Между нами пламя - Кира Сорока

с собой в комнату. Погасив свет, выхожу из кухни.

Интересно, где комнаты персонала? А у Егора есть здесь своя комната? Когда он приезжает сюда, остаётся на ночь?

И я понятия не имею, почему вдруг думаю о Грозном...

А когда захожу в гостиную, буквально столбенею от ужаса, увидев отчётливые очертания чьей-то фигуры возле окна. И она не по ту сторону стекла. Кто-то явно стоит внутри комнаты. В каких-то трёх метрах от меня.

От ужаса стакан с водой выскальзывает из рук, а в горле застревает отчаянный крик...

Глава 4

Гроз

Какая же идиотка, чёрт подери!

Метнувшись к девчонке, хватаю её за затылок одной рукой, а второй зажимаю рот, пока она не начала орать как сумасшедшая.

– Тихо ты! Умолкни!

Она ошарашенно смотрит на меня, хлопая своими длинными ресницами. Кажется, даже слёзы появляются в испуганных глазах.

Этого только не хватало... Отдёрнув руки, опускаю взгляд на разбитый стакан и разлитую воду.

Чёрт!

Наступая на осколки, отхожу от неё. Вообще-то, мне надо просто свалить отсюда. Пусть сама убирает, пусть вообще делает, что хочет. Но я по какой-то дебильной причине остаюсь в гостиной и молча смотрю на эту мышку.

Даже одежда на ней серая, такая же мышиная, как и она сама. Майка с тонкими бретельками на тощих плечах, слишком короткие шорты... Зачем она вообще так вырядилась? Скромнее надо быть!

Она наконец оживает.

– Ты что здесь делаешь? – говорит претенциозным тоном.

– Ты серьёзно? Что я делаю в своём доме? – окидываю девчонку скептическим взглядом. – Ну... Возможно, я здесь для того, чтобы поднять себе настроение твоим внешним видом.

Вообще-то, нет... У меня была причина вернуться.

– Ты так любишь серое? – продолжаю я, указывая подбородком на её одежду. – Серенькая девочка предсказуемо выбирает одежду себе под стать.

Перешагнув через осколки, она подходит ближе.

– Не меняй тему. Что ты здесь делаешь? Почему рыскаешь по дому ночью?

Моментально закипаю. С какой стати я должен отчитываться перед этой пигалицей?!

– Ты в курсе, что до ужаса напугал меня? – продолжает нападать девчонка.

Инстинктивно делаю шаг вперёд, и мы почти сталкиваемся.

– Зат-кнись!.. – тихо рычу на неё.

Она создаёт слишком много шума. И разбила чёртов стакан.

– Серьёзно? Заткнуться? – вперив в меня сердитый взгляд, поджимает губы. – Ладно...

Отходит, что-то бубня себе под нос. В её руках телефон. Включив фонарик, присаживается на корточки и начинает собирать осколки. И делает вид, что меня вообще здесь нет.

А меня как-то задевает, что она так быстро остыла. Мне почему-то нравятся эти перепалки с ней. Пока что они довольно безобидные, но я уверен, что очень скоро мы будем посылать друг друга куда подальше с гораздо бо́льшим пылом.

Вдруг за спиной слышатся шаги, и я, вновь прогулявшись по осколкам, хватаю девчонку за руку и рывком поднимаю с пола. Увлекаю за собой в сторону столовой и затаскиваю за угол. Прижав к стене, вновь закрываю ей рот ладонью до того, как она начнёт возмущаться.

Девчонка что-то сердито мычит мне в ладонь. Свет фонарика её телефона освещает пол под нашими ногами. Потянувшись к её руке, вырываю телефон из рук Алины и выключаю. Убираю его в задний карман джинсов.

– Ммм... – продолжает негодовать она, прижатая моим телом к стене.

Пытается оттолкнуть меня и оторвать мою руку от своих губ. Сжимаю оба её запястья другой рукой. Алина пинает меня по ногам. Я закатываю глаза, а потом хмуро смотрю ей в лицо.

Да угомонись ты хоть на секунду, чёрт возьми!

Её взгляд становится очень злым.

Шаги раздаются в гостиной. Это Юлиана. Если она пойдёт в нашу сторону, то неминуемо прогуляется по битому стеклу. Наверное, я испытаю некоторое удовлетворение по поводу её израненных стоп, но... Отец сотрёт меня в порошок.

Чёрт! Не ходи сюда! Иди наверх!

Я смотрю в глаза серой мышки, прислушиваясь к шагам. Да, она тоже их слышит. Взгляд Алины становится озадаченным. Шаги перемещаются к лестнице, потом выше...

Уф... Пронесло... Но Алина помешала моим планам. Вообще-то, я намеревался поймать её сестру в комнате Влада. Ещё один компромат на неё мне не помешает.

Терпеть не могу свою слишком молодую мачеху-профурсетку! Я люблю... свою маму.

Чувствую, что под моей ладонью что-то происходит. Алина судорожно вдыхает, её нос морщится... так, словно она собирается чихнуть. Не успеваю среагировать, и она делает это в мою ладонь.

Брезгливо скривившись, отпускаю девчонку и вытираю руку о джинсы. Сначала Алина смущённо хлопает глазками, а потом начинает хохотать.

Что смешного?

Резко разворачиваюсь, собираясь уйти, но она вдруг неожиданно хватает меня за плечо.

– Ну уж нет! Куда ты собрался? Сначала объясни мне, что всё это значит!

Скинув её руку, медленно поворачиваюсь и вопросительно поднимаю бровь.

– Что именно?

– Это! – разводит она руками. – Ты следишь за моей сестрой?

– Ну да.

Я должен что-то объяснять этой мыши? Нет, ничего я ей не должен.

– Зачем? – пристально смотрит мне в глаза.

– Мне так нравится.

– Ты в своём уме? – хмурит брови.

– А ты? Какого чёрта ты, полуголая, – смотрю на её обнажённые ноги, – разгуливаешь ночью по чужому дому?

– Я просто хотела пить! – возмущённо заявляет она.

– Ну а я захотел посмотреть, чем занимается моя дорогая мамочка, – елейным тоном говорю я. – Она же так классно проводит время без моего отца... И на его деньги.

На лбу Алины образуется озабоченная морщинка.

– На что ты намекаешь?

– Я не намекаю, – делаю шаг назад. – Я