Всё ещё здесь - Novela

что отцу может не понравиться, если мы все заявимся к нему.

Если откровенно, я просто не хочу, чтобы Рай был рядом, потому что я алиби Шейна на эту ночь. Если дойдет до того, что эта информация всплывет…

Его точно не должно быть рядом в этот момент.

Я уверена, что этой ночью Шейн никого не сбивал. Но пока не выясню, что на самом деле происходит, рано делать какие-то выводы.

Мне с трудом удается высидеть два последних урока, после чего я сразу же отправляюсь в участок.

Рай просит позвонить ему сразу же, как что-то прояснится, и я обещаю, что так и сделаю.

– Привет, Филис!

Я машу секретарше отца, которая подпиливает ногти на рабочем месте.

Филис около сорока и она вечная невеста. Сколько я ее знаю, она мечтает выйти замуж, но все кандидаты как-то быстро отпадают.

– И тебе привет, Мел.

– Папа у себя?

Я указываю на дверь, что ведет в кабинет отца.

Женщина кивает.

– На месте шеф.

Отец говорит с кем-то по телефону, откинувшись в рабочем кресле. Удивление отражается на его лице, когда я вхожу после короткого стука.

– Я тебе перезвоню, Баз, ― поспешно обещает он, прежде чем положить трубку. ― Мел?

– Привет, пап. ― Я опускаюсь на стул для посетителей под вопросительный взгляд отца.

Папа второй срок подряд служит шерифом Пейсона. Раньше я не задумывалась об этом, но теперь, полагаю, в этом есть определенное удобство.

– Что-то случилось? ― В его глазах возникает обеспокоенность. ― Дома все нормально?

– Я не поэтому пришла, ― быстро мотаю головой я. ― Это по поводу Шейна Келлера.

Его лицо тут же становится строгим.

– Мел, это забота полиции. Это твои друзья послали тебя?

– Нет, я сама пришла, по своей воле, ― заверяю я. ― Ты можешь объяснить, что случилось?

Он качает головой.

– Дело официальное, Мел. Я ничего не могу рассказать тебе.

– Пап, ― я поддаюсь вперед, глядя на него жалостливо – прям как в детстве, ― просто скажи, за что его задержали? Пожалуйста!

Сомнение читается на его лице. Он медлит, но затем говорит, вздыхая:

– У нас есть подозрение, что прошлой ночью Шейн сбил человека на Линкольн-стрит. Есть свидетель, который запомнил машину, и на бампере парня обнаружили следы крови. Сейчас экспертиза устанавливает, принадлежит ли она пострадавшему.

От полученной информации моя голова идет кругом.

– Что с тем человеком? Он поправится?

Отец кивает, даря мне чувство облегчения.

– У него множественные переломы и гематомы, но ничего критического. Только парень сбежал с места аварии, понимаешь?

Еще бы – я ведь дочь полицейского! Если бы Шейн не сбежал, все могло бы обойтись, а так…

Стоп! Неужели я думаю, что это Шейн? Несмотря на свидетеля, я-то знаю, что ночью он был со мной.

– Когда именно это случилось? ― спрашиваю я.

Мне надо убедиться.

– Чуть позже полуночи, ― о чем-то раздумывая, отвечает отец.

Его слова подтверждают то, что я и так знаю: Шейн не делал этого.

– Мел, ты же понимаешь, что должна молчать о том, что услышала от меня до выяснения всех обстоятельств?

Я киваю с самым ответственным видом.

– Конечно, пап. ― Чуть помедлив, решаюсь спросить: ― Можно мне увидеть его?

– Это совершенно невозможно! ― Он категорично поджимает губы.

– Пап, да ладно тебе! Не относись к нему, будто он преступник!

Я умоляюще смотрю на него, но решительное выражение так долго остается у него на лице, что я успеваю отчаяться.

Но он, наконец, сдается.

– У тебя есть пять минут.

– Спасибо! ― с горячей признательностью благодарю я.

Отец лишь качает головой – он не в восторге от всего этого.

– Пять минут, ― напоминает папа, лично проводив меня в крыло, где расположены камеры.

– Спасибо, ― еще раз говорю я, и он уходит.

Пейсон – не криминальная столица штата, поэтому кроме Шейна здесь только дрыхнущий на койке мужчина.

Камера, в которой держат Шейна, расположена в самом конце коридора. Когда он видит меня, вскакивает с застеленной серым покрывалом койки и подходит к ограждению.

Я заставляю себя улыбнуться.

– Привет.

– Мел, что ты здесь делаешь? ― хмурится он.

– Я волновалась за тебя, ― мой голос опускается до шепота. ― Все мы волнуемся.

Он лишь больше мрачнеет, но ничего не говорит.

– Ты не сбивал того человека!

Это не звучит как вопрос, потому что это не он.

– Ты мне это говоришь? Конечно, я не делал этого.

– Твою машину угнали, или что? ― От волнения я провожу языком по губам. ― Это ведь была твоя машина?

Шейн с досадой кивает.

– Да, но ее не угоняли.

Я морщу лоб: чем дальше, тем все путанее.

– Тогда что случилось?

– Кристен была за рулем, ― шепчет он, напряженно глядя в мои глаза.

– Кристен? ― Я немного шокирована. ― Ты дал ей Камаро?

Боже, мне хочется его треснуть!

– Она попросила на вечер мою тачку, потому что хотела встретиться с каким-то парнем, а ее машина на ремонте, ― поясняет Шейн.

– Хорошо, тогда она должна просто признаться, что управляла твоей машиной.

Я испытываю небольшое облегчение: Кристен расскажет, как все было и Шейна отпустят.

Но его лицо не выглядит таким уж обнадеживающим.

– Что? ― настораживаюсь я.

– Я не смог дозвониться до нее, ― нехотя признается парень. ― Я узнал о том, что случилось, когда копы утром пришли ко мне домой. Меня тут же арестовали, и у меня было право только на один звонок, поэтому я сразу позвонил Крис, но ее телефон отключен.

Легкое отчаянье шевелится где-то в районе моего желудка.

– Почему ты не сказал, что это она была за рулем? Пусть они найдут ее, привезут сюда и допросят.

– Она должна прийти с повинной, Мел, ― не соглашается Шейн.

Я прищуриваюсь: он что, вздумал защищать ее?!

– Найди ее и поговори с ней, ― просит он.

– Думаю, твое рыцарство тут неуместно! ― раздраженно ворчу я.

Его лицо остается непроницаемым.

Рр!

– Ладно, ты мог просто сказать им, что у тебя есть алиби, ― напоминаю я. ― Почему ты не сделал этого?

– Ты сейчас серьезно спрашиваешь? ― Он недоверчиво смотрит на меня.

Я медлю, становясь мрачной. Он промолчал по той же причине, по которой ничего не сказал о Кристен.

– Когда Крис сознается во всем, необходимости в алиби не будет, ― тихо говорит он, склонив голову ко мне. ― Никому не обязательно знать, что всю ночь ты была со мной.

– Что, если она не захочет признаваться? ― вздергиваю брови я.

Шейн молчит: у него нет ответа на этот случай, но ведь не мог же он не думать о том, что такое возможно.

– Ладно, я