Наша любовь длиною в жизнь - Евгения Шагурова

перенеслась в тот самый вечер, когда он привел меня сюда в первый раз.

Зная, что сейчас произойдет, неотрывно глядя на начавшего приближаться ко мне мужчину, остановилась, только когда уперлась спиной в прохладную стену. И тут же была вознаграждена желаемым.

Ощутив прикосновение его губ к своим, закрыла глаза и обняла в ответ. Все повторилось. С той лишь разницей, что теперь я сама этого хотела. И, не спеша прерывать наш второй за все время поцелуй, выгнулась навстречу, чтобы оказаться еще ближе.

— Не хочу торопиться, — отозвался Сергей, принявшись покрывать короткими дразнящими поцелуями мою шею. — Я так долго тебя ждал. Подожду еще чуть-чуть. Но за приглашение спасибо.

— Быркин! — выкрикнула возмущенно и тут же стукнула его по плечу, чем вызвала только очередной тихий смешок.

— Да-да.

— Какой же ты…

— Какой? — с насмешкой в голосе спросил мужчина.

Но не успела ответить, как снова была подхвачена на руки.

— …невыносимый! И хватит уже меня таскать.

— Хочу, могу и буду, — аккуратно усаживая меня на кровать, заявил этот нахал и, обезоруживающе улыбнувшись, добавил уже серьезнее: — Отдыхай, располагайся. Заберу из машины вещи, сделаю мальчикам бутерброды и сразу вернусь. Ты, кстати, есть хочешь?

— Не откажусь. И… спасибо, — отозвалась я, за что тут же была вознаграждена легким клевком в лоб.

— Пока не за что, — и, поднявшись, на выходе добавил: — Я быстро.

Новая жизнь

С того дня минуло уже целых три года. Я стояла у окна нашей с мужем квартиры. Мою мы продали вскоре после свадьбы, купив другую, куда более просторную, светлую и почти в самом центре города, который я так неизменно любила.

Сжимая в руках чашку с теплым какао, наблюдала за копошащимися на ковре в окружении игрушек близнецами.

Был канун католического рождества. Аким еще в обед уехал к своим новоявленным дедушке с бабушкой, чтобы провести выходные с ними и с Димкой, который уже успел стать ему хорошим другом.

Я же, приготовив ужин, украсив елку и принарядившись в длинный белый свитер толстой вязки и такого же цвета высокие флисовые носки-тапочки, принялась дожидаться мужа.

Когда в замке входной двери раздался долгожданный щелчок, невольно улыбнулась и быстро отвернулась к окну, решив для приличия состроить из себя обиженную. Как-никак, а кто-то припозднился аж на целый час.

— Здравствуйте, мои милые. Как вы тут? Маму не обижали? А она вас? — поинтересовался мужчина, по очереди поцеловав каждую из девочек. Со всей серьезностью выслушав детский лепет, Сергей поднялся и, приблизившись ко мне, обнял за талию.

— Прости. Знаю, что опоздал, но обстоятельства так сложились. Еще и эти пробки на дорогах.

— Ничего. Остывшая в духовке рыба на тебя не в обиде.

— Тогда я спокоен. Ведь даже если она не злится…

Правое плечо обожгло сначала его теплым дыханием, а потом и парой легких поцелуев.

— Прекрати. Лучше скажи, где ты пропадал все это время? — потребовала я, выскользнув из объятий и повернувшись к мужу лицом.

— Как твоя книга? — буднично поинтересовался Сергей, пропустив мой вопрос мимо ушей.

— Никак, — честно призналась и с тоской взглянула на уже остывшее какао.

— В таком случае, может, тебе не помешает немного вдохновения? — предположил мужчина, выуживая что-то из кармана своего пиджака.

— Что это? — полюбопытствовала я, глядя на совершенно белый конверт без каких-либо надписей.

— Открой, — отозвался супруг, снова принявшись за прерванные мной ранее ласки.

Я открыла и… едва смогла поверить своим глазам. Вот и причина его столь сильного опоздания.

— Два билета на мюзикл Нотр-Дам де Пари? — спросила, все еще до конца не уверенная, что это именно то, о чем я сейчас думаю.

— Да.

— Ух ты! Спасибо! Спасибо! Спасибо! — воскликнула я тут же запрыгав на месте и крепко обняв Сергея за шею.

А потом сама принялась его целовать.

— Там рыба… сейчас… ревновать начнет… — едва смог выговорить муж.

— Бог с ней. Подогрею, — отозвалась я, уже вплотную принявшись за пуговицы его рубашки.

— А девочки?

— Сейчас, — произнесла и, нехотя отодвинувшись от любимого, принялась пересаживать близняшек в стоявший тут же неподалеку манеж. Но едва успела это сделать, как была мгновенно подхвачена на руки и отнесена в спальню.

— Что с детьми делать будем? Билеты на завтра, — спросила, лежа на кровати и уже едва соображая от обрушившихся на меня в то же мгновение ласк.

— Я обо всем позаботился. Отец с матерью с удовольствием посидят с ними пару часов.

— Сереж, — тихо позвала я, одновременно зарываясь пальцами в его волосы.

— Да? — произнес он, приподнявшись на руках и нависнув надо мной, но, увидев то, чего никак не ожидал, встревоженно спросил: — Мила, что случилось? Почему ты плачешь?

— Ничего. Просто… — пробубнила, шмыгнув носом и быстро моргнув, отчего слезинки мгновенно устремились вниз по щекам. — Я так счастлива рядом с тобой, что порой даже не знаю, как это…

— Глупенькая. А сырость-то зачем разводить? — поинтересовался Сергей устроившись рядом, и опершись на локоть.

— Не знаю. Наверно, гормоны шалят. Ведь… — тут я закусила губу, не уверенная, то ли место и время, чтобы в таком признаваться. Но хватило одного взгляда на внимательно слушающего меня мужа, всего того тепла, что светилось сейчас в его глазах, чтобы, не удержавшись, выпалить: — Сереж, я снова беременна.

Секундное замешательство, потом широкая улыбка и столько любви и восхищения во взгляде, что мне вдруг отчаянно захотелось, чтобы супруг снова меня поцеловал. Что муж и сделал, а потом продолжил начатое, не переставая шептать: «Люблю».

Конец