Ксения Латышева - Я проотив тебя (СИ)

   Через пару остановок я смогла сесть на освободившееся место и бездумно уставилась в окно. Мимо проплывали дома, позеленевшие деревья, кустилась трава - лето уже уверенно вступало в свои права, скоро снимем поднадоевшие теплые вещи и перейдем на легкие платья, босоножки, брючки, блузки. Я получу свой диплом, пойду работать. Глядишь - и Федю забуду со всей этой суетой. Хотелось бы надеяться. Очень.

   Когда маршрутка проезжала мимо очередной остановки, глаз зацепился за странный баннер. Уже года три в городе существует услуга, позволявшая заказать баннер с признанием в любви или поздравлением с каким-то событием. И точно такой же баннер сейчас мелькнул передо мной, но что меня там зацепило? Что было не так?

   - Ой, девушка, это же вы там, на баннере! - раздалось вдруг над моей головой. Я растерянно подняла глаза и посмотрела за окно: все рекламные щиты, встречающиеся нам по пути, были увешаны одним баннером: мое лицо и одно слово. "Прости".

   Через мгновение мое лицо пылало так, словно его натерли перцем, а весь автобус галдел, обсуждая сам баннер, его количество и возможные причины, почему у меня просят прощения. Я же готова была провалиться сквозь землю, исчезнуть, испариться - лишь бы не сидеть в этой чертовой маршрутке. Позор продолжался почти пятнадцать минут, пока маршрутка не подъехала к университету. Мне повезло, что пары у студентов уже давно закончились, и вечерами университет пустовал. Вспоминая сквозь зубы непотребный вариант великого и могучего, я за рекордное время добралась до преподавательской, постучалась, и, дождавшись разрешения войти, открыла дверь.

   - Коралова! - радостным воплем встретил меня Григорий Петрович. В предчувствии глобального апокалипсиса мои почки и печень попытались скучковаться в одном месте.

   - Здравствуйте, Григорий Петрович, - я осторожно прикрыла дверь и застыла на пороге преподавательской. - Я вот принесла подписанный диплом и рецензии.

   - Да-да, молодец, а то я переживать начал, что ты совсем диплом забросила. Выступать будешь первая?

   - Да, кому еще первым идти, - почти горестно вздохнула я. - Григорий Петрович, я себя не важно чувствую, если у нас больше нет вопросов для обсуждения, можно я пойду?

   - Коралова, ты не заболела? - встревожился руководитель.

   - Лучше бы я заболела, - я сунула руки в карманы куртки. - Ладно, до послезавтра. До свидания.

   Я вышла в коридор, закрыла дверь и устало опустилась на корточки рядом с преподавательской. Как называется это состояние на европейский манер? Депрессия? Когда ничего не хочется, нет сил и желания даже двигаться? Апатия? Эх...

   Я закрыла глаза и уперлась затылком в прохладную стену. Невольно перед глазами всплыла картинка с выступлением команды Федора и отголосками зазвучала музыка песни Джокера. Как же красиво умеет двигаться этот Балдурин! Сколько пластики, силы, и даже кошачьей грации! Ну почему ты, именно ты завладел моим сердцем? Украл его у меня, нашел ключик к дверце и похитил этот орган? Почему пошел на этот спор? Что я тебе плохого сделала? Для чего? Чтобы мне отомстить? Унизить? Просто сделать больно? За что?

   Теплые ладони обхватили мое лицо, и кто-то нежно поцеловал меня в губы. Я дернулась было, пытаясь вырваться, но этот кто-то оказался быстрее меня, он поднял меня с полу, подхватил на руки и прижал к себе.

   - Поставь меня на пол немедленно, - прошипела я и стала вырываться из рук Балудрина. Я рисковала свалиться на пол, удариться, может, даже что-то сломать, но в тот момент я вообще ни о чем не думала. Я хотела просто сбежать от этого человека. Но мужчина всегда сильнее женщины, и Балдурин в очередной раз доказал мне это.

   - Можешь мне хоть нос сломать - я тебя не отпущу.

   - Ты урод! Ты последний человек на земле!!! - я стала лупить его по голове, плечам, даже прилетало по лицу. - Отпусти меня!

   - Прости меня, прости, пожалуйста! - Федя еще крепче прижал меня к себе и спрятал свое лицо в моих волосах. - Я очень тебя люблю, безумно! Мне никто не нужен, кроме тебя.

   - Зачем ты сделал это? Зачем?!!! - я почувствовала, что начинаю плакать. - Что я тебе сделала, что ты пошел на такой жестокий спор?!

   - Ничего. Я сделал ошибку, очень большую, очень серьезную, но я надеюсь все исправить, потому что люблю тебя. - Федька опустил меня на пол, но обнял еще крепче и стал целовать мое лицо. - Маленькая моя, хорошая моя, единственная!

   - Пусти!!! - я пойманной птицей забилась в его объятиях.

   - Нет, не могу, прости мне этот эгоизм, я не могу тебя отпустить. - Федька перестал целовать меня, снова поднял на руки и пошел по коридору. Я все еще брыкалась, била его, но с каждым ударом вкладывала в него меньше сил и старалась не попадать по лицу.

   В университете было тихо, народ сдал зачеты, сессию и потихоньку рассосался по пляжам и морям. Остались только те, кто должен был защищать дипломы, и сейчас они сидели по домам, дописывая речи, готовясь к дополнительным вопросам и наглаживая костюмы. Поэтому Балдурин нес меня по тихим коридорам, и желание громко кричать и ругаться сходило на "нет". Вместе этого меня начала бить мелкая дрожь и на глазах стали навертываться слезы. Я закрыла лицо руками и позволила себе немного расслабиться. Слезы тут же бешенным потоком хлынули на мои щеки. Не знаю, почему их было так много, почему они были такие жгучие и обидные. Я плакала беззвучно, лишь иногда подрагивали плечи. В какой-то момент я ощутила, как Балдурин куда-то присаживается, аккуратно устраивает меня на своих коленях, утыкается в мои волосы и начинает меня покачивать.

   - Зачем ты сделал это? - еле слышно прошептала я, глотая противные мокрые слезы.

   - Не знаю, - приглушенно ответил Балдурин. Странно, что он услышал мой вопрос, я вообще спрашивала это в воздух.

   - А что ты знаешь? - зло проговорила я.

   - Что люблю тебя. Очень. - Балдурин поцеловал мои волосы.

   - Да пошел ты! Ты думаешь, я тебе поверю?!

   - Ты уже веришь, иначе не сидела бы здесь. - Федька провел пальцем по моей скуле и поцеловал снова, теперь уже за ухом. Непрошенными гостями по коленкам пробежались мурашки. Федя вздохнул.

   - В тот день, когда у нас случилось первое "плановое" свидание, после него меня отловили трое твоих поклонников. Да-да, что глазами хлопаешь, у тебя тоже есть фан-клуб.

   С этого откровения я чуть не рухнула с коленей Федьки. Э, приятно, конечно, но как-то уж слишком неожиданно.

   - То есть, хочешь сказать, что мы с тобой квиты: у тебя - Регина, у меня - эти, не знаю, как их зовут.

   - Да, - кивнул Федька, а я сообразила, что перестала реветь и нагло пялюсь на парня. Блин, уже и слезы успели высохнуть. И когда я перестала на него злиться?