Нарушая все запреты - Мария Анатольевна Акулова

знает. После первичного планового осмотра у своего гинеколога одевается, поворачивается лицом к успевшей снять перчатки, помыть руки и занять место за рабочим столом женщине.

Идет к месту, где оставила сумочку.

– Единственное, я хотела противозачаточные попробовать… – пусть не ребенок давно, но всё равно чувствует неловкость. Потому что Стерва Павловна, как её врача называют почти все клиентки, и особенно их мужья, ведет Полину с тех пор, как у девочки наступили первые месячные. Ну и они как-то так дошли до совсем серьезных тем.

Потерю девственности гинеколог никак не прокомментировала. И на таблетки реакции быть не должно. Но Полине всё равно не по себе.

Она слегка краснеет и съезжает взглядом с лица врача на её укрытое белой тканью плечо.

Если честно, заняться таблетками ей нужно было давным-давно. Они с Гаврилой слишком беспечны. Непоправимых эксцессов с ними не случалось, и пользоваться экстренной контрацепцией Полине не приходилось. Но когда они на взводе, напрочь не думают о презервативах. А прерванный – это ведь всегда риск…

Полина не сомневалась в Гавриле. Гаврила не сомневался в ней. Секс без преград доставлял им немыслимое удовольствие. Но риск, который они брали себя, не был оправдан. Поэтому…

Гаврила против не будет. Его желание заводить детей устремлено в будущее. Они это обсуждали. Он далеко не дурак. Слишком трепетно относится к Полине. Он даже побыстрее разобраться с отцом от неё не требует. Полине кажется, пашет, чтобыв тот самый моментбыть чуточку более готовым к тому, к чему готовым быть просто невозможно.

– Думаю, это не проблема…

Павловна тянется за лежащей на столе распечаткой, пролистывает ее, на Полю смотрит, снова вниз…

– Противопоказаний у тебя нет. Разве что беременность. Цикл регулярный?

Спрашивает, понятия не имея, что у Полины по спине морозец.

– Да, – она отвечает с улыбкой. Записывалась с расчетом на один из первых дней цикла. А так получилось, что… На сей раз задержка. Но это не страшно. Такое бывает.

– Когда последние месячные были?

На вполне дежурный вопрос реагирует нервной улыбкой.

– Только закончились.

Врет. Это давно стало ужасной привычкой. Выдерживает новый взгляд, потом следит за кивком.

– Сделай тест, Полина. Если беременности нет – можешь начинать принимать. Или с первого дня следующего цикла.

– Хорошо, – Полина снова улыбается. Чувствуя, как сердце подпрыгивает. Держит лицо, выходит из кабинета…

С её кожи с каждой секундой будто смывает краску. Она бледнеет. Пальцы холодеют.

Идет по коридору, заворачивает в аптеку, расположенную на первом этаже клиники.

Будь она уверена на все сто – купила бы только противозачаточные, забив на тест. Но дело в том, что…

– Мне нужны тесты на беременность. Штук пять.

Она не уверена.

* * *

Полина еле доезжает домой. Самой кажется, что несколько раз умирает и возрождается за время поездки. Успевает проиграть ужаснейший из сценариев, в лучшее поверить.

Отпустив водителя, поднимается в свою квартиру. Раскладывает тесты на диване, дрожащими пальцами вскрывает первый и пытается читать инструкцию.

Там, наверное, ничего сложного, но она так нервничает, что совершенно не может вникнуть. Зачем-то прокашливается, хмурится, пытаясь и пытаясь.

В итоге идет в туалет. Она в квартире сама, замыкаться ей не нужно, но Полина и это тоже делает. Будто кто-то может ворваться…

Закончив – раскладывает три теста по краю раковины, отступает.

Сейчас её тошнит… И из-за этого тошнит ещё сильнее.

Полина практически подпрыгивает, услышав жужжание собственного телефона.

Кто-то звонит, а клатч с мобильным висит на дверной ручке.

Чтобы взять, Полина опускается на пол рядом. Так ей намного легче, чем на ногах. Руки-предательницы дрожат, но она умудряется достать.

– Алло, – произносит будто больным голосом.

– Алло, Полин, – но мама, а звонит она, этого, кажется, не замечает.

– Да…

– Как там врач? – зато Екатерина Павловская помнит, что у Полины сегодня прием. Это приятно, наверное…

– Всё хорошо. Приходить через полгода.

– Ну и замечательно. Я тебе напомнить хочу, мы в эти выходные семьями. Ты помнишь же?

Полина помнит. Кивает. Потом только «угукает».

– Не придумывай отговорок, пожалуйста. Проведи время с нами.

В любое другое время Поля, возможно, поспорила бы. Она с недавних пор часто спорит с матерью и отцом. Но сегодня… Не до того.

– Хорошо. Целую, мам.

Может мать хотела о чем-то еще, но Полина скинула. На несколько секунд зависла взглядом на экране. Гаврила – постоянно в ее набранных и входящих. Хочется нажать и услышать его голос. Но она сдерживается. Ей сначала самой надо понять. Вдруг тревога ложная?

Взявшись за ручку, Полина поднимает себя с пола. Сжимает телефон, возвращаясь к раковине.

Стоит оказаться рядом – хватается за ее край и сжимает фарфор с силой.

Жмурится, ощущая стук сердца в висках.

У нее всё обрывается. Её накрывает с головой.

На тестах плюсы.

– Господи… – она беременна.

* * *

Чувство такое, будто окунули во что-то вязкое. Не избавиться.

Оставаться дома Полина не смогла. Позвонить и сразу признаться Гавриле – почему-то тоже. Собралась на автопилоте, вызвала такси.

Поднялась в его квартиру, закрылась, села на диван, на котором они, скорее всего этого ребенка и зачали… И только тут расплакалась, заваливаясь на бок и скручиваясь калачиком.

Просто от страха. Просто из-за осознания, как же вляпались…

Из-за ненависти к себе за каждый тот раз, когда они были так неосторожны. И не оправдаешься тем, что даже с осторожными иногда случается.

Где сейчас Гаврила и когда приедет, Полина не знала. Весь день пронесся просто мимо неё. Она даже заход солнца пропустила. Не позаботилась о том, чтобы включить свет.

Лежала, глядя в одну точку, то утопая в панике, то будто выныривая и делая