Беременность от бывшего - Ксения Богда

в его голосе что-то мелькает, что развязывает мне язык.

Размыкаю пересохшие губы. Пытаюсь смочить горло, но во рту сухо, как в пересохшем ручье, блин.

– Пять с небольшим.

– И ты хочешь сказать, что отец не я?

Не хочу, и не скажу. И он об этом знает. Потому что если скажу, то значит, я изменила ему.

А этого не было никогда. Да я в сторону других мужиков никогда не смотрела. На него не могла насмотреться.

Любила как дура всем сердцем и душу отдавала.

Жгучая обида пронзает все внутри. Упираюсь в грудь и пытаюсь увеличить расстояние между нами.

– Нет, Потапов. Твой биоматериал не делает тебя отцом. Мы развелись, если ты забыл. Как ты там объяснил причину? – делаю паузу, словно бы вспоминаю тот день, хотя каждое его слово высечено в памяти. – «Брак разочаровал». В тот момент, Миш, ты уничтожил свое право быть отцом.

Резкий выдох, поток теплого воздуха касается виска.

– Ты же понимаешь, что я просто так этого не оставлю?

Карие глаза блуждают по лицу. Что он хочет найти? Чувства?

Так я научилась их держать при себе.

– А тебя уже никто не спрашивает. Мы друг другу никто. Дай мне переодеться, пожалуйста.

Не знаю, что увидел Миша на моем лице, но он послушно отступает. Делаю глубокий вдох.

Отхожу к дивану и, уже наплевав на все стеснения, поворачиваюсь к нему спиной и стягиваю влажную футболку.

Спина горит от взгляда Потапова.

– Ты вообще собиралась мне говорить, что у меня ребенок будет?

От его тихого голоса все внутри неприятно сжимается. Он не напирает, не давит больше. Но в его голосе слышится горечь.

– Я об этом не думала.

Этот разговор дается мне очень тяжело. Я взвешиваю каждое слово. Боюсь сказать лишнее и как-то раздуть скандал.

Устала и не хочу заниматься выяснением отношений, которых уже давно нет.

– Отлично. То есть я бы жил себе и даже не знал, что у меня растет ребенок от лю… – запинается, но я пропускаю половину его слов мимо ушей, – от бывшей жены.

– Скорее всего, узнал бы. Просто сейчас я об этом не думала.

Натягиваю просторную мягкую пижаму, убираю влажные волосы в гульку и плетусь к огромному холодильнику.

Раз уж он меня сюда притащил, буду чувствовать себя как дома. Распахиваю дверцы, и внимание привлекает записка, лежащая перед глазами.

Раскрываю сложенный листок. Пробегаюсь по строкам и не верю глазам.

Моргаю и предпринимаю ещё одну попытку понять написанное.

«Колобочек, я надеюсь, ты меня не повесишь после того, как столкнешься в этом доме с Потаповым. Но я же все вижу и понимаю. Ты его не забыла и не отпустила. Да и Потапов твой должен узнать о том, что станет отцом. Хочу, чтобы вы были счастливы, мои пупсики! Целую, обнимаю и надеюсь на помилование».

Сминаю бумажку.

– Убью…

Хотя, конечно, не убью. За это сажают, а мне и на свободе прекрасно живется. Да и о пополнении надо думать. Но вот понадкусываю я Инку точно. Чтоб ей жизнь медом не казалась.

– Что ты там бормочешь? Проклятие на меня зачитываешь? – Миша внезапно вырастает за спиной.

Разворачиваюсь к нему лицом, пряча клочок бумажки за спиной. Ему уж точно не стоит знать, какой подарок судьбы приготовила для него моя подружечка.

Бывшая или нет, я пока не решила, слишком многое нас связывает, и слишком многое она знает. Свидетель и все дела.

Глава 4

– Мне нужен телефон, – огибаю застывшего Потапова и бочком двигаюсь к стулу, на котором висят джинсы.

Не дойдя пары шагов, резко торможу, вспоминая, что телефон сел, а зарядка… в машине, в моей второй сумочке.

Не трусы, как предсказывал Потапов. Женские мелочи, но все же.

– Да блин, – топаю ногой.

Обращаться к Мише за телефоном не очень хочется, но вариантов в этой глуши у меня немного. Сомневаюсь, что обитатели этого края знают, что такое мобильная связь.

Потапов ловит мой взгляд и вопросительно выгибает бровь.

Он слишком хорошо меня знает, чтобы сейчас не понять, что мне что-то нужно.

– Ты не мог бы одолжить телефон? – протягиваю ладонь.

Если Миша и удивляется, то вида не подает. Выдергивает телефон из зарядки.

– Разблокируй, пожалуйста, – от учтивого тона скулы сводит, но не буду же я сейчас наезжать.

Он не задумываясь пошлет меня на все стороны света, и останусь я без телефона.

– Да там ничего не изменилось с нашей последней встречи, – пожимает плечами.

– Думаешь, я помню твою разблокировку, – ненадолго моей учтивости хватает, и все же с языка срывается дерзость.

Но меня злит, что он не поменял ничего и что я все прекрасно помню. Будто не было разрыва, будто все продолжается.

Хотя я в первый же вечер закинула его во все черные списки и сменила на разблокировке дату нашей свадьбы на дату… его рождения.

Да, я слегка дурочка. Но я не могла ничего в тот момент с собой поделать.

– День твоего рождения, Катен, – снисходительно выгибает брови.

И это жутко раздражает.

Вбиваю дату. Нетерпеливо постукиваю ногой, пока телефон грузится.

– Блин, когда ты поменяешь своего мамонта? Он же уже старый. Тебе разве по статусу не положено все самое крутое и новое? Ты же начальник и все такое.

Я понимаю, что меня заносит, но ничего не могу поделать. Я устала, злая, ещё и беременные гормоны никуда не делись.

Для меня перепады настроения уже привычное дело. Для меня… а для Потапова это станет неприятным открытием, потому что в браке я не была