Оливия Уэдсли - Ты — любовь

Бар уже занял место шофера. Пенси лениво вошла в автомобиль; ее тонкая, изящная нога как бы случайно задержалась на подножке. Хайс продолжал стоять, прислонившись к автомобилю. Охваченная внезапно нахлынувшей злобой, Селия страстно пожелала, чтобы он вернулся к ней сейчас же, сию же минуту — и как раз в этот момент Хайс поднял изящную ножку Пенси и водворил ее на место с каким-то веселым замечанием. Автомобиль тронулся.

— Увижу вас завтра, то есть сегодня, в половине второго в Беркли-сквере, — крикнул Хайс, и Пенси, подражая американскому акценту, ответила:

— Конечно, милый!

Когда Хайс вошел в комнату, Селия заметила в нем значительную перемену. Он вернулся в свой мир, где не признавали странных девушек, встреченных случайно на рассвете в комнате брата.

— Вы готовы? — спросил он любезно.

Он надел цилиндр и остановился в выжидательной позе.

Свет вливался в комнату длинными, бледно-розовыми полосами.

Селия увидела Хайса как бы впервые. Он был удивительно привлекателен; его волосы блеснули золотом, когда он выглянул из окна. Небрежно, через плечо, он бросил:

— Как ваше настоящее имя?

Селия горько усмехнулась.

— К чему вам знать?

Хайс обернулся и, улыбаясь, взглянул на нее.

— Правда, не к чему, — равнодушно согласился он. — Значит, отныне мы будем звать вас только Селией. Отлично. Итак, я больше ни о чем не спрашиваю.

С этими словами он направился к двери. Он хотел, чтобы она поскорее ушла. Он даже не постарался скрыть этого.

Селия обернулась, сжимая в руке деньги.

— Будьте добры, возьмите их, — почти неслышно шепнула она, — это деньги вашего брата. Вы не дали мне объяснить, в чем дело. Когда я хотела, наконец, сделать это, пришли ваши друзья. — Она бросила Хайсу деньги.

В это мгновение раздался стук.

— Я оставил дверь открытой, — сказал Хайс, — простите, я только пойду посмотрю, кто это.

Он не успел подойти к дверям — на пороге появился полицейский инспектор.

— Мисс Селия Лоринг?! — спросил он, обращаясь к Селии.

Глава III

Хайс быстро и взволнованно повторил:

— Селия Лоринг! — и выпустил ее руку.

— Что такое, что случилось? — спросила она.

Она взглянула на Хайса, и ей показалось, что она читает на его лице гнев и отвращение.

В страхе и отчаянии, она схватила его руку, крича:

— Вы мне должны сказать, в чем дело, Ричард?!

Хайс резко отвернулся и отошел в сторону. Вынув из кармана портсигар и закурив, он обратился к инспектору:

— Расскажите, что случилось?

Инспектор Твайн вынул записную книжку. Он колебался, не решаясь начать, потому что ему было жаль девушку.

Сегодня ночью при облаве в одном игорном доме произошел несчастный случай, а, может быть, просто убийство (как склонен был думать инспектор Твайн), что побудило его разыскать Селию. Он нашел ее совершенно случайно: молодой констебль того района, где жила Селия, который уже давно был ее тайным поклонником и поэтому следил за ней, сообщил ему, что она вечером вошла в дом, где жил Брекенридж. Инспектор Твайн отправился по указанному адресу, увидел дверь открытой, поднялся по лестнице и на первом же этаже увидел Селию. — «У нее черные, стриженые волосы и темные глаза, и, вообще, ее нельзя не заметить, вы ее сразу узнаете», — сказал ему констебль.

Рассматривая теперь Селию, инспектор Твайн должен был признать, что новый констебль совершенно прав. Ему предстояла очень неприятная миссия. Твайн быстро взглянул на Хайса; он знал его очень хорошо.

«Какое он может иметь отношение ко всей этой истории?» — подумал он и спросил:

— Не можете ли вы дать мне кое-какие сведения о том, как вы и молодая леди провели вечер, милорд? Где вы обедали и т. д.?

Подавив охватившую его злобу, Хайс ответил с деланной веселостью:

— Конечно, инспектор. Я обедал с моим братом, потом мы танцевали в доме у одного приятеля, где и расстались на время. Потом я пришел сюда, чтобы подождать его, это ведь его квартира, как вам известно, и встретил здесь мисс Лоринг, которая также ждала его. Вот полный отчет о событиях сегодняшнего вечера.

— Спасибо, милорд. А вы, мисс?

Хайс снова отвернулся от Селии, когда она инстинктивно обернулась к нему за поддержкой. Его поступок яснее слов говорил: «Выпутывайся сама из этого положения, как знаешь!»

Она начала тихим, прерывающимся голосом:

— Я была в Грин-парке. Я была очень несчастна. Мне нужно было собраться с мыслями. Я хотела повидать мистера Брекенриджа, потому что я знала кое-что, что могло бы ему помочь. Я пришла сюда, но не застала его дома и решила подождать. Я ждала очень долго… и заснула. Потом пришел лорд Хайс, а после еще другие.

— Вы об этом не упомянули, милорд, — вежливо заметил Твайн.

— Я не вижу надобности называть моих друзей, тем более, что они пробыли здесь очень недолго. Я сомневаюсь, чтобы вы имели право спрашивать их имена, инспектор! — высокомерно сказал Хайс.

— Это не помешает мне спросить их, милорд, — очень вежливо, но очень твердо возразил Твайн.

— Продолжайте, пожалуйста, — обратился он к Селии, в ожидании ответа играя карандашом.

Селия молчала, но глазами, полными слез, молила Хайса о помощи. Пожав плечами, он повернулся к ней спиной и сердито уставился в окно.

— Одна была леди Виола Трент, а имени ее спутника я не знаю, — прошептала Селия.

Инспектор Твайн мягко сказал:

— Барышня не помнит имени вашего друга, милорд. Не поможете ли вы мне?

— Мистер Мальс Баррингтон, — отрезал Хайс.

— Благодарю вас. Теперь продолжайте, пожалуйста, мисс Лоринг. Значит, они пробыли здесь несколько минут и ушли. Когда это было?

— О, совсем недавно, — ответила Селия, ломая руки. Она так дрожала, что с трудом произносила слова.

— Что случилось? — спросила она, — пожалуйста, скажите! Как вы нашли меня? Почему вы задаете мне все эти вопросы? Я ведь ничего дурного не сделала? Кто сделал? И какое это имеет отношение ко мне.

— Успокойтесь, мисс Лоринг, — серьезно и ласково сказал Твайн. — Посидите несколько минут спокойно, я вам все расскажу.

Он усадил Селию на диван и, жестом подозвав к себе Хайса, протянул ему блокнот, на листке которого было написано: «Лоринга нашли мертвым».

Твайн наблюдал за Хайсом, пока тот читал написанное. «Тверд, как железо, нет, еще тверже, пожалуй, — как сталь, и, несмотря на всю красоту, ужасный эгоист», — решил он.

— Скажите лучше вы, — пробормотал Хайс. Очевидно, от него нечего было ждать помощи.

С легким вздохом Твайн спрятал блокнот, разбавил немного виски с водой и протянул Селии. У него было ласковое выражение лица, и даже форма, символ официальной власти, не могла скрыть отцовской нежности, с которой он наклонился к Селии.