Сводные. Запрети мне любить тебя (СИ) - Четвергова Юлия

- Тогда решено, - отчим ударил кулаком о раскрытую ладонь, смотря на маму и улыбаясь кривой улыбкой. – Видимо, мужчины нашего рода не в силах устоять перед притяжением женщин вашего рода. Это неизбежно…

- Но, Коля… - Мама растерянно хлопала ресницами, переводя взгляд то с него на Яна, то с Яна обратно на отчима.

- Может, меня кто-нибудь спросит? – Я чуть было не задохнулась от возмущения.

- Как раз хотел, - улыбнулся Ян. – Ты выйдешь за меня, ведьмочка?

Теперь я была точная копия своей мамы. Только что рот открыла ещё.

- Ладно, - расхохотался Николай Владимирович, - прекращай этот цирк, Ян. Женщинам так предложения не делают. Ты только взгляни на них! Сейчас в обморок попадают.

- Нет уж, пусть ответит. – Насупился Соколов-младший. – Вдруг её за эти полгода Фридман уведет? Мне нужно, чтобы каждый видел, что Ева не свободна.

Не знаю, говорил ли Ян серьезно, или это у них, у Соколовых, шутки такие. Но мама всё же потеряла сознание.

Эпилог

Год спустя…

- Я немного волнуюсь, - произнесла дрожащим голосом, стоя перед зеркалом в пол напротив меня.

- О, боже, Ева, - закатила глаза Инна и вздохнула, - мы это уже проходили. - Подойдя ко мне со спины, она положила руки мне на плечи и принялась массировать шею большими и указательными пальцами. – Расслабься, в конце концов! На собственной свадьбе нужно радоваться, а не паниковать.

Я взглянула в зеркало, которое отражало не просто девушку, а самое настоящее видение. Пышное белое платье облаком окутывало стройную фигурку, делая её ещё изящнее. Приоткрытые плечи и область ключиц придавали образу некую хрупкость. Минимум макияжа, только чтобы подчеркнуть естественную красоту. Длинные волосы были накручены в локоны и собраны в высокий хвост, украшенный диадемой на макушке.

- Как мне не паниковать? Это же Ян! Ян Соколов! Вдруг он что-нибудь выкинет в самый разгар свадьбы? – Я ощутила, как от волнения у меня руки и ноги стали ватными, а живот скрутило от болезненных спазмов.

- Что он может выкинуть? – Расхохоталась блондинка, прикрывая рот ладошкой. – Сбежит в самый разгар венчания?

Представив себе комичную картину, в которой Ян в панике убегает по красной ковровой дорожке в сторону выхода, а его волосы развеваются назад во время бега, тоже хихикнула.

- Ну, да, ты права. Но всё равно как-то тревожно.

- Тревога – это нормально. Но ты перебарщиваешь уже, - Инна развела руками, выразительно уставившись на меня. – Так что соберись, тряпка. Не время для обмороков. Или это у вас семейное? – Ехидно поинтересовалась девушка, намекая на то, как мама упала в обморок в тот день в палате, когда Ян в шутку заговорил о нашей свадьбе.

И, в итоге, это обернулось вовсе не шуткой...

Тот случай мы часто вспоминали с юмором, когда маму пришлось приводить в чувство с помощью двух медсестер, врача и нашатырного спирта. Вот уж кто до последнего не верил в то, что мы с Яном испытываем друг другу не родственные чувства, так это мама. Для неё это стало самым настоящим шоком.

Хотя понять её было можно: мы постоянно переругивались и ненавидели друг друга, а тут такое заявление. И я - ни на шаг не отлипающая от Яна.

Но постепенно она свыклась с этой мыслью и приняла наши отношения с Соколовым, как данность. Не без помощи Николая Владимировича, конечно, но всё же. Отчасти маму больше всего беспокоил вопрос того, как это будет выглядеть в высшем свете, в котором находился отчим и в принципе семья Соколовых. Но он твёрдо заверил нас с мамой, что это только наше дело и никто не посмеет и слова плохого сказать в нашу сторону, ибо будет чревато.

Так и случилось. Не знаю, каким образом, но Николай Владимирович и Ян уладили всё сами, так, что до нас с мамой не дошло ни единого слуха по поводу сложившейся ситуации. И на нашей с Яном помолвке два месяца назад никто из гостей и рта не раскрыл, чтобы как-то поддеть и съязвить.

