Бывший муж. Я к тебе не вернусь - Ария Тес

конца, чтобы заслужить прощение.

Мое сердце часто-часто бьется, а на глазах появляются слезы. Это звучит очень правильно…так чертовски правильно…

— Не плачь.

— Ты же пишешь им, да?

— Каждый день.

— Отвечают?

— У Егора я по-прежнему в блоке, но я передаю привет через Тима. Он читает, но…

— Тоже молчит?

— Да.

— Мне очень жаль…

— Ты здесь ни при чем. Это последствия моих неправильных решений. А теперь…я могу попросить?

— Да. Что ты хочешь покушать?

— Макароны с сыром.

Замираю.

— Ч-что?

— Ну, помнишь? Твои фирменные макароны с сыром, которые ты готовила постоянно…

— Я больше ничего не умела готовить, поэтому… — смущенно отвечаю, а потом заправляю волосы за ухо и вскидываю глаза, — Теперь все иначе. Я могу приготовить стейк, например? Или еще что-нибудь? А если хочешь, то мы вообще можем что-нибудь заказать?

— Окрошку с крабом на шампанском?

— Ц-ц…

Слегка пинаю его локтем, и Ян смеется, уворачивается от моих «ударов», а когда в глаза смотрит — все становится ясно.

Он счастлив…именно сейчас. Весь светится…

— Не хочу ни стейки, ни еще что-нибудь. И ресторанное не хочу. Макароны с сыром — это да. Сделаешь?

Конечно, он не знает, что я вкладываю в это блюдо теперь. Я ему не рассказала, как ночью на кухне Егор завуалировал меня в эти самые макароны и открыл мне глаза. Как именно с этих макарон с сыром начался мой путь по возвращении себя и избавлению от всех глупых страхов…но…он говорит это. Именно это! И просит именно это блюдо! Пока солнце играет в его глазах солнечными зайчиками…

Разве это возможно? Случайность? Нет, это неслучайность…это знак…

— Я люблю тебя, — шепчу, Ян хмурится.

— Что?

— Я люблю тебя, но если ты еще хотя бы раз…только посмей! Ян! Я серьезно! Я готова простить один косяк за двадцать лет, но…больше не прощу. Никогда. Если хотя бы…

— Я никогда тебя больше не потеряю, — уверенно перебивает он, а потом подтягивает ближе и кладет руку на щеку, — Вздумаешь снова прятаться за ледяную стену? Разобью ее нахрен, услышала меня? Но я тебя не потеряю.

— Все дело в родителях, — шепчу, он хмурится сильнее.

— Не понял.

— В моих родителях, Ян. Когда они умерли, мне стало страшно, что я осталась одна.

— Ты никогда не была бы одна…

— Я знаю, но… — тихо всхлипываю, а потом как ребенок вытираю слезы, но всхлипываю еще раз, — Все вокруг друг другу изменяют. Мужья бросают своих жен, с которыми прожили миллион лет, ради каких-то шлюх! А потом Лара и Дима…ты помнишь, как это было кошмарно, Ян? Ты помнишь? Он же…

— Тшш…

Ян обнимает меня сильнее, а я уже не могу. Утыкаюсь ему в грудь и плачу, не сдерживая себя никакими рамками приличий…

— Я так боялась, что ты от меня уйдешь, что стала выполнять все заветы твоей матери, как умалишенная! Я так боялась, что если не буду идеальной, то ты однажды посмотришь на меня и подумаешь: зачем мне такая? Она вечно меня позорит и…и ей недовольны мои партнеры и…

— Насрать мне на них, — рычит он, но это меня успокаивает слабо.

Я мотаю головой и продолжаю.

— Ну, да. Поначалу тебе было бы насрать, но потом…

Ян решительно отрывает меня от своей груди и заставляет посмотреть себе в глаза.

— Ты — моя любимая женщина, Полина. Ты — мать моих детей. Ты — мой самый близкий и дорогой человек. Ты — мой лучший друг. Ты — мой мир. Ты думаешь, что кто-то посмел бы мне сказать, что мой мир «недотягивает»?

Всхлипываю и мотаю головой.

— Н-нет…

— Разве я давал тебе поводы думать иначе?

— Нет, но…

— А Дима? Он — ублюдок. Я тоже, но я бы не смог так поступить. Не смог бы, клянусь…

— Я тебе верю…

— И я всегда бы выбрал тебя, Поля. Среди тысячи самых красивых женщин, ты для меня самых яркий бриллиант. Сейчас? Потом? Это неважно. Даже когда пройдет много-много лет, ничего не изменится. Я точно это знаю.

— Кажется, я тоже…— слабо улыбаюсь и добавляю, — Ты ведь выбрал из всего многообразия еды — мои макароны с сыром…

Ян не понимает этой странной аналогии, но он видит улыбку на моем лице и кивает, а потом притягивает к себе и шепчет, прежде чем накрыть мои губы своими.

— И я всегда буду выбирать макароны с сыром, любимая.

«Надеюсь, что у меня получилось»

Вита

Я просыпаюсь от какого-то шума в прихожей. Полину не жду. Хоть она и отрицает, но я, конечно же, знаю, что моя дорогая сестра опять сбежала к своему Титову.

Закатываю глаза с легкой улыбкой.

Немного забавно это, конечно. Как их так перевернуло, что в почти сорок они взяли и вернулись в юность. Может быть, сказывается, что в свое время они не догуляли? Ай, какая разница. Поля улыбается. Она расцвела. Я не про красоту говорю, кстати. Моя сестра не изменилась ни на йоту, может быть, если только совсем чуть-чуть. Она так же прекрасна, как была когда-то, и какой всегда будет.

Я говорю про ее глаза, которые стали гореть еще ярче. Про свежий румянец на щеках. Про заливистый смех, который наконец-то вернулся, чтобы снова греть мое сердце, которое с каждым ударом отражается глубокой болью…

Нет, только не сейчас! Не думай об этом, Вита! У тебя есть проблемы поважнее. Кто-то забрался в нашу квартиру!

Медленно встаю, беру со стола декоративную штучку, которая напоминает шар, а потом крадусь до прихожей. На секунду в голове возникает шальная мысль, что то, о чем я себе запрещаю думать, как раз и нагрянуло…ну, нежданно-негаданно так сказать. Может быть, если я использую шар по прямому (в моих руках) назначению, мне станет легче?

— Ха!

Выскакиваю из-за угла, готовясь запульнуть свою бомбу, но тут же застываю.

— Черт возьми! — через мгновение рычу, опускаю руки, а потом рычу еще раз, запрокинув голову назад, — Ну вы…блин! Даете! Охренели?!

Мои племянники так и стоят в позах, в которых я их застукала. Егор, снимая рюкзак с плеча, а Тим с одним кедом в руках. А потом они начинают ржать…

Сволочи!

— Мы, вообще-то, домой приехали, Вита! И тебе