Я все равно тебя добьюсь (СИ) - Князева Марина

Максим, почувствовав мое отчуждение, тоже замер.

- Я настолько тебе противен?

Его голос был тихим, бархатным.

Я отрицательно покачала головой. Ну, не говорить же ему, что я верна своему парню и не поддамся этому искушению. Он меня просто не поймет. Меняя девчонок, как перчатки, он вряд ли знает, что такое верность и преданность. По сути, в этом он ничем не отличался от Игнатова.

- Даш, что случилось? Олег тебя обижает?

Его слишком участливый голос заставляет щипать в глазах.

- Нет, - мой голос сиплый.

- Даш, я же знаю, что у вас не все гладко. Все знают.

Он по-прежнему прижимает меня спиной к себе, но не сильно. Я знаю, что в любую секунду могу уйти, и он меня не остановит.

А еще очень больно слышать его слова. Так унизительно.

- Мне все равно, кто, что знает. Главное, что знаю я.

- Да он об тебя ноги вытирает! – Головин почти кричит.

Я разворачиваюсь и кричу ему прямо в лицо:

- А ты? Ты? Собираешься здесь, и сейчас вытереть об меня свои? Да? Чем ты лучше? Чем?

Я не хочу плакать, но щеки становятся мокрыми. Плевать, я не отвожу взгляд. Темно, но я все равно чувствую ответный взгляд Максима.

Головин молчит. Ему нечего сказать.

Он действительно не стоит моего внимания. Я усмехаюсь сквозь слезы, обхожу его, и, вытирая слезы, иду на выход.

- Я хотя бы тебе не вру!

А мне все равно. Сейчас мне так хреново, что я ненавижу их обоих. Никого из них не хочу видеть. Игнатова, потому что не уважает меня. В том, что пользуется мной, я винить его не могу. Сама знала, на что иду и как уже говорила, ни о чем не жалею. Но чувствовать себя тряпкой не хочу. А Головина ненавижу за то, что появился в моей жизни. За то, что такой красивый и притягательный. За то, что герой не моего романа.

Иду по коридору, мечтая смыться с этого праздника. И у меня, получается, уйти не замеченной. Я вызываю такси и еду домой.

Новый год застает меня в такси, но мне все равно.

Таксист, добрый дяденька, поздравляет меня с праздником, и дарит мне бутылку шампанского. А еще не берет денег за поездку. Мне стыдно, но у меня с собой только сумочка.

Своими подарками и поздравлениями этому милому таксисту удалось напомнить то, о чем я давно забыла, связавшись с надменными бесчувственными мажорами.

Я забыла о простых маленьких радостях. Забыла, что есть люди, которые тебя любят несмотря ни на что. Забыла, что для кого-то ответная улыбка и поздравления в тысячи раз дороже цветных бумажек, носящих в народе название деньги. Что человеку можно поднять настроение, всего лишь помогая открыть дверцу машины и подав руку красивой девушке. Эти слова, между прочим, про красавицу принадлежали моему извозчику. На выходе из машины, я все-таки рискнула и обняла этого милого таксиста.

Вокруг взрывались петарды, раздавались крики, и впервые за долгое время я почувствовала запах Нового года.

Уже в лифте, я вдруг поняла, что безумно рада, что сбежала. Рада, что сейчас увижу свою семью и проведу с ними первые часы наступившего года.

Моя семья сначала удивились мне, но вы помните, что я прекрасная актриса, и на языке даже вертелась очередная ложь. Но начинать новый год с вранья я не хотела, поэтому просто сказала правду:

- Я захотела встретить этот праздник со своей семьей. С друзьями еще успею погулять!

И на душе было легко. Я видела родные лица, которые были мне рады. Чувствовала их любовь, и, поглощая традиционный оливье, была просто на седьмом небе от счастья.

Звук входящего сообщения заставил меня вздрогнуть.

Игнатов: «Ты где?»

Я: «Дома»

Игнатов: «Я сейчас приеду»

Олег мне не верил. Я знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что он сомневается в моих словах. Поэтому просто сделала селфи со своей семьей и отправила ему. В эту минуту я доверила ему кусочек своей настоящей жизни. Той жизни, которой я дорожу и сделаю, все, что потребуется для ее сохранения.

