выразить ему мою благодарность.