Татьяна Веденская - Девушка с амбициями

– Что теперь? – оторвала меня от моих мыслей Маша.

– Подождем семь дней. Потом я попробую заплатить секретарю, чтобы она побыстрее выдала решение суда на руки. И все!

– Нам его показать на границе?

– Да. А можно еще немного задержаться и в ЗАГСЕ поменять детям свидетельства о рождении. Пусть они там будут Оливейра, как и ты. И там уже не будет значиться отца.

– Правда? – захлопала в ладоши она и от избытка чувств расцеловала меня в обе щеки. – Что бы я без тебя делала?

– Нашла бы другого адвоката, – отмахнулась я и посмотрела, как она целует своего Родриго и садится в джип. Вот, наконец, я осталась одна около здания суда. Все уехали. Мне стало грустно, потому что было непонятно, что же мне лично делать дальше. Снова возвращаться к своей безрадостной жизни в посольстве. Снова бояться увольнения и обходить Шарова десятой дорогой?

Глава 7

Лазурь и бескрайняя синь, и вода моего океана

Экстремальная трасса последних двух лет вымотала меня всю без остатка. Я решила, что больше не готова тратить свою жизнь на подпирание бетонных стен. Черт бы с ней, со стабильностью. После того, что случилось, я поняла про себя все. Я умная женщина, прекрасный адвокат, но меня явно не ждет семейное счастье, потому что Господь Бог, по-видимому, забыл создать на свет мужчину, способного вынести мои неженские штучки. Это огорчало, но, по крайней мере, гнуть мою талантливую спину на этих хреновых иностранцев я больше не собиралась. Да, я решила уволиться. Я не знала, что будет дальше, но сам факт, что я стою в отделе кадров за аккуратной стойкой и пишу заявление об увольнении по собственному желанию, вселял в меня море оптимизма. Самое удивительное, что в действительности я даже немного сожалела о том, что пришла пора уходить. Ровно настолько, чтобы можно было душевно полить слезы за бутылочкой текилы с подружками в местном посольском баре. Но, конечно, недостаточно, чтобы я захотела задержаться в охране еще хоть на день. Одна мысль о том, что через какое-то время я буду работать в кабинете с красивым столом, креслами для посетителей и всеми возможными условиями, придуманными человечеством для создания комфорта, вселяла в меня буйную неконтролируемую радость. Со дня получения памятного решения суда, прошло две недели. Я разместила в Интернете резюме с указанием всех или почти всех судебных процессов, в которых принимала участие. Меня, конечно же, подвергли самому пристрастному осмотру, словно бы я была букашкой, которую разглядывают в лупу, но в конечном итоге все-таки наняли. Господи, я так боялась остаться ни с чем, а в действительности на поиск хорошего места потратила всего две недели. В крутом офисе крутой директор смотрел на меня на букашку, но ему нужен был адвокат, а я, как ни крути, была выпускницей крутого ВУЗа, в совершенстве знала немецкий язык (а как иначе, если я проговорила на этом языке в посольстве кучу времени), имела обширный опыт, знала от и до компьютер и др. Много всяких других «др».

На собеседовании меня посадили в середине большого овального стола, между двумя директорами адвокатского бюро. Один из них был ужасно толстым, а другой таким тонким, что я словно попала в детскую сказку. Они сели с разных сторон стола и стали забрасывать меня перекрестными вопросами.

– Какой ВУЗ вы окончили? Покажите диплом, – строго велел мне тонкий – седовласый евреистый мужчина с тонкими волосатыми пальцами и длинным носом. Я сунула ему корку, и он скривился.

– Вы не отличница?

– Нет. Я не стремилась прогнуться под каждого преподавателя. Я не понимаю, зачем мне учить историю партии, например, – довольно нагло ответила я, ибо знала, что каждому мил не будешь, и подо всех не прогнешься.

– Понятно, – процедил он, снял очки и принялся изучать все детали моего наряда.

– Какие дела вам приходилось вести? По каким причинам вы ушли из адвокатуры? – спросил меня сидящий с другой стороны полутемной переговорной залы мужчина огромных внешних достоинств. Его авторитет тянул килограмм так на сто тридцать и еле помещался в одном стандартном рабочем кресле на колесиках. Чтобы ответить ему, мне пришлось повернуться спиной к первому партнеру. Так я и вертела головой все время.

– Я ушла по причинам личного характера.

– Каким, – переспросил худой седой. Я снова повернулась к нему и подумала, что еще немного в таком стиле и у меня закружится голова.

– Мой босс отбыл в Канаду. А я уже почти что рожала. Мне было не до адвокатуры.

– А почему потом не вернулись, – снова спросил огромный. Я опять развернулась и от этого совсем взбесилась. Что им пришло в голову так сесть?

– Потому что тогда после кризиса адвокатов было много, а денег мало. Да голодных адвокатов стало просто тьма-тьмущая! Знаете, что такое тьма? Это термин, обозначающий огромное количество воинов в древнерусской дружине. Вот столько примерно и адвокатов тогда было. И если можно, я пересяду, а то у меня начинается морская болезнь, – я поднялась, перешла к выходу, волоча за собой стул

– Лариса Дмитриевна, вы пишете, что вы очень опытный адвокат. Мы просто пытаемся разобраться, – более вежливым тоном проронил евреистый, глядя, как я удобно располагаюсь между дверей. Пошел он на фиг, зато мне хорошо теперь видно обоих.

– У меня никогда не было жены, которая бы обеспечивала мне тыл и давала возможность временно покуковать без денег в поисках наилучшего предложения. Я схватила то, что было. Немногие после кризиса, тем более с грудным ребенком, могут похвастать зарплатой под тысячу долларов. В конце концов, вы мне предложили всего на триста долларов больше. И я рассматриваю ваше предложение только потому, что сфера вашей деятельности больше подходит мне, нежели охрана посольства.

– Н-да, – процедил толстый и они с худым переглянулись.

– Ей палец в рот не клади, – рассмеялся евреистый директор. Я кивнула и решила не останавливаться на достигнутом.

– Я вела много дел, у меня богатый опыт, железная хватка, непробиваемая адвокатская черствость и гибкость. Я нравлюсь клиентам, ко мне всегда возвращаются. Я знаю два языка. Меня невозможно запугать, посадив между двух огней, – я кивнула на их стулья. Толстый побагровел, я испугалась, что меня сейчас выгонят.

– Да уж, Лариса Дмитриевна, устроили вы нам аттракцион. Вот это резюме, я понимаю. Ну что, Аркадий Израилевич, как думаете?

– Вопрос решен. Такое чудо глупо упустить, – улыбался худой. Значит, и правда, еврей. И почему из них всегда выходят самые крутые специалисты. Загадка природы. И только тут до меня дошло. Меня взяли! Ура! Ура!

– Когда вы сможете приступить?

– Через пару недель. Я же обязана доработать. Хотя… – я хитро прищурилась и стала вспоминать трудовое законодательство. Да, доработать я действительно обязана, но я, пожалуй, на эти две недели возьму неоплачиваемый отпуск. Не могу и не хочу больше шагать маршем.