Патриция Райс - Мечты о счастье

– Позвоним в полицию из дому! Приняв решение, он потянул Майю за собой к автостоянке. В конце концов, какое ему дело до того, кто шастает в руинах? Это руины не его дома.

– К тебе или ко мне? – промурлыкала Майя, поддразнивая.

К ней? Туда, где толпами носятся коты и дети? Этого только не хватало!

Мотор завелся не сразу, и Аксель в сердцах послал его ко всем чертям. Дом, куда они направлялись, был чреват сюрпризами, особенно если учесть присутствие Стивена и Клео. Почему он думал, что жизнь с Майей может протекать хотя бы в чем-то отдаленно похожем на русло?

– А я тебя предупреждала, – заметила она, словно прочитав его мысли. – Подумываешь, как от меня избавиться?

– Даже и не надейся! – отрезал Аксель. – Я тебя знаю: одно неверное слово, одно лишнее движение – и тебя простынет след. Дорогая моя, ты уже не ребенок, у тебя теперь есть все права взрослого человека. Ну и обязанности тоже.

– Права! – Майя фыркнула. – Все права у тебя, милый. В наших отношениях имеет место серьезный перекос. Вот скажи, как ты поступишь, когда секс со мной тебе приестся? Советую баллотироваться в губернаторы – все-таки какое-то развлечение.

– Не начинай, – предостерег он, – я сейчас не в том настроении. Надо еще выяснить, как обстоят дела дома, и поскорее выставить эту парочку.

– Забудь о них, – сказала Майя (судя по тону, юмор к ней вернулся). – В жизни не все и не всегда идет как по маслу. Сосредоточься на главном.

– Как по маслу не нужно, главное, чтобы шло по-моему.

Аксель уже прикинул стратегию этой ночи: выставить за дверь двойную помеху, проверить, крепко ли спят дети, соблазнить Майю. Ничего из ряда вон выходящего. Однако, повернув к дому, он увидел, что тот сияет огнями. Аксель выругался. Майя промолчала, и слава Богу. Дети просто обязаны находиться в постелях, подумал он с отчаянием. Свет ничего не значит!

– Еще довольно рано, – осторожно заметила Майя, когда они оказались в гараже. – Дети, наверное, переволновались от всей этой новизны...

– Будь дело только в этом, я бы не беспокоился.

На кухне их приветствовал многоголосый гомон.

– Малдун перепугал Китти! – крикнул Мэтти, как только они появились на пороге.

– Вернись в постель! – крикнула Клео, очень похожая на измученную мать и ничем не напоминавшая хладнокровную преступницу. – Вернись, тебе говорят!

– Дурак я, что согласился дергать за шторы! – крикнул разъяренный Стивен, прижимая мокрое полотенце к исцарапанной руке. – Проклятое животное слезет само, когда сочтет нужным!

– Папа, он говорил плохие слова! – крикнула Констанс. – Алексу стошнило прямо на белый ковер!

Аксель начал считать до тридцати, уговаривая себя, что им еще повезло, раз у дома не расставлен полицейский кордон и не снуют пожарные. Взгляд его упал на сияющее, полное ожидания лицо Майи. Правильно, подумал он, забывая все остальное. Вот оно, главное. Месяцами он жил без секса, наконец-то нашел отдушину и еще не насытился. Можно сдвинуть и Великую Китайскую стену, было бы желание. А желание есть, еще какое. К тому же он должен исправить впечатление. В первый раз он вел себя грубо, резко, ничего не продумал и действовал сгоряча. Бог знает, что Майя о нем думает, а между тем он не таков.

– Констанс, в постель! Мэтти, забирай Малдуна и шагом марш в свою комнату! – Аксель обвел остальных взглядом, предназначенным для укрощения буйных клиентов в баре. – Вы двое, вон отсюда! Час посещений в психушке давно истек!

Когда вся четверка была за порогом, он спохватился, что так и не спросил, где же несчастная няня.

Глава 28

Дипломатия – это искусство ласково повторять «Хорошая собачка!», пока не вооружишься увесистой палкой.

– Ты снова увидишься с мамой завтра после садика, – заверила Майя, за руку уводя заплаканного племянника в постель.

Как оказалось, в столь позднее время такси в пригород могло прийти только через полчаса. Аксель, не расположенный к ожиданию, уволок Стивена и Клео от телевизора, где они вознамерились расположиться, затолкал в машину и повез туда, где с такси проблем не было. Майя осталась с детьми.

– Я не хочу в садик, – угрюмо ответствовал Мэтти.

Ну отлично, просто великолепно. Милый, послушный племянник тоже ополчился против нее. Иногда Майя спрашивала себя, на каком из перекрестков жизни повернула не в ту сторону, нельзя ли этот перекресток вычислить и исправить ошибку.

– А как же мистер Свин? Он будет скучать, – сказала она строго. – И как же Пегги и Билли? – На данный момент это были лучшие друзья ее племянника. – Ты всегда играешь с ними в прятки. – Она запечатлела на детском лбу поцелуй. – А теперь спать!

За прошедшую неделю мальчик провел в своей новой комнате несколько ночей, но внутренний голос подсказывал, что на этот раз номер не пройдет. Что ж, ладно. Майя заглянула к Констанс, где не без интереса выслушала отчет о прошедшем вечере. Бедняжка Дороти неплохо справлялась, но по семейным обстоятельствам ей пришлось покинуть честную компанию, что она и сделала после многословных заверений взрослых, что все будет в полном порядке. Так называемых взрослых. Впрочем, трудно было ее винить, ведь внешне Стивен и Клео выглядели зрелыми людьми, вполне способными присмотреть за двумя детьми и парой кошек.

– Ничего, шоколадная моя, на ошибках учатся. Теперь ты знаешь, что грудных детей не подбрасывают сразу после кормления.

– Мистер Джеймс ужасно ругался, потому что на него тоже попало, – сказала Констанс, хихикнув. – Мама Мэтти тоже ругалась на него за плохие слова. Что значит «положить на все это с прибором»?

– Это значит, что папа Алексы очень рассердился, – объяснила Майя, борясь с желанием истерически расхохотаться. – Спи! С ковром я разберусь.

Пока она обходила всех трех детей по очереди, Аксель успел вернуться и снять кошку с карниза для штор.

– Здесь больше подойдет кафельная плитка, – сказал он, с неудовольствием озирая большое, интересной формы пятно на ковре. – И набор пакетов.

– Пакетов? – удивилась Майя.

– Ну да, как в самолете.

Больше Аксель не сказал ни слова, просто стоял и смотрел на Майю. Она все еще была в вечернем платье и скоро покрылась мурашками там, куда был направлен его взгляд. Было чудесно и не так уж сложно заниматься любовью в кромешной тьме, но как это будет при свете, в нормальной постели? Майя не вполне понимала смысл словосочетания «супружеские обязанности», однако оно логически следовало за «брачным обетом» и «супружеской постелью». От него бросало в дрожь. Руины здания – это из ее репертуара, а вот солидная постель с дорогим бельем и настольной лампой в изголовье – уже нет. Однако приятно было вспомнить, как ее благопристойный супруг совершенно утратил контроль над собой.