- Постараюсь не грохнуться в обморок, - со смешком ответила я, выныривая из воспоминаний и возвращаясь к разговору с подругой.

- Возьму с собой на всякий случай нашатырь, - подмигнула Инна, поправляя своё голубое платье в пол.

До церемонии оставались считанные минуты. Мы сидели в комнате отеля, дожидаясь, пока нас пригласят в торжественный зал ресторана, где и проведут роспись работники ЗАГСа. После чего начнется сама свадьба со всеми этими традиционными конкурсами для гостей, тамадой и танцами молодоженов.

С Яном я не виделась со вчерашнего вечера, после того, как мы нежно распрощались, пообещав друг другу встретиться у алтаря. Шутки про: «Я буду в белом», - вчера были как никогда актуальны.

Делать двойную свадьбу не стали. Ян настоял, чтобы каждый получил свою порцию внимания. Поэтому родители женились три месяца назад в самый разгар лета, когда Ян практически полностью встал на ноги, пройдя полный курс реабилитации.

К слову, о гонках Соколов больше не заговаривал. Это стало своеобразным табу, к которому ни один из членов нашей семьи больше никогда не возвращался. И это не могло не радовать. Я не знаю, что бы со мной было, если бы Ян вновь вернулся к своему опасному хобби…

Да и в целом после случившегося Соколов-младший стал намного серьезнее. Ответственнее. Будто в тот страшный день погибла та его часть, что всё ещё находилась в подростковом возрасте, и Ян стал взрослым мужчиной.

Мы поговорили о дне аварии с ним всего лишь один раз. Рассказали друг другу всё, что нас мучило, о чем переживали. Как было, не таясь и нежась на кровати. И осознали, насколько глупы и импульсивны были наши поступки и решения. А потом мы очень долго извинялись друг перед другом. Всю ночь. И так до самого рассвета.

- Пора, Ева. Ты готова?

Оказывается, пока я летала в облаках, вспоминая весь тот путь, что мы с Яном прошли, Инне, которая сегодня была в роли подружки невесты, позвонили и сообщили о начале церемонии.

- Нет, - ужаснулась я, но была подхвачена блондинкой под руку.

- Так, отбросить страхи и сомнения! – Воодушевленно произнесла она, сделав самое серьезное лицо, на которое была способна. – Вперед, в светлое будущее!

И с этими словами она вывела меня через специальные двери, ведущие прямиком в зал торжества. Когда мы вошли в него, воцарилась полная тишина. Все притихли в ожидании. А уже в следующую секунду заиграла традиционная свадебная музыка.

Все было настолько грандиозно и торжественно, что я невольно почувствовала себя принцессой, не меньше.

У меня затряслись поджилки, как только я увидела Яна, стоящего ко мне боком, в самом конце красно-золотой дорожки, ведущей к алтарю. Он был чертовски красив в черном костюме жениха. Как Бог. Как Ангел. И он улыбался мне счастливой белозубой улыбкой, а его глаза сверкали триумфом.

Шаг за шагом я становилась ближе к тому, кого любила всем сердцем. К тому, кто стал для меня по-настоящему родным и близким. И чем меньше становилось расстояние между нами, тем больше хотелось сорваться на бег и утонуть в объятиях брюнета, забыв обо всем.

Я только сейчас поняла, что тревога отвлекала от того, насколько сильно я соскучилась по нему, пока мы не виделись.

В огромные витражные окна лил солнечный свет, заливая им торжественный зал, от чего каждая декорация переливалась загадочным блеском, придавая атмосфере еще больше волшебства и таинственности.

Краем глаза я заметила, как мама сидит на первом ряду среди гостей и утирает слезы счастья платочком, а отчим, понимающе утешает её, гладя по плечам. Я ободряюще им улыбнулась, хотя сама готова была расплыться у собственных ног, став бесформенным желе.

У небольших ступенек, ведущих к алтарю, Ян не выдержал и спустился ко мне, забирая мою руку из руки Инны.

- Спасибо, дальше я сам, - сказал он блондинке, при этом, не отрывая от меня восхищенного взгляда темно-карих глаз. – Ты прекрасна, Ева. Настоящий Ангел. – Низким грудным голосом прошептал Соколов, так, чтобы слышала только я.