С. Белмонд - Довольно милое наследство

Джереми недовольно посмотрел на меня.

– И почему ты все время встреваешь, когда дело касается моей матери? – спросил он. – Я думал, ты на моей стороне, а ты просто цирк устраиваешь! И что будешь делать?

Внимательно посмотрев на Джереми, тетя Шейла весело засмеялась:

– Джереми, прекрати. Она и представления не имеет, что ты пытаешься поддразнить ее.

– О, да перестаньте! Я уже привыкла к этому, – откликнулась я.

– Мам, – продолжал Джереми, – ты много знаешь о семье моего настоящего отца?

– Кое-что знаю, – сказала она. – Мать Тони звали Роуз, отца Доменико. Оба они покинули Италию во время войны и жили в Америке. Отец Доменико тоже был убит на войне.

Тут уж я не могла сдержаться:

– А бабушка Пенелопа говорила вам имя мужчины, которого любила и который погиб на войне?

– Нет. – Тетя Шейла покачала головой. – А что?

– Так уж получилось, что любовника бабушки Пенелопы звали Джулио. – С этими словами я достала из сумочки схему всего моего семейства и положила на стол.

Тетя Шейла завороженно начала изучать листок.

– Что это за схема? – спросил Джереми, посмотрев сначала на листок, потом на меня. – Боже мой! Детектив Пенни Николс вновь начинает расследование!

– Вот именно! – вызывающе ответила я. – И не думай, что это было просто. Как только я думала, что все указано верно, тут же появлялись какие-то новые обстоятельства.

Джереми и тетя Шейла с интересом склонились над начертанным моею рукой семейным древом Лейдли.

Я указала пальцем на линию, которая шла от любовника бабушки Пенелопы, Джулио, к любовнику тети Шейлы Энтони и заканчивалась на Джереми. В центре этой линии стоял Доменико, которого я считала разгадкой всей этой головоломки.

– У любовника бабушки Пенелопы Джулио был сын Доменико, который жил в Италии, когда Джулио погиб на войне, – сказала я. – Бабушке Пенелопе удалось привезти его в Лондон, но настоящая мать Доменико забрала его к себе в Америку. Поэтому Доменико вырос там, и у него родился сын Энтони, это ваш Тони, тетя Шейла.

– Тони, – повторила она. Лицо ее побледнело, мне показалось, она сейчас упадет в обморок. – Боже мой! – воскликнула она, отводя взгляд.

Я же повернулась к Джереми и продолжала:

– И этот маленький мальчик Доменико, который уехал в Америку, и есть твой настоящий дедушка.

Ни один мускул не дрогнул на лице Джереми, будто он меня совсем не слушал.

Повернувшись к тете Шейле, я возбужденно продолжала:

– Бабушка Пенелопа просто обожала Доменико, потому что он был сыном Джулио. И когда она узнала о том, что сын Доменико, Тони, умер, она, конечно, захотела помочь вам, тетя Шейла. Соединив вас с ее племянником Питером, она как бы приняла вас с Джереми под опеку ее большой семьи. И моей семьи.

Тетя Шейла молчала, внимательно слушая меня. Казалось, будто она прокручивает в памяти все, что произошло в те времена.

– Это многое объясняет, – заключила она.

– Что же стало с Доменико? – осторожно спросила я.

– Доменико? Он живет в Италии, – медленно произнесла тетя Шейла, все еще погруженная в размышления.

– Видишь, Джереми? Твой дед еще жив! Где именно он живет?

Тетя Шейла с готовностью ответила:

– В небольшом городке, недалеко отсюда. Время от времени мы с Тони заезжали к нему. Я до сих пор изредка его навещаю.

Мы с Джереми удивленно посмотрели на нее.

– Что ты делаешь? – переспросил Джереми изменившимся голосом.

Я успела вмешаться:

– Знаете ли вы его адрес?

– Разумеется, дорогая моя, – кивнула тетя Шейла. – Я могу позвонить и предупредить, что ты собираешься навестить его. Если, конечно, хочешь.

Глава 34

– Господи, – проворчал Джереми, – кто тебя просил открывать рот и спрашивать адрес? Я не помню никакого Тони, даже если это мой настоящий отец. И с какой стати я вдруг захочу встретиться с его отцом? Я совсем не знаю этих людей. И, черт побери, знать не хочу!

– Хочешь ты этого или нет, это твои прямые родственники, – сказала я.

Мы сидели в машине и уже отъезжали от дома тети Шейлы; Джереми вел себя так, будто внезапно разучился водить.

– И почему женщины постоянно пытаются контролировать жизнь мужчин? – вспылил Джереми. – Сначала бабушка Пенелопа, вообразив себя Господом Богом, начала «соединять сердца». Потом мама, долгие годы хранившая секреты, вдруг решила осчастливить меня знакомством с моим, видите ли, дедом. И ты туда же!

– Ну разве не забавно, – бросила я в ответ, – что из всех перечисленных женщин ты срываешься исключительно на мне? Тебе уже не придется грубить бабушке Пенелопе, с матерью ты вел себя исключительно вежливо, как воспитанный мальчик, но почему же ты кричишь на меня, словно с цепи сорвался?

– Видимо, эта черта досталась мне от моих итальянских предков, – мрачно заметил Джереми. – И вообще, я не кричу. Я просто несколько повысил голос, чтобы ты наконец меня услышала.

– Ладно, – терпеливо проговорила я. – Я поеду с тобой.

– Именно этого я и опасался. Я просто уверен, что с тобой я наверняка попаду в какую-нибудь историю. Погоня на машине, казино, кража произведения искусства, что дальше?

– Твоя мать, между прочим, рассказала мне еще кое-что, пока ты подгонял машину, – радостно заявила я, когда мы выехали на улицу, – и тебе лучше бы послушать, потому что это касается матери Доменико, которая живет в Америке. Ну, та, что забрала мальчика у бабушки Пенелопы. В общем, она из семьи бостонского брамина. Ее зовут Люси. Она умерла от туберкулеза вскоре после того, как привезла маленького Доменико в Бостон. После ее смерти бостонские родственники очень пренебрежительно относились к мальчику, заставляли прислуживать. Поэтому вскоре он убежал в Нью-Йорк, где встретил прекрасную итало-американскую девушку и женился на ней. Кстати, ее звали Роуз, и это твоя бабушка. У них был небольшой магазинчик. Они воспитывали сына – твоего отца – в американских традициях. Когда Тони вырос, он отправился учиться в Нью-Йоркский университет. По окончании учебы сына родители Тони вернулись в Италию, а сам он поехал в Лондон завоевывать сцену. У него была группа, с которой они играли рок-н-ролл. Ну прямо как ты, Джереми. И Тони – твой отец – поддерживал отношения с родителями, пока…

– Не умер, – закончил за меня Джереми.

– Да. А Роуз – твоя бабушка – умерла в Италии в восьмидесятые годы, – продолжала я, – твой дед Доменико все еще живет с ее родственниками. Ему сейчас где-то за семьдесят. Он всегда знал о твоем существовании, но они с Роуз не хотели вмешиваться, пока не умер дядя Питер. И сейчас твой дедушка очень хочет увидеть тебя. Ты, конечно, можешь не ехать, но я считаю, если откажешься, будешь жалеть об этом всю свою жизнь.