Лариса Кондрашова - Умница, красавица

Дома у парочки было все в точности как в итальянском неореализме, – огромная семья, непонятно, кто кому кто, простыни на веревках, паста, вино…

Все долго перекрикивались, ходили к соседям, шныряли туда-сюда под развешенным бельем – искали Джованни, который умеет говорить по-русски. Наконец привели застенчивого светловолосого парня, поставили перед Соней и Князевым.

– Вы говорите по-русски? Или… Do you speak English?—спросил Князев. – Соня, я со школы не говорил по-английски…

– Он тоже, – давясь смехом, сказала Соня. – Может, он финн?

– Русо, Джованни русо, – с гордостью показал девчон-кин муж на светлые волосы парня. – Русо, харашо!

Из Рима они не поехали в Пизу, потому что это было бы уже СЛИШКОМ хорошо, а поехали в Венецию.

Полностью реконструированный небольшой отель расположен недалеко от Пьяцца Сан-Марко, в здании дворца XVIII века, и является единственным в своем роде отелем города – на внутреннем канале, с видом на Мост Вздохов и Дворец Дожей. Из номеров верхних этажей открывается вид на все колокольни Венеции. В гостинице – миниатюрный уютный холл, бар, косметический салон, телевизионный зал, зал для завтраков и зал для деловых встреч. Просторные элегантные номера в венецианском стиле имеют все необходимые удобства. Для молодоженов есть номера с крохотной террасой и исключительным по красоте видом на город.

Сервис – конференц-зал, ресторан, частная пристань.

Венеция с Князевым отличалась от Венеции с Головиным тем, что Соня все время давала обещания.

– Я ТАК хочу тирамису, двойную порцию…

– Я ТАК объелась… – стонала она, выходя из кафе, – честное слово, я больше никогда не буду есть двойную порцию тирамису… Нет, не так. Я больше никогда не буду есть тирамису. Нет, не так. Я вообще больше никогда не буду есть. И еще я больше не буду выдавливать зубную пасту с начала тюбика.

В Венеции Князев с Соней очень сильно любили друг друга. Они никогда еще не были так захвачены страстью и никогда еще не были такими отдельными друг от друга, настолько друг другу НЕ принадлежали, как будто они были масками, Пьеро и Коломбиной на фоне прекрасных декораций. А если Коломбину и мучили горькие мысли, и неотступное беспокойство, и страхи, если в самые острые мгновения счастья боль была тут как тут, колола иголочкой, если она и воображала несчастье ДРУГОГО человека, так к чему Коломбине делиться своей болью с Пьеро – боль можно оставить себе. В общем, в Венеции их немыслимое счастье чуть-чуть окрасилось печалью, не то потому, что Венеция сама печальна, не то потому, что такая сильная страсть естественным образом таила в себе некоторую толику печали. Их путешествие в Италию, неделя от туристического агентства «Атлас», подходила к концу. Из Венеции они улетали в Москву.

Ну, а что же, собственно говоря, произошло, как все устроилось?

Наверное, Соня просто переполнилась горестями, как кувшин водой, и горести вылились через край. Наверное, это уже не была страсть, а была обреченность – никуда ей от него не деться. Наверное, поэтому все получилось совсем просто.

Просто она пошла-пошла и оказалась в Пулково, и села в самолет, и уже из самолета позвонила Князеву и сказала пароль: «Пиза». Позвонила мужу и сказала два всем известных слова: «Ухожу, прости». Можно же расстаться как люди, как цивилизованные люди?.. Головин бросил трубку. Что, неужели нельзя?..

Позвонила завотделом русской культуры и соврала то, что все врут, когда очень нужно. И самое главное, самое трудное – позвонила Валентине Даниловне, с ней единственной она РАЗГОВАРИВАЛА. Спросила:

– Вы же не хотите, чтобы я умерла?

– Нет, не хочу, – осторожно ответила та и забормотала: – Сонечка, девочка, ты хорошо подумала, ведь все… у всех… мало ли что бывает, но Алик, ты знаешь, он же никогда не простит… Антоша… как же я посмотрю ребенку в глаза, Сонечка, девочка…

– Поживите пока с Антошей, спасибо, – сказала Соня и добавила: – Только маме не говорите… Я не хочу, чтобы она вас мучила, я сама ей скажу.

В самолете между Князевым и Соней возникла какая-то едва уловимая неловкость – после счастья Венеции и Рима от них словно все еще ожидалась приподнятость романа, влюбленности, и это сделало Князева чуть более нежным, а Соню чуть более оживленной, чем требовалось для решения предстоящих им мелких практических дел.

– Ушла?.. Неужели ушла? Правда, ушла?..

Они прилетели в Москву ранним утром, из аэропорта поехали на Чистые пруды, Князев в клинику – понедельник, рабочий день, а Соня к Арише.

У Ариши сегодня был ПОНЕДЕЛЬНИК. Дома в понедельник у Сони всегда случалась тоска, первая с утра мысль была – сегодня Эрмитаж закрыт. Не то чтобы Соня не могла найти себе места и горестно подвывала под барочными окнами Зимнего дворца, а просто не любила, когда Эрмитаж закрыт, и все тут. Пустой день. А для Ариши понедельник был главный день – ее ток-шоу выходило в эфир по понедельникам.

Ариша с всклокоченными волосами и отекшим со сна лицом варила кофе и, глядя на Соню с презрительной жалостью, как на умственно отсталую, в который раз переспрашивала ее – как умственно отсталую: «Ты что, правда ушла?.. »

– А почему ты едешь в Питер ночным поездом, ты же ночным не любишь? – усаживаясь и сладко закуривая, спросила Ариша.

– Чтобы он мог меня проводить после работы. Ночной – это ужасно, я в поезде вообще не сплю…

– Ничего, не поспишь. Тебе теперь ко многому придется привыкать… – Ариша выкладывала на тарелке фигуры из разных сыров и несладкого печенья и оценивающим взглядом смотрела на свою работу. – Ладно. Поговорим о конкретных атрибутах вашего неземного счастья. Пока что ты ушла к нему в Италию.

Соня пожала плечами. Князев снял квартиру – по соседству с Аришей, в Гусятниковом переулке… А в сумочке у нее лежали два билета в Москву на завтрашний вечер. Две ночи в поезде, сегодня и завтра, а следующую ночь они с Антошей, новые московские жители, будут ночевать уже дома, в Гусят-никовом переулке.

– В среду утром я приеду с Антошей.

Уволиться, забрать Антошу, взять какие-то вещи, на первое время… Самое сложное – решить, как она будет передавать фонд. Передать фонд непросто, тем более так внезапно, ей придется еще не раз съездить в Питер…

– Работа, ребенок, вещи, раздел имущества – все по полной программе, – подытожила Ариша. – Слушай меня. Ты должна сразу же, до развода, требовать половину. Академия, земля в Сочи, квартира, две дачи, счета в банке… что там у вас еще есть?.. И не упирай на мелочи! Мужики всегда притворяются зайчиками и предлагают отдать машину или дачу, а про бизнес молчат, как будто его и нет. Не будь дурой и не играй в благородство – что оттяпаешь при разводе, то у тебя и останется на всю жизнь.