Найди сердце королевы - Фэя Моран

потом гляжу на ладонь, перепачканную собственной кровью. Я почти не ощущаю тела, я превратилась в парящую в воздухе материю. Отшатнувшись, я не удерживаюсь на ногах и падаю на пол, чувствуя, как внутренности сжались в тугие комки.

– Твою мать… – выдыхает Хью, подбегая ко мне. – Вот же срань!

Дверь за его спиной открывается.

– Итак, что у нас тут происходит?

Хью мрачнеет, замирает на месте, превращается в статую.

Появившийся в комнате Джаспер приближается. Он делает разочарованный вздох, когда видит кровь и моё предобморочное состояние. Наклоняется, садится передо мной на корточки.

– Срочно принеси аптечку, – резко приказывает он. – Живее, пока тебя не пустили на фарш.

Хью уже мчится к выходу.

На секунду мне успевает показаться, будто к Джасперу вернулись нормальные человеческие чувства, может, даже сострадание. Но зная, что именно по его приказу меня сюда притащили, именно он здесь главный, мне легко отогнать столь нелепые мысли.

– Этого в планах у нас не было.

Я слышу его голос, но он доходит до меня с трудом. Словно меня вдруг окунули в воду или заперли в стеклянной банке. К тому же голос кажется каким-то обрывистым и далёким, я еле различаю слова.

– Ты можешь встать?

Я хочу плюнуть ему в лицо. Размазать кровь по его физиономии, потому что это было бы куда лучше, чем слышать издевательские нотки в его голосе.

Я не шевелюсь, и мне глубоко плевать на его приказной тон. Даже при диком желании я бы не смогла встать, потому что голова кажется тяжёлой, перед глазами плывут блики.

Что они со мной сделали?

– Иди… – шепчу я. – Иди… к… чёрту…

И после произнесённых слов я ожидаю очередного резкого удара в живот или в любую другую часть тела, но его почему-то нет. Я напрягаюсь, готовясь к острой боли, но и её нет. Вместо этого Джаспер проводит рукой, с которой снимает перчатку, по моим волосам, убирая их с лица, и всматривается в него.

– Выглядишь паршиво, – говорит он, но уже как-то серьёзно. – Я настоящий джентльмен, хоть во мне и нет английских аристократичных генов, так что оставить столь прекрасную девушку в таком виде не могу. К тому же скоро ты поедешь в поместье Харкнессов. А для этого события нужно выглядеть превосходно, птичка. Ура, да?

Я не отвечаю. Я не чувствую уже ни языка, ни потребности что-либо говорить.

Взгляд Джаспера медленно скользит по моему телу, останавливаясь на моём плече, но как будто он заглядывает за него, устремляясь к спине, и я испускаю испуганный вздох, когда вдруг думаю: может быть, он успел заметить запрятанный чип ранее. Если так, то прямо сейчас отнимут мой единственный шанс на спасение.

– А ты умная девочка, – усмехается вдруг он. И я ожидаю, что он сейчас достанет чип, догадавшись, в чём дело, но вместо этого Джаспер просто встаёт. – Хью, приведи её в порядок. Обработай рану. Чтобы к следующему моему приходу она сидела вполне себе здоровая. И больше её не бей. – Он оборачивается и кланяется мне: – Увидимся, птичка. Скорее, чем ты думаешь.

А потом выходит из комнаты, натягивая перчатку обратно на руку.

Хью возвращается с бинтами и каким-то раствором, словно чёртов доктор, собирающийся излечить меня. Затхлый воздух теперь проникает в лёгкие с трудом. Мне тяжело дышать, любое движение доставляет колющую боль в районе грудной клетки. Я кашляю, и боль достигает затылка, словно мне насквозь пробили череп. Хью зло косится на меня, словно это я виновата в том, что он сделал со мной. Он кладёт на стол аптечку, я слышу шуршание бинтов. А потом ему приносят ведёрко с водой, в которой он смачивает тряпку.

Я осторожно поворачиваю голову в сторону и вижу удобно лежащий прямо рядом со мной кирпич. Он большой не настолько, чтобы я не смогла его поднять, но ровно настолько, чтобы отключить любого, если замахнуться им чуть сильнее среднего.

И я вдруг чувствую это.

Острую, слепящую, нарастающую, почти пьянящую злость. Гнев, который вскипает в венах. То, чего мне не хватало. То, в чём я по-настоящему нуждалась для спасения собственной жизни.

Я не буду лежать. Я не стану мириться.

Потому что либо сейчас, либо никогда.

Голова затуманивается, но теперь это вовсе не боль или страх… Это желание. Яркое желание ответить на мучения и перестать быть мученицей самой. Тело вдруг загорается, равно как и душа. Дыхание становится прерывистым, я сжимаю до боли зубы, стискивая челюсть. Силы нарастают как разряд электрического тока, собирающегося в одной точке. Я медленно тянусь к кирпичу, не сводя глаз с того, как Хью смачивает тряпку в ведре, стоя ко мне спиной.

Я не могу упустить этот шанс.

Хватаю кирпич и крепко сжимаю его в ладони, привставая на дрожащих ногах. Я держусь свободной рукой за собственные рёбра, словно могу распасться на части, если вдруг сделаю неверное движение. Собираю все силы в одной точке, игнорирую боль в конечностях, игнорирую потребность лёгких вдыхать воздух. Я не дышу, я приказываю всем процессам в моём организме замереть и сосредоточиться на одной лишь моей руке, держащей кирпич. В венах бурлит неизвестное мне ещё чувство.

Желание убить самым жесточайшим способом человека, принёсшего мне страдания. Я хочу, чтобы он пережил всю ту боль, что испытала я от его рук.

У меня нет шанса на промах. Либо я убью его, либо умру сама. Третьего не дано. Не сейчас.

И когда Хью, сжимая мокрую тряпку, собирается повернуться, я больше не сдерживаюсь.

Я размахиваюсь что есть силы и бью его по голове кирпичом, стараясь при этом попасть по затылку туповатым углом неравномерного твёрдого осколка. Хью испускает шипение и падает на колени, не успев ничего предпринять.

Я могу ударить его ещё пару раз, добившись потери сознания, и выбежать наружу. Могу, но не хочу.

Я жажду его смерти.

Крепче сжимая кирпич, на этот раз обеими руками, я наношу ещё один глухой удар, теперь по его лицу. И он грузно падает на спину. Я не теряю времени, сажусь на Хью сверху, вдавливая ногами его руки в пол, чтобы он не мог шевелиться.

Потом бью ещё раз. Я наношу удар за ударом по его мерзкому лицу, исказившемуся от боли и ужаса.

Я хочу разбить ему череп. И это желание такое великое, что мне совсем не страшно видеть, как мои руки по локти тонут в крови. Не страшно видеть, как человеческое лицо превращается в месиво подо мной. Как глаза уже вытекают из орбит, как тело перестаёт