Развод и прочие пакости (СИ) - Рябинина Татьяна

После смены власти коллектив какое-то время лихорадило. Концертная организация, занимавшаяся нашими выступлениями, с опаской наблюдала, но договор не разрывала. Правда, и в графики почти не ставила. Кто-то, не выдержав безделья и безденежья, ушел. Пришли новые музыканты, в основном молодые. Свежая кровь сработала. После системного кризиса наши ставки пошли вверх. И не только в денежном выражении.

Именно этот год стал первым и для нас с Антоном – во всех смыслах первый год новой жизни. Как он сам потом говорил, сначала его зацепила именно моя игра и все то, что я в нее вкладывала. Ну а затем он влюбился. И это было взаимно. После разрыва с Дарюсом я долго приходила в себя. Года два шарахалась от мужчин, как от чумы. И вдруг – словно с головой в омут.

Все развивалось не сказать чтобы стремительно, но через год мы уже были женаты.

«Ира, ты хорошо подумала? – с сомнением спросил отец, познакомившись с будущим зятем. – Один неудачный брак, тем более ранний, еще ни о чем не говорит. Но два?»

Антон и правда был дважды разведен. В первом браке, коротком, еще студенческом, у него родилась дочь, во втором, продлившемся четыре года, детей не появилось. Это действительно должно было наводить на мысли, но… кто же в любовном угаре слушает родителей? Обычно говорят, «мама-то была права», но поскольку мать из моей жизни самоустранилась, в этой роли выступал отец. Вот ему-то мне и предстояло сообщить неприятную новость.

- Внимательно слушаю, - я остановилась, не подходя близко.

- Ира, может, мы все-таки поговорим?

- Поговорим? – пожалуй, беседа с Громовым подействовала на меня успокаивающе, иначе я запросто могла бы сейчас вцепиться Антону в глотку. – Нет. Говорить надо было раньше, когда все только начало разваливаться. Если ты помнишь, я не один раз предлагала. Сесть и поговорить. Но у тебя не было ни времени, ни желания. А сейчас уже поздно. Я еду к отцу. Будь добр, собери все сегодня и завтра. Надеюсь, найдешь где устроиться.

- Ира!

Перед глазами яркой картинкой всплыли торчащие из-под простыни сиськи Инессы и испуганная рожа Антона, вжавшегося в дверной проем. Горькое лекарство, но прекрасно избавляющее от сомнений.

Покачав головой, я достала телефон и забила в приложение такси адрес отца.

--------------------------

*Санкт-Петербургский Государственный Академический симфонический оркестр

СЛЕДУЮЩАЯ ПРОДА В ПОНЕДЕЛЬНИК ВЕЧЕРОМ

Глава 9

- Ну если тебя не смутит, что я не один, приезжай, конечно, - после секундной заминки сказал отец.

- Не, па, отбой, - возразила я. – Не хочу мешать. Заеду завтра, а сегодня найду где перекантоваться.

- Во-первых, ты не помешаешь, во-вторых, завтра будет то же самое.

Во как!

- А вот это уже интересно. Ну ладно, тогда еду.

- А что случилось с квартирой? – поинтересовался он, когда я уже хотела попрощаться.

- С квартирой случился Антон. Барахло свое собирает на выезд. Ему тоже не хочу мешать.

- И это тоже интересно, - хмыкнул он. – Приедешь – расскажешь.

Ничего себе новости! Папенька нашел даму сердца? Хотя чему я удивляюсь? Ему всего пятьдесят четыре, нестарый еще мужик. Интересный, обеспеченный. У него и раньше бывали подруги, но не всерьез. Сначала говорил, что не хочет для меня мачехи, а потом – что привык к холостяцкой жизни.

Мама ушла, когда мне исполнилось двенадцать. Через два дня после моего дня рождения, это я запомнила точно. У них и раньше все было, как говорится, сложно, но от меня скрывали. Хотя я, конечно, чувствовала. К тому же трудно было не заметить разговоры на повышенных тонах, которые резко смолкали, стоило мне войти в комнату. И напряженное молчание день за днем. И то, как переглядывались Дед и Бабалла, когда я приезжала к ним и говорила, что папа с мамой «опять молчат».

