Натали Ричардс - Шесть месяцев спустя (ЛП)

Я округляю глаза.

— Мам. Мы это уже обсуждали.

Она с резким вздохом уступает. Похоже, она приняла это, но мы обе знаем, что это не так. Позади неё папа крутит пальцем у виска.

— Не слушай её. Ты, возможно, получишь ещё лучший результат.

— Сомневаюсь, — говорю я.

— А я нет, — отвечает отец. — И как ты знаешь, я всегда прав.

Я смеюсь.

— Ладно, тебе придется смириться с реальностью.

— Однажды ты поймешь, насколько на самом деле умная, — тихо говорит Адам.

— И тогда смириться придётся тебе, — замечает отец.

Он делает это заодно с Адамом. Вставляет замечания.

Всё ещё немного странно, что я встречаюсь с парнем, у которого есть судимость. Совсем не то, о чём они мечтали, я понимаю. Чёрт, Адам похлеще их. Сначала он даже не хотел переступать порог дома. Но однажды мы с Мэгги затащили его внутрь и заставили всех смириться с происходящим.

Не то слово, как неуклюже всё было. Но сейчас мы здесь. И всё нормально.

Даже хорошо.

— Когда у тебя следующая встреча с детективом? — спрашивает отец.

Мэгги смотрит прямо на меня, её брови подняты. Я заставляю себя прикусить язык и посмотреть на Адама, опустившего взгляд. Он задерживает дыхание перед ответом.

— В пятницу.

— Твоя бабушка там будет?

— Ей не очень… хорошо, — отвечает он, и я сжимаю его руку. Он явно чувствует себя некомфортно, делая глоток содовой из холодильника. Вероятно, он не горит желанием впутывать свою дряхлую бабушку-алкоголичку в это.

— Если ты не против, я мог бы позвонить ему, — говорит отец.

Мы с Мэгги одновременно поворачиваем головы и смотрим на него. Мама тоже таращится.

— Что? — спрашивает он, смотря на нас, как на сумасшедших. — Это так странно, что я хочу замолвить словечко за парня?

Эм, да, это странно. Мой отец, защищающий парня, с которым я постоянно встречаюсь, сродни предзнаменованию надвигающегося апокалипсиса.

— Вы не должны… — я обрываю Адама, крепко сжимая его пальцы, и выразительно смотрю на него. Его глаза смягчаются, и он начинает снова. — Если вы этого хотите, было бы здорово. Спасибо.

Мама хлопает в ладоши и предлагает пиццу, отец присоединяется к ней, когда она направляется в кухню, диктуя добавки и обсуждая варианты доставки.

Мэгги достаёт, по меньшей мере, четыре флешки, сваливая их на стол в линию.

— Теперь, когда с этим покончено, нам нужно в-вернуться к делу. Где твои маркеры?

Нахмурившись, я взираю на гору работы на кофейном столике.

— Они в рюкзаке. Завернутые в последний кусочек надежды на весёлые каникулы.

Адам смеётся.

Его смех был моим самым первым воспоминанием из потерянных месяцев. И это мой самый любимый звук на земле.

***

Шесть минут. Через шесть минут я войду в эти двойные двери, сяду за парту, и моё будущее изменится.

Я ожидаю на одном из выставленных в ряд пластиковых оранжевых стульев с Адамом и тремя дюжинами выпускников, которых не особо знаю. Остальные уже получили свой балл.

Другие дети здесь выглядят так, будто они выпили по три чашки кофе с Ред Бул. Они елозят на своих стульях и смотрят на часы, потные и нервные, а на лицах застыл ужас.

— Думаю, я был спокойным, расслабленным и собранным, — комментирует Адам.

Я качаю головой.

— Нет, ты сногсшибательный и соблазнительный.

— Да? — Улыбка, которую он адресует мне, возможно, запрещена четырьмя штатами. К сожалению, даже обещание импровизированного свидания не может притупить важность того, что мы ожидаем. По крайней мере, не для него.

И не для меня вообще-то. Ну, может, один раз так и было. Но теперь всё по-другому. Я смотрю на закрытые двери южной стены. Белые буквы САТ написаны на обеих дверях. Может, я сумасшедшая, но от этого вида я широко улыбаюсь.

— Ты пугаешь народ, — говорит Адам.

Я целую его, и из его горла вырывается мычащий звук, когда я отстраняюсь.

— Эй, я не себя имел в виду.

— О, это не для тебя. Мне нужно было прочистить мысли.

— Точно. Прочистить мысли. — Он качает головой и выпрямляется на стуле, принимая серьёзный вид. Как будто ему нужно беспокоиться. Он получит балл, который позволит поступить в любую школу, которую он пожелает.

Должен, но этого может не хватить.

А что касается меня…

— Так какова твоя цель?

Я думаю об этом. О 2155 баллах, которые висят в рамке на холодильнике. Балл, вероятность получения которого ещё раз чрезвычайно мала.

— Не думай о плохом, — говорит Адам. — Ты очень много занималась.

— Знаю, и я готова ко всему. Неважно, какой будет балл, он будет моим.

— Он будет достаточно хорошим для Брауна, — говорит он с абсолютной убеждённостью.

Я вздыхаю и молчу, потому что, возможно, этого не будет. В глубине души я знаю правду. Она жестока и уродлива, но я могу смириться с ней. Могу продолжать дышать.

— Возможно. А может, и нет. — Я пожимаю плечами. — Это не важно. Я знаю, чего хочу. И найду способ это получить.

Он бросает на меня острый взгляд.

— Ну, Бог знает правду.

Мой слишком громкий смех зарабатывает хмурый взгляд от надзирателя. Мне никогда не стать любимицей у учителей. Или лучшей в классе. И это прекрасно. Мне вроде как нравится то, что у меня есть.

— Когда дверь откроется, пожалуйста, найдите свободную парту и садитесь, — говорит надзиратель.

Двери широко распахиваются. Как и моё будущее.

Заметки

[

←1

]

Общий средний балл.

[

←2

]

Криминальный район Нью-Йорка.