Эвелина Пиженко - Звезда по имени Любовь

Часы показывали уже глубокую ночь, когда, закончив с ужином, Люба помыла посуду и вернулась в комнату. Выйдя из душа, Егор сам разобрал большой угловой диван и постелил бельё. После гостиничных набивных ситцев и домашних «лебедей» и «тигров» тёмно-вишнёвая шёлковая простыня и такие же наволочки с пододеяльником выглядели непривычно. Такое дорогое постельное бельё Люба видела только в сериалах.

Глядя на Егора, одетого в домашнюю футболку и шорты, Любаша нерешительно застыла в дверях. Она вдруг осознала, что сейчас ей придётся раздеться и лечь с ним в одну постель.

Конечно, она и раньше понимала, что это неизбежно, но теперь вдруг оробела. К тому же, ей подумалось, что ни одна из её атласных ночных сорочек совершенно не подходит ни к этому дивану, ни к этим шикарным постельным принадлежностям.

Как будто угадав её мысли, Егор открыл дверцу бежевого шкафа и, достав оттуда какое-то изделие, протянул ей.

— Ну-ка, посмотри, подойдёт?

Приняв в руки вещь, Люба кожей ощутила мягкость дорогого, натурального шёлка — пеньюар вишнёвого цвета на узеньких бретелях был совершенно новым, с ещё не оторванной этикеткой.

— Да, наверное… — она смущённо разглядывала ночной наряд, — Спасибо.

…Дверь в ванную изнутри не закрывалась на замок, и, принимая душ, Любаша несколько раз опасливо поглядывала на неё, в страхе, что Егор, не выдержав, войдёт к ней, но все её опасения оказались напрасными. Надев вишнёвый пеньюар, она ещё какое-то время разглядывала своё отражение в настенном зеркале, потом, решительно тряхнув влажными волосами, взялась за ручку.

Когда она показалась на пороге комнаты, Егор уже был в постели и с кем-то разговаривал по телефону. Судя по его приглушенному голосу, разговор был приватным, но Любаше удалось услышать последние несколько слов, которые Егор говорил своему собеседнику.

— Нет… нет… я сказал, нет… — увидев появившуюся в дверях Любу, он привстал на постели и чуть отодвинулся к краю, как бы освобождая ей побольше места у спинки, — Всё, я больше ничего не хочу говорить. Спокойной ночи.

— А где выключатель? — Люба взглядом пробежалась по освещённой потолочными светильниками комнате, — Не вижу…

— Выключатель?.. — Егор как-то загадочно улыбнулся, — Чтобы выключить свет, нужно сказать волшебное слово.

— Какое? — ощутив на себе его взгляд, Люба снова смутилась.

— Нужно сказать «мяу»… — он потянулся рукой куда-то за спину, — Говори!

— Мяу! — Люба неожиданно рассмеялась, — И что?.. Не выключился…

— Нужно сказать два раза: «Мяу-мяу!»

— Мяу-мяу… — она успела заметить, как он пошевелил рукой, видимо, нажав на встроенный в стену выключатель.

— Ну, что ты?.. — позвал он её в наступившей темноте, — Иди сюда…

Обречённо шагнув к дивану, Люба снова попыталась присесть с краю, но Егор с силой потянул её к себе.

— Сейчас… — пытаясь оттянуть его ласки, она сделала вид, что хочет устроиться возле мягкой спинки, но он ещё крепче сомкнул руки.

— Ну что… — мужские ладони нетерпеливо мяли её тело, а губы блуждали по лицу и шее, — Твой карантин уже закончился?

— Какой карантин?.. — сквозь его поцелуи едва выговорила Любаша, но, догадавшись, что он имеет в виду, какое-то время ещё колебалась, но потом через силу кивнула, — Да… закончился…

Проснувшись на следующее утро от прикосновений мужских рук, Люба едва не произнесла имя Даниила, и лишь в последний момент догадалась, что это не он. Буквально вытерпев близость с Егором, она торопливо встала и скрылась в ванной. Когда, приняв душ, она вышла из неё, Егор уже ставил чайник на кухне.

Всё утро, пока она возилась с завтраком, мужчина не отходил от неё ни на шаг — он без конца обнимал её сзади, сжимая ладонями грудь, целовал то в шею, то в затылок, и Люба несколько раз ловила себя на мысли, что ей ужасно хочется оттолкнуть и его руки, и его самого… Но, несмотря на эти желания, она терпеливо сносила все его ласки, понимая, что её присутствие в его доме предполагает удовлетворение его сексуальных потребностей, которые, судя по всему, были неисчерпаемы.

После завтрака Егор оделся и куда-то вышел. Люба не стала спрашивать, куда он направляется, справедливо рассудив, что, если он захочет, то скажет об этом сам. Вернувшись через полчаса, он с улыбкой застыл в дверях комнаты, упершись руками в наличники.

— Собирайся! — кивнув в сторону прихожей, бодро воскликнул Егор.

— Куда?.. — оторвавшись от ноутбука, в котором она писала сообщение сестре, Люба удивлённо подняла на него глаза.

— По магазинам! Продукты закончились — раз, я хотел купить себе новый телефон — два… И… я обещал купить тебе платье?

— Ну, обещал… — Люба смущённо улыбнулась.

— Это — три! — подвёл он итог, — Едем!

Одевшись, Любаша вместе с Егором спустилась на лифте с пятого этажа и, выйдя на крыльцо, уже собралась идти по заснеженной дорожке, но он, подхватив её под локоть, потянул в другую сторону.

— Прошу! — открыв пассажирскую дверь чёрного внедорожника, припаркованного во дворе, он жестом пригласил Любашу в салон.

— Это что… Твоя машина?.. — усевшись на подогретое сиденье, она удивлённо посмотрела на панель приборов, на руль, потолок… потом обернулась назад.

— Конечно, моя, — усмехнулся Егор, устраиваясь на водительском месте, — это я в командировки на служебной езжу, а по личным делам — только на личном авто.

— Классная машина… — пристегнув ремень безопасности, Люба снова повернулась к Егору, — А куда ты утром уходил?

— Ты что, ревнуешь? — он лукаво улыбнулся в ответ.

— Да нет… — она в очередной раз смутилась, подумав, что не стоило задавать этот вопрос, — Просто так спросила.

— Ходил смотреть, всё ли в порядке с машиной. Меня же дома не было, мало ли что. Перед отъездом не получилось отогнать в гараж, она тут целых три дня беспризорная простояла.

…Домой они вернулись только через несколько часов. Выгрузив в холодильник продукты, Люба тут же переоделась и начала готовить обед. На самом деле, она уже сегодня собиралась поехать в «творческую деревню» Морозовых, но не смогла отказать Егору в поездке по магазинам. Настроение от этого слегка испортилось, всё же главной целью пребывания в этом городе для неё оставалась вокальная карьера… но, понимая, что лучше, чем у Егора, ей нигде не устроиться, а, значит, придётся уступать его желаниям, Люба смирилась с сегодняшним потерянным в творческом плане днём.

Позвонив Наталье, она пообещала быть на первой репетиции уже завтра.