Они поженились на последнем курсе университета, где вместе учились на юрфаке. Несложно было подсчитать, что стало тому причиной: я родилась через пять месяцев после свадьбы. Впрочем, изначально это не был прямо такой уж вынужденный брак. Детство свое я считала вполне счастливым. По крайней мере, дошкольное детство – точно. У меня была возможность сравнить.

Причем жили мы тогда довольно скромно. Настолько скромно, что родители с обеих сторон подкидывали денег. Далеко не все юристы загребают миллионы. Мать работала помощницей адвоката, отец - в государственной юридической консультации. Квартира ему досталась от его бабушки, умершей до моего рождения. Все начало рушиться, когда ситуация кардинально изменилась. Отец перешел в юрслужбу крупной торговой компании, мать сама стала адвокатом. Сначала появились деньги, а потом любовник у матери. Об этом я, разумеется, узнала гораздо позже. Вот к нему она и ушла. Это был какой-то очень важный деловой хрен с уклоном в криминал. Я ему, конечно, была абсолютно не нужна, поэтому споров в суде о моем местожительстве не возникло. Меня оставили с отцом, а мать вышла замуж за своего дружка. Через год они уехали в Канаду.

Тогда я была в шоке. До конца он так и не прошел. Хоть об стену убейся, но не могла я понять, как можно бросить своего ребенка и больше о нем не вспоминать. Алименты и открытка раз в год на день рождения не в счет. Открытку я, кстати, рвала, не читая, и выбрасывала в мусорник. Какие-то новости доходили через ее родителей, относившихся ко мне с большой любовью, но меня это мало интересовало. Как она вычеркнула меня из своей жизни, так и я ее – из своей.

Отец открыл дверь со смущенной улыбкой. Из-за его плеча выглядывала женщина лет сорока с небольшим, на первый взгляд довольно приятная. Маленькая, кругленькая. В общем, миленькая.

- Познакомьтесь, девочки. Это Ира, а это тоже Ира.

- Очень приятно, - кивнула я. – Вы уж извините за вторжение. У меня небольшой катаклизм, надо где-то ночь пересидеть.

- Глупостей не говори, - отец вытащил из тумбочки тапки. – Иди руки мой, ужинать будем.

За столом выяснилось, что Ира - подчиненная отца, который в той самой компании плавно дорос до начальника юрслужбы и что служебный роман у них продолжается потихоньку уже третий год. Вот, перешли на следующую стадию. Совместного жития-бытия.

- Чего, и поженитесь? – бестактно поинтересовалась я.

Оказаться в роли строгой маменьки, сыночка которой привел подружку, было забавно.

- Возможно, - подмигнув Ире, сказал он. – Так что там с Антоном?

- А что с Антоном? – я старательно намотала на вилку спагетти, которые тут же сорвались обратно в тарелку. – Антон мне изменил с жирной певицей и был пойман на месте преступления. Продолжать?

Поскольку для отца тема измен была таким же триггером, как и для меня, продолжения не потребовалось. Кто-то другой, может, и закинул бы насчет вероятности примирения сторон, но точно не он.

- Юридическая помощь нужна?

- Да я тебя умоляю, что нам делить? Квартира моя, деньги копить не научились. Разве что машину попилить? Но если упрется, я из-за этого хлама нервы себе трепать не буду.

- Ира, а оркестр как же?

- С оркестром проблема, - мне все-таки удалось запихнуть макаронную бороду в рот, поэтому получилось невнятно. – Оркестр нам поделить точно не удастся.

- Я серьезно, - нахмурился отец.

- Я тоже серьезно, - мне наконец удалось прожевать. – Он, конечно, может меня выгнать, но это будет сложно и неприятно. Для него в первую очередь.

- А для тебя? Если остаться?

- Пап, вот представь, что вы с Ирой… тьфу-тьфу-тьфу, - я постучала по столу и по голове, - расстались. Ты уйдешь из компании? Чтобы не сталкиваться на работе?

- Нет, - он запустил пятерню в густую, почти без седины шевелюру, превратив ее в воронье гнездо. – Я слишком много себя туда вложил, чтобы просто так уйти.

- Ну и вот. Хотя юристу найти работу намного проще, чем музыканту. Хорошую работу. Приятного, конечно, мало. Но ничего. Вывезу.

- А ты не боишься, что он без тебя из квартиры что-нибудь лишнее вывезет?