Олег не отвечал минут пять. Я даже улыбнулась, представив его удивленное лицо. Такого поворота он явно не ожидал.

Игнатов: «Ты обиделась?»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я: «Нет»

Игнатов: «У меня ничего не было с той кошкой. Я знаю, что ты нас видела»

Я не верила ему. Но это ничего не меняло.

Я: «Не переживай. Я все равно стану твоей женой, рожу тебе детей и буду всю свою жизнь играть по твоим правилам»

Игнатов: «Зачем? Ты же меня не любишь»

Я: «Я люблю твои деньги»

Игнатов: «Ты предсказуема»

Я больше ничего не стала отвечать. У меня и так остался неприятный осадок от нашей переписки, но я решила не думать об этом. Достаточно одного раза на сегодня, когда Олег испортил мне настроение.

Я переоделась, умылась и устроилась рядом с родителями на диване. Мы потягивали шампанское и смотрели новогодние концерты по телевизору. Дома было тепло и уютно.

Вика уснула в кресле, и мама, разбудив ее, повела укладываться спать. Когда мы остались вдвоем с отцом, отец кивнул мне на место рядом с собой. Я с удовольствием пододвинулась ближе. Папа неожиданно обнял меня и прижал к себе.

- Дашка! Спасибо тебе! – прошептал он куда-то в мои волосы.

- За что? – удивилась я.

- За все! Я твой должник! Тебе так рано пришлось повзрослеть! – голос папы дрожал.

Я поняла, что он благодарит за то, что я сейчас являюсь главным добытчиком в семье. За то, что «вкалываю на десяти работах» и помогаю ему восстановить здоровье. И все бы ничего, но сейчас мне стало стыдно за свои «десять работ». Если бы они только знали, в чем заключается мой труд.

- Пап! Я бы никогда не смогла поступить по-другому!

- Я рад, что ты у нас такая добрая и отзывчивая. И я очень сильно хочу, чтобы ты была счастлива. Прости, что я так подвел вас.

Слова отцу давались тяжело. Но я понимала, что ему нужен этот разговор. И не понимала, как сказать, что любой из нас так поступил. Я имела в виду десять реальных работ. А не мое раздвигание ног. Но в глаза никогда бы не призналась в этом.

- Пап! Если ты будешь говорить такие глупости, я обижусь.

- Ты, маленькая, просто не понимаешь, что ты делаешь для меня!

Состояние папы действительно улучшилось. Чувствительность на одной ноги восстановилась почти полностью. Вторая была в процессе. Врачи в один голос твердили, что буквально скоро папа сможет стоять на своих двоих самостоятельно и сможет сделать свои первые шаги после столь длительного отдыха.

- Пап! Я тебя очень люблю!

- И я тебя, малышка!

В этот момент вернулась мама, которая окинула нас любящим взглядом. За последнее время она похудела, но сдвиги в лечении папы постепенно возвращали блеск в ее глаза. Она смотрела на нас, и я видела, что она сейчас счастлива. Чтобы не расплакаться, я сослалась на усталость и ушла в свою комнату.

Я уже легла, когда экран телефона засветился, оповещая о входящем сообщении. Это был Игнатов. Вернее фото, где он стоял в обнимку с улыбающимися мужчиной и женщиной. За их спинами виднелась часть стола и огромная украшенная ель.

«Мои родители. Спасибо за идею встретить новый год с семьей. Прости, если что-то не так. Не хочу начинать новый год с обид. И еще завтра вечером улетаю к сестре. Как обычно, новогодние каникулы за границей. Возьми ключ у консьержки. У меня для тебя подарок в квартире. Как приеду, сообщу. С новым годом!» - гласила подпись к фото.

Для меня был неожиданным его ответный поступок. И если быть честной, то он меня затронул.

«Да, капитан! И ты меня прости! С новым годом и отличных выходных!» - написала в ответ, на что получила смайлик с поцелуями.

Ответила взаимностью. Потому что удивил. В данный момент его поступок был мужским, а такими поступками Игнатов радовал меня не часто. И еще я знала, насколько трудно ему было отказать тому же Макееву и поехать вместо клуба к родителям.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В ту же секунду пришло сообщение от Насти. Она потеряла меня. Ничего удивительного, я сбежала, никого не предупредив.