Джин Стоун - Грехи юности

— Ах ты, сучка! — Он хрипло расхохотался. — Сбежать от меня хотела?

Она со всего размаху ударила его по лицу.

Схватив ее за запястья, он рванул ее за руки и прижал к кровати.

— Знаю, как ты любишь, мерзавка, — грубо, и чем грубее, тем лучше.

Отмотав свободной рукой еще один кусок скотча, он зубами перекусил его и быстро замотал им запястья крепко-накрепко. Пальцы тут же онемели. Джинни заметалась по кровати, но он с силой швырнул ее на подушку.

— Скажи-ка, это мой ребенок?

Расхохотавшись, он подтянулся на руках, приблизив нижнюю часть тела к ее лицу, предварительно расстегнув ширинку.

— Помнишь его? Ты ведь скучала по нему, признавайся!

И он ткнул напряженный пенис ей в лицо. Даже сквозь клейкую ленту Джинни ощутила запах — мерзкий, тошнотворный. В голове билась одна-единственная мысль:

«Если меня сейчас вырвет, я задохнусь!» Она попыталась не думать об этом, переключившись на что-нибудь другое, чтобы справиться с охватившим ее отчаянием.

«Он не такой уж плохой», — вспомнила она слова матери. Эх, мама, мама…

А он все не отходил от нее. Внезапно он снова хрипло захохотал и, ухватившись за подол ее ночной рубашки, задрал ее. Джинни поняла: он смотрит на ее живот. Тело ее покрылось липким потом от ужаса.

— Это ведь мой ребенок, верно? — прорычал он. — Ну, тогда тебе это совсем не помешает!

Он наклонился так низко, что она почувствовала неприятный запах у него изо рта. «Убирайся к чертовой матери!» — хотелось закричать ей, но она не могла этого сделать — рот был залеплен.

Не обращая внимания на отчаяние Джинни, он грубо вошел в нее. Джинни почувствовала острую боль, такую же, как в детстве, когда много лет назад на нее набросился незнакомый мужчина, мамин дружок. Такую же, какую ощущала всякий раз, когда к ней в постель забирался отчим. Она закрыла глаза, решив подчиниться неизбежному.

Но внезапно она вспомнила о ребенке. Нет, она не позволит причинить ему боль! Перед глазами почему-то возник образ котенка — беленького, окровавленного, мертвого…

Плевать ей на то, что это нежеланный ребенок! Обидеть его она никому не позволит!

С силой, которую она от себя не ожидала, Джинни согнула ноги в коленях и пнула своего мучителя в пах. Тот завопил во весь голос и рухнул с кровати на пол, потянула ее за собой. Она продолжала наносить ему удары куда придется. Внезапно дверь распахнулась. На пороге возникла фигура в ночной рубашке, заслонив льющийся из холла свет. Джинни еще раз саданула отчима в пах, тот опять завопил как резаный.

Не дав ему опомниться, она резко развела руки в разные стороны, пытаясь избавиться от проклятой клейкой ленты. Ей это удалось.

В этот момент фигура шагнула к кровати, вскинув над головой руки, в которых был какой-то большой предмет. И не успела Джинни опомниться, как руки опустились отчиму на спину. Света из холла оказалось достаточно, чтобы увидеть его глаза. Они вылезли из орбит. Джинни, отбросив клейкую ленту, плюнула насильнику в лицо.

Внезапно в комнате вспыхнул свет. Джинни выбралась из-под распростертого на ней тела и увидела Джесс. Она стояла, держась за выключатель и не сводя с отчима полных ужаса глаз. Джинни проследила за ее взглядом. Из спины его торчали портновские ножницы миссис Хайнс и фонтаном била кровь.

Она бессильно прислонилась к кровати, ее что-то беспокоило… Ах да, эта тень в дверном проеме… Неужели это была Джесс? И вдруг Джинни вспомнила! В ту страшную ночь, когда она была совсем маленькой, а этот подонок, мамин дружок, пытался ее изнасиловать, Джинни вдруг увидела у него за спиной чью-то тень. Это была мама. Она держала какой-то предмет. Вскинув руки над головой, она изо всех сил ударила этим предметом ему в спину. И у него точно так же вылезли из орбит глаза. Значит, мама убила его, не допустив, чтобы он надругался над дочерью. Джинни, закрыв лицо руками, впервые за весь этот жуткий вечер разрыдалась.

— По-моему, я убила его, — безразличным, едва слышным голосом произнесла Джесс.

— Да, ты убила эту скотину, и теперь он уже больше никогда не будет меня доставать.

Джинни взглянула на дрожащую фигурку Джесс — ночная рубашка забрызгана кровью, на лице какое-то недоуменное выражение.

— Убила моего треклятого отчима, от которого у меня ребенок, — закончила она.

— Джесс издала леденящий душу крик и, упав на колени, закрыла лицо руками.

— И если ты кому-нибудь хоть словом обмолвишься о том, что я тебе сказала, клянусь, я тебе шею сверну!

В это время в комнату вошли сразу все — мисс Тейлор, Сьюзен и Пи Джей.

— Что, черт побери… — начала было мисс Тейлор, но, увидев распростертое тело, тут же замолчала.

Пи Джей пронзительно вскрикнула.

— Боже правый! — воскликнула Сьюзен. — Нужно вызвать полицию!

— Нет! — остановила ее мисс Тейлор, вцепившись в ворот рубашки. — Врача! Быстрее!

— Он же мертвый! — возразила Сьюзен. — Врач тут ничем не поможет.

Мисс Тейлор, наклонившись над Джесс, обняла ее.

— Врач нужен Джесс и Джинни, а полицию я вызову сама.

— Похоже, в этом нет необходимости, — заметила Джинни.

Все обернулись. В комнату вошел Бад Уилсон. Волосы всклокочены, футболка висит поверх мятых брюк — похоже, одевался он наспех.

— Франсис, — обратился он к хозяйке пансионата. — Что здесь, черт подери, происходит?

Джинни глазам своим не поверила. Так вот почему эта старая перечница не спала в ту ночь, когда она удрала из Ларчвуда и отправилась в город! У них, оказывается, любовь с этим треклятым шерифом! «Господи Боже мой! — подумала Джинни. — Что делается на белом свете!»

— Джинни, что здесь произошло? — спросила мисс Тейлор, покачивая Джесс.

— Будет лучше, если вопросы буду задавать я, Франсис! — рявкнул шериф и, погрозив пальцем, обратился к девочкам:

— Ничего не трогать и всем оставаться на своих местах. Вы… — он ткнул пальцем в Пи Джей, — позвоните в морг, пусть пришлют машину. И чтобы ни одна из вас не выходила из дома!

Пи Джей, которая стояла ближе всех к дверям, кивнула и исчезла. Сьюзен одарила бесчувственного шерифа яростным взглядом. Джесс смотрела пустыми глазами в никуда.

Джинни готова была вцепиться этому идиоту в глотку. «Вот сволочь!» — хотелось крикнуть ей, но она сдержалась.

— Этот сукин сын хотел меня убить, — бросила она, и мисс Тейлор болезненно поморщилась. — Джесс спасла мне жизнь. Если бы не она, этот треклятый отчим уж точно порешил бы меня!

— О Господи! — ахнула мисс Тейлор, побледнев, и обернулась к шерифу. — Что ты собираешься делать? Теперь наш Ларчвуд-Холл будут склонять на каждом углу!

Шериф почесал живот.

— Значит, так. Сейчас мы все вместе выйдем из этой комнаты.