Даниэла Стил - Вдали от дома

Словно прочитав мысли Адама, Джейсон заметил:

— Прежде чем вернуться в Мендосино, Тони работал в хосписе для больных СПИДом в Сиэтле.

— И теперь пытаюсь уговорить Джейсона отправиться со мной туда и приняться за работу вместе.

Они обменялись взглядами, прежде чем Джейсон повернулся к Адаму:

— Я уже не раз думал об этом, но не уверен, что мне понравится изо дня в день видеть, что ждет меня впереди. По крайней мере, в Мендосино я иногда забываю о своей болезни. Похоже, я становлюсь трусом, верно?

Тони прикоснулся к руке Джейсона, мягко возразив:

— Я уже говорил тебе: мы никуда не поедем, пока ты не захочешь.

Адам услышал, как в дверь позвонили. Начинали собираться гости.

— По-моему, я должен предупредить тебя, Джейсон. Твои родители придут на свадьбу.

— Ты точно знаешь? — В явной попытке скрыть замешательство, Джейсон расстегнул пиджак и сунул руки в карманы брюк.

— Боюсь, да. Они даже отложили поездку, чтобы не пропустить такое событие.

— Может, уедем, Джейсон? — предложил Тони. — Ты уже достаточно натерпелся от них, хватит. Они не стоят этого.

Из этого замечания Адам сделал вывод, что Тони известны причины разрыва между Джейсоном и его родителями. Насколько знал Адам, Джейсон никому об этом не сообщал.

— Может, они передумали, — возразил Адам. — Прошло уже два года. — Он верил этому не больше, чем тому, что сейчас в дверь войдет Миранда и скажет, что ее отъезд был ошибкой. Некоторые события казались настолько невозможными, что даже вообразить их не удавалось.

— Они не успокоятся до самой смерти Джейсона, — с плохо скрытым гневом выпалил Тони.

Последовала долгая, напряженная пауза.

— Что это значит? — наконец спросил Адам.

Тони хотел было ответить, но Джейсон остановил его:

— Они сказали, что, как бы смертельно я ни был болен, они не хотят меня знать. Сказали, что я предал их, когда заразился СПИДом. Они считают, что у них больше нет сына.

Все это знал и Адам, даже если не понимал причин подобного поступка. Барбара и Фред пришли в ужас, узнав, что их сын — гомосексуалист, но, по крайней мере, они избавили его от визитов к психиатрам и нотаций.

— И все это из-за меня, — с болью в голосе пробормотал Тони.

Джейсон положил локоть на каминную доску и задумчиво потер лоб.

— Нет, моя сексуальная ориентация — не самая главная причина. В конце концов, среди самых талантливых знаменитостей мира немало гомосексуалистов. Но СПИД — это совсем другое дело. Это неустранимый недостаток. Больного человека невозможно признать своим знакомым. СПИД — болезнь наркоманов, проституток и бродяг, людей, у которых не может быть ничего общего с семьей Дельпонте.

— Черт! — тихо пробормотал Адам, пораженный этим откровением, и спустя несколько секунд обратился к Джейсону: — Прости. Я не знал об этом.

— Я тоже не сразу все понял. Родители дали мне понять, что долг перед семьей обязывает меня скрываться в Мендосино. Но это уже в прошлом. Они не могут запретить мне делать то, что я хочу.

Адам кивнул. Прежде чем он успел что-нибудь добавить, в дверь снова позвонили.

— Я попробую тебе помочь. — Он не находил предлога оставить разговор. — Поговорим позднее.

— Адам! — Джейсон нервным жестом потер руки и одернул пиджак. — Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал об этом.

Будь его воля, Адам дал бы объявления в «Кроникл», лишь бы хоть чем-нибудь наказать Барбару и Фреда.

— Как хочешь, — нехотя согласился он.

— Спасибо.

Адам перевел взгляд на Тони. Он неотрывно следил за Джейсоном. Они не прикасались друг к другу, стояли поодаль, но еще никогда Адам не становился свидетелем столь интимного момента. Только сейчас Адам поверил в то, что Тони действительно вернулся и больше никуда не денется. Долг перед Джейсоном поможет ему преодолеть предстоящие им обоим испытания.

Самые худшие опасения Адама не подтвердились: Джейсону не придется умирать в одиночестве.

По пути наверх Адам встретился с Майклом.

— У тебя не найдется свободной минутки? — спросил Майкл.

— Конечно. Может, чем-нибудь помочь?

— Мы с Мэри хотели бы поговорить с тобой…

— Прямо сейчас? — Церемония ожидалась меньше чем через полчаса.

— Понимаю, мне тоже это кажется нелепым, но Мэри боится, что потом нам вообще не представится случая. И, поскольку сегодня мы уезжаем, Мэри решила — сейчас или никогда, — Майкл вопросительно приподнял брови. — Ты говорил с ней об отъезде из Мендосино?

— Да, но добавил, что это произойдет еще нескоро.

— Но Мэри вбила в голову, что ты непременно передумаешь и не дождешься нашего возвращения.

— Поздно — для чего?

— Она все тебе объяснит. — Майкл положил ладонь на спину Адама и настойчиво подтолкнул его к лестнице.

Как только они оказались в комнате Мэри и за ними закрылась дверь, Адам повернулся к матери.

— Так о чем же ты хотела поговорить с таким внушительным вступлением?

Мэри нервозно улыбнулась.

— Не знаю даже, как начать… — Она взглянула на Майкла. — Похоже, пора нырять прямо в омут головой. — И, не дождавшись ответа, добавила: — И немедленно.

Майкл расстегнул пиджак и присел на постель.

— Вы двое — настоящая загадка для меня. Не знай я вас так хорошо, я бы заподозрил, что деньги от продажи «Киркпатрик Лимитед» надо отмывать. Как же можно…

— Я попросила тебя помочь, — прервала Мэри, — а не читать нотации.

Майкл кивнул, скрестил руки на груди и встретил заинтересованный взгляд Адама.

— В сущности, мы хотели сообщить тебе, как распорядились деньгами, вырученными от продажи компании. Твоя мать основала благотворительный фонд Джеральда Ф. Киркпатрика. — Он помедлил, словно давая Адаму время переварить информацию, прежде чем продолжать. — Разумеется, в идеале мы бы хотели видеть в качестве управляющего фондом родственника, но это не существенно. Я знаком с несколькими людьми, которые отлично справятся с такой работой. Откровенно говоря, вряд ли человек с солидным опытом работы в деловых кругах способен так же хорошо понять задачи фонда, как ты, — особенно если учесть твой опыт работы с благотворительными организациями. Но мы с твоей матерью считаем, что у тебя не должно возникать чувство, будто тебя принудили к работе.

— Как будто такое вообще возможно, — вставила Мэри.

Адам перевел взгляд с Майкла на мать и обратно. Каким бы спокойным ни казался Майкл, его поведение ясно выдавало беспокойство. Он крепко сжимал пальцы, на его щеке подергивался мускул, он говорил торопливее, чем обычно. Мэри же была близка к состоянию обморока.