Инна Волкова - Медовый месяц

О том, что будет дальше, я предпочитала не думать. Слишком это будущее казалось неопределенным. Мы никогда не говорили об этом, но я понимала — он тоже думает, что будет дальше, и не находит ответа на этот вопрос. Оставалось все меньше дней до нашего возвращения в Москву, скоро начнутся занятия, и нам придется уехать. И что же будет? Как я смогу жить без него? До следующих каникул, до их с Людмилой приезда в Москву для знакомства с моей мамой? А как я смогу существовать в промежутке между нашими короткими встречами? Когда я думала об этом, то мне становилось так тяжело, что хотелось завыть в голос, словно волк на луну, но я гнала прочь эти мысли, трусливо прятала голову в песок и утешала себя: «Ну ничего, еще есть время, еще много дней и ночей впереди. А там что-нибудь придумаем, все обязательно прояснится». Я знала, что ничего мы не придумаем и ничего не прояснится, но так мне было легче врать самой себе. Я боялась будущего, как никогда в жизни. Будущее казалось мне страшным зверем с клыками и рогами, который затопчет, уничтожит меня. А ведь раньше я всегда с оптимизмом и надеждой смотрела в будущее. Мне всегда казалось, что самое лучшее будет впереди, обязательно будет… Но сейчас это будущее вдруг стало моим врагом. И я пока не знала, как с этим врагом бороться…

А однажды утром, когда мы еще нежились в постели, Пашка вдруг заявил:

— Маш, у меня к тебе предложение.

— Какое? — я не подозревала ничего плохого.

Только что я видела чудесный сон, в котором мы с Сашей занимались любовью. К тому же сегодня он обещал прийти с работы пораньше, и я ломала голову над тем, как поделикатнее выпроводить мужа из дома.

— Я придумал, куда мы сможем поехать отдохнуть, совсем недорого и очень интересно, как мне кажется.

— Да? — я постаралась, чтобы мой голос не выдал охватившей меня тревоги. — И куда же?

— У меня есть один друг, мы с ним не виделись «живьем», что называется, но переписывались несколько лет. Он классный парень, веселый, юморной. Так вот, он живет, знаешь, где?

Я вяло изобразила заинтересованность — какая мне разница, хоть на Луне, главное, что не здесь. Не в этом городе, единственном месте, где я бы хотела жить вечно.

— Ну и где же?

— На Сахалине! — он произнес это с такой гордостью, словно хотел сказать, он живет в Голливуде или в Белом Доме.

— И что с того? — раздраженно откликнулась я. — Пусть живет, мне-то какое дело до этого?

— Как это какое? — он даже немного обиделся. — Это же наш знаменитый остров!

— Знаю, проходили по географии, и что? — Я все еще пыталась сделать вид, что не понимаю, куда он клонит. Хотя уже давно все прекрасно поняла.

— Господи, да это значит то, что мы можем туда поехать! Там обалденно красиво, он присылал мне фотографии. И вообще очень оригинально поехать отдохнуть не на надоевший юг или в набившую оскомину Анталию, а на остров! Ты только подумай, как это будет здорово, сколько впечатлений! Ты же сама говорила, что любишь такие авантюрные, как ты называла их, поездки.

— Да, конечно, — скрепя сердце согласилась я. — Но у твоего друга, возможно, другие планы, и он не сможет нас принять. Ты давно последний раз писал ему или получал от него письмо?

— Почти год назад.

— Ну, вот видишь! — воспряла духом я. — Он, наверное, давно забыл о тебе.

— А вот и нет! — Пашка с ликованием подбросил в воздух одеяло и по-мальчишески заболтал в воздухе ногами. — Я вчера звонил ему, и он сказал, что с радостью нас примет. Кроме того, он ужасно обрадовался. Его родители уехали отдыхать на эти дурацкие юга, и он скучает в одиночестве. В нашем распоряжении 25-метровая комната с прекрасным видом и экскурсии по острову в его компании. А также свежайшая икра, только что пойманная рыба и море других удовольствий. Ну скажи, разве я не гений? — Он с гордостью посмотрел на меня, и я, выдавив улыбку, вынуждена была признать:

— Да, ты гений!

— Наконец-то ты это признала! Итак, решено, сегодня же я достаю билеты на самолет, и мы улетаем! Скоренько собирай вещи и морально готовься! — Он вскочил с постели, взмахом ноги сбросив одеяло на пол.

— Подожди, — пыталась защититься я от его неожиданного приступа энтузиазма. — Не можем же мы вот так сразу все бросить и уехать.

— Но почему? — он посмотрел на меня, натягивая джинсы и прыгая на одной ноге по комнате. — Что нам мешает?

— Ну, не знаю, — протянула я, лихорадочно соображая, что возразить. — Это будет неприлично по отношению к твоим родителям, вот так сразу взять и уехать. Они могут обидеться, и…

— Да нет же! — радостно перебил меня Пашка, наконец всунув ногу во вторую штанину. — Я уже говорил с мамой, и она ничуть не возражает. Наоборот, поддержала меня, сказала, что нам необходимо сменить обстановку и оттянуться по полной программе. Так что все в порядке.

— Не употребляй, пожалуйста, этих дурацких молодежных выражений! — поморщилась я. — Ты же знаешь — я их терпеть не могу! Оттянуться, класс, кайф — звучит ужасно! — Я тоже встала с дивана и начала одеваться.

— Что это ты? Не с той ноги встала? — Пашка непонимающе посмотрел на меня. — Злая какая-то, раздраженная. Что случилось?

— Да оставь ты меня в покое! — Я нервничала, и поэтому никак не могла застегнуть молнию на юбке. Дернула изо все сил, чуть не сломала ее и вдобавок еще поранила палец. Вот черт! Я вскрикнула и в сердцах отшвырнула юбку, засунула в рот пораненный палец.

— Да что с тобой, Машулька? — Пашка присел рядом со мной на диван. — Настроение плохое? Плохо выспалась? — Он обнял меня за плечи, и мне стало стыдно за свое поведение. В конце концов, я и так виновата перед ним, а он хочет сделать мне приятное, он любит меня, заботится, а я веду себя, как свинья. Как самая настоящая, грязная, порочная, мерзкая свинья!

— Прости, милый. — Я обняла его и виновато потерлась носом о его плечо. — Я в самом деле плохо спала и чувствую себя неважно, должно быть, вчера перегрелась на солнце.

А про себя с радостью подумала — вот и подходящий предлог остаться дома, сославшись на головную боль, а Пашку отправить погулять. И тут же вновь почувствовала стыд. Даже щеки запылали.

Пашка понял это по-своему и тревожно спросил:

— Ты не заболела? У тебя нет температуры? А то щеки такие красные, как яблоки.

Он нежно провел пальцами по моей щеке, и я невольно вздрогнула, это прикосновение напомнило мне Сашу, он так же касался моего лица… Наверное, гены… Господи, неужели теперь мне все время суждено сравнивать его с отцом?!

— Пошли выпьем кофе, — сказала я и погладила его руку.

— Ты мне так и не ответила, хочешь ли ты поехать на Сахалин? — спросил он, пристально глядя мне в глаза.