Анна Диллон - Последствия

Стефани натянула на себя шляпу, радуясь, что никто из знакомых не может ее сейчас увидеть; с трудом засунула руки в перчатки, оказавшиеся на размер меньше, и вместе с сестрой направилась к машине. Воздух, пропитанный тяжелым запахом работающих двигателей, оставлял во рту горький привкус. На земле пятна замерзшей воды напоминали заплатки, и пока они шли, Стефани начала чувствовать, как сквозь тоненькую подошву ее туфель пробирается холод.

— Сюда, — сказала Джоан, остановившись перед слегка разбитым фургоном марки «Фольксваген». На его задней части до сих пор были заметны остатки нескольких дюжин наклеек; в некоторых местах их пытались содрать с такой силой, что сняли вместе с краской. Погода сделала свое дело, и теперь там были заметны пятна ржавчины.

Стефани удивленно заморгала.

— Но насколько я помню, у вас с Эдди был внедорожник.

— Да, «Черокки». Эдди по-прежнему ездит на нем.

— Разве он с нами не поедет? — спросила Стефани, глядя на Джоан, которая дергала ручку, пытаясь открыть дверь автомобиля. Наконец ей это удалось, и перед взором Стефани предстал беспорядок, царивший в салоне автомобиля.

Металлический пол прикрывал клочок какого-то ковра, задняя часть фургона была забита картонными коробками; в больших черных пакетах, очевидно, находились вещи. Из дыры одного пакета торчала обувь. Подняв с земли чемодан сестры, Джоан с трудом втолкнула его между двух коробок.

— Нет, Эдди с нами не поедет. Ты действительно не знаешь или мама забыла сообщить тебе последнюю семейную новость? — Она махнула рукой в сторону коробок и мешков. — Я возвращаюсь домой. Я от него ушла.

Глава 4

Пока Джоан пыталась вклинить свой неповоротливый фургон в нескончаемый поток машин, они ехали молча. Кондиционер в машине отсутствовал, а печка не успевала справляться с холодным воздухом, просачивающимся сквозь тонкое днище. Джоан, то и дело хватая с приборной доски грязную, влажную тряпку, вытирала переднее стекло.

Стефани вжалась в сиденье; обхватив себя руками, спрятала ладони под мышки. Она отчаянно пыталась вспомнить, что она знает о Джоан и ее муже, Эдди. Кажется, они поженились совсем недавно — около года или чуть больше. Да, чуть больше года. Она не смогла присутствовать на свадьбе, потому что это событие совпало с другим, более важным для нее: Роберту удалось выкроить неделю отпуска. И, встав перед выбором, — провести неделю вместе со своим любовником их по-настоящему первый отпуск вместе или присутствовать на католической итальянской свадьбе в Штатах, — она, конечно, выбрала первое. Она вспомнила, что предложила Роберту полететь на свадьбу вместе, но он заметил, что тогда им придется отвечать на многочисленные и сложные вопросы. Для очистки совести Стефани отправила невероятно дорогой набор хрустальных бокалов в качестве свадебного подарка.

— Мне очень жаль, — сказала она. — Я не знала об этом.

— Правда? Я удивлена. Удивлена, что мама не сообщила тебе об этом. — На этот раз ей не удалось скрыть горечь. — Насколько я знаю, она рассказывает обо всех.

Стефани наморщила лоб, изо всех сил пытаясь вспомнить. Неужели мама ничего о Джоан ей не рассказывала… или все-таки была права Джоан? Чтобы мама не поделилась столь печальной новостью с оставшимися двумя дочерьми, бесконечно анализируя, обсуждая и пытаясь понять, в чем заключается ее вина, — такого действительно не могло быть. И наконец, из невероятных глубин своего подсознания Стефани удалось извлечь слова матери о том, что у Джоан не складывается семейная жизнь.

— Знаешь, кажется, я что-то припоминаю. Мама действительно говорила, но это было сказано вскользь. Она сказала, что у вас с Эдди не все ладится. Если не ошибаюсь, она упоминала о детях: о том, что Эдди хочет детей, а ты предлагаешь немного подождать.

Стефани замолчала, полагая, что сказанного ею вполне достаточно. Она начала с трудом припоминать довольно длинную и сложную историю взаимоотношений Джоан и Эдди. В то время, когда мама ей об этом рассказывала, она была настолько захвачена романом с Робертом, что слушать рассказ о чьих-то не складывающихся отношениях ей просто не хотелось. А еще за Стефани водилась привычка отключаться и не слушать, что говорит мать, когда она начинала свои бесконечные рассказы о ее братьях и сестрах.

— Ты не хочешь поговорить со мной об этом? — спросила она.

— Я все рассказала, — кивнув, ответила Джоан.

Стефани замолчала, ни на минуту не сомневаясь, что Джоан не сможет подавить в себе желания рассказать новому слушателю свою историю.

На мосту образовалась пробка, где-то вдалеке слышался вой сирены. Обещали снег, но он так и не выпал. Температура резко упала, и постепенно поверхность дороги превратилась в широкую сверкающую ледяную полосу. В морозном зимнем воздухе ночное небо Нью-Йорка сверкало огнями. Стефани, глядя через реку вдаль, видела, как сверкал красно-зелеными огнями Эмпайер-Стейт, здание компании «Крайслер» ему ни в чем не уступало. Весь небосклон выглядел так, как будто перед Рождеством его кто-то специально украсил. Пристально всматриваясь в темноту сквозь стекло машины, ей удалось отыскать в ночном небе темный провал: там еще совсем недавно стояли башни-близнецы. После ужасных событий одиннадцатого сентября она уже не раз бывала в Нью-Йорке. И как любой житель этого города, она знала, что никогда не сможет привыкнуть к отсутствию их силуэтов на фоне неба. Она слышала о предложении поставить на этом месте другое здание, но сказать определенно, какие чувства в связи с этим у нее возникали, она не могла.

Джоан наклонилась вперед и постучала пальцем по приборной доске: датчик показывал, что температура медленно поползла вверх.

— Надеюсь, двигатель не перегреется, прежде чем мы доберемся до автострады, — тихо сказала она.

— Похоже, впереди произошла авария. Думаю, как только проедем это место, сможем ехать быстрее, — высказала свое предположение Стефани.

— А что бы ты хотела услышать? — неожиданно спросила Джоан. — Правду или версию, которую я рассказала матери?

Стефани задумалась.

— А что бы тебе самой хотелось? — наконец сказала она. — Мне кажется, мамин вариант я еще успею услышать.

Джоан кивнула и улыбнулась.

— В этом можешь не сомневаться.

Она резко нажала на тормоз и просигналила грузовику, попытавшемуся, нарушая правила, занять ее полосу. Затем неожиданно сказала:

— Знаешь, я всегда испытывала небольшую ревность… нет, пожалуй, не ревновала; скорее, завидовала тебе.

— Почему? — Стефани нахмурилась, не понимая, чем вызвана резкая смена темы разговора.