Мария Коваленко - Овертайм (СИ)

— Не тем манишь! — капитан плотоядным взглядом прошелся по одетой в строгий брючный костюм фигурке. — А почему не в юбке?

— Переодеться не успела, — не отвлекаясь от дороги, бросила Настя. После того, как Андрей однажды сознался, что без ума от ее ног, количество юбок и платьев в гардеробе значительно увеличилось. Не грудью, так ножками, а взор бойца следовало баловать. — А ты чего такой бодрый? Вроде игра была нелегкой. Даже синяк под глазом заработал, красавчик.

Игнорировать синяки и ушибы она пока не научилась, хоть Таранов и ворчал каждый раз, как упоминала. Насмотреться — насмотрелась. Каким он только после матчей не возвращался! А вот не беспокоиться — пока не выходило. Не было у нее раньше таких драчунов! Бизнесмены были, все в костюмах, выбритые и лощеные, а вот усато-бородатых форвардов — нет. Не попадались.

Как и ожидалось, Андрей даже упоминание о синяке проигнорировал.

— То есть я тебе сонный и ленивый больше нравлюсь? — он всем корпусом развернулся в ее сторону. — Дездемона, кто ж тебя так утомил? Вот и оставь женщину на неделю в одиночестве!

— Да я, как раз, рада. Только необычно это. Ты ведь, как медведь, спишь после матчей, а тут…

— Вырубился в самолете. Поел и вырубился, — простой ответ. О том, что снилось Андрей предпочел не рассказывать. Хватило и того, что Иван вынужден был дважды будить его. Нервы в последнее время были ни к черту, даже поспать спокойно не получалось.

— И даже симпатичные барышни из группы поддержки о колени не потерлись? — как бы не всерьез поинтересовалась Настя.

— Не хочешь услышать правду — не спрашивай! — наставительно, словно мудрый учитель нерадивым ученикам, пробубнил собеседник.

Но не успел он закончить фразу, как Настя вжала в пол педаль тормоза. Машину немного повело, но Барская справилась. Резко отстегнула ремень безопасности, рывком откинула кресло Таранова и взобралась к нему на колени. На все про все секунды три. Андрей, довольный тем, как сработала провокация, не сопротивлялся. Даже шею вытянул, чтобы удобнее было душить — их любимая игра, которая всегда заканчивалась одинаково и не скоро.

— Подлец… — Настя, рыча, прихватила зубами его за нижнюю губу и немного оттянула. — Играться он удумал!

Капитан время тратить не стал — добыча сама попалась в руки. Вытащил рубашку из брюк, просунул под нее руки и жадно провел ладонями по голой женской спине. Своя. Аромат, бархатная кожа и приглушенный стон узнавания… Соскучился.

Застежка бюстгальтера сдалась с первой попытки. Рубашку просто задрал повыше и впился губами в острый сосок. «Вот теперь действительно хорошо», — промелькнула мысль.

В себя пришли лишь через пару минут. У Андрея мучительно ныло в паху от неудовлетворенного желания. Настя кое-как приводила в порядок одежду. Хорошо хоть ничего не порвали впопыхах. С этим несносным мужчиной бывало и такое. Сегодня обошлось, лишь соски саднило так, что бюстгальтер хотелось стянуть через рукав и закинуть подальше.

— Знаешь, солнце, — Таранов раздраженно поерзал в сиденье. — В брюках меня больше не встречай! Это жестоко!

— Потерпи. Я как-нибудь заглажу свою вину, — многозначительно ответила Настя, заводя машину.

— Ну-ну, я запомнил! Загладишь, пригладишь и не раз!

— Пошляк, — Барская прыснула со смеху. Такой серьезный и уставший, а мысли все об одном: не поспать — так отдохнуть иначе. И как он только справлялся до нее и без нее? Может зря она не ревнует?

— Я не пошлый, а целеустремленный и соскучившийся, — с показной обидой пояснил Андрей.

— Очень? — Настя мысленно взвесила все «за» и «против». Уже самой не терпелось стянуть с него куртку и все остальное, забраться вдвоем под одеяло и не отпускать до утра. Показывать, как соскучилась, не словами, а делом.

— Страшно! — не стал лгать.

— Тогда никаких магазинов, сразу едем ко мне, — и пока он не успел возразить, добавила. — Ты ведь не хочешь, чтобы я снова испортила кофе и подпалила твою турку?

Против этих аргументов Таранову нечего было сказать. За время, проведенное вместе, он твердо убедился в одном: какой бы красивой и умной ни была эта женщина, какой бы понимающей и способной ни была она в постели, а кофе Барская варила ужаснейшее. Отрава хуже и не придумаешь, причем в его любимой турке. А это само по себе кощунство!

Свет в квартире зажигать не стали. Настя не успела дотянуться до выключателя, как оказалась прижатой к стене. «Вот так всегда!» — она не удивлялась. С подозрительным звоном упала на пол тяжелая спортивная сумка. За ней еще что-то, шуршащее, легкое. Оставалось лишь догадываться, что именно. Таранова было не остановить. Он то целовал, то стаскивал одежду, то матерился, ударяясь о стену и дверь. Все в спешке, как на пожаре. Словно кто-то посмел бы вырвать у него из рук женщину.

— Милый, дай хоть секунду отдышаться, — Настя уперла ладони ему в грудь, отдаляясь. Кто ж знал, что это самое «соскучился» будет таким прямолинейным и нетерпеливым. Они так и до кровати не доберутся, а на утро вся квартира будет напоминать поле боя. Хорошо, вазы и цветы уже переставлены — сказывался горький опыт. Но сегодня спешить не хотелось. И темноты не хотелось. Она была хороша лишь для тайн, а для занятия любовью — нет. В этом процессе не до секретов. Глаза в глаза, душа в душу — и уже не секс.

Но дотянуться до выключателя все равно не сумела. Капитану до темноты не было дела. Он хотел свою женщину и прямо сейчас.

— Может, поужинаешь вначале? Я быстро подогрею, — без особой надежды прошептала Настя.

— Солнце, нас в самолете кормили, — Андрей, не обращая внимания на сопротивление, упрямо тянул вниз ее строгие брюки.

— И тебе хватило? — в интонации Барской сквозило недоверие.

— После третьей порции — да! — голос был хриплым — верный признак того, что мысленно он уже глубоко в ней.

С брюками удалось разобраться, и сейчас настал черед рубашки. Пуговиц на ней оказалось немерено. Подумав пару секунд, мужчина переключился на трусики и чуть не порвал шелк. Настя издала отчаянный стон и поддалась. Как можно было бороться с сытым, нетерпеливым и возбужденным мужчиной? Гиблое это дело. Проще бульдозер остановить. Упрощая задачу обоим, она принялась за рубашку. Пальцы быстро расправились с маленькими пуговичками, и вскоре та вместе с бюстгальтером бесшумно упала на пол. Андрей, заметив это, довольно крякнул, потом подхватил Настю под ягодицы и понес в кровать.

«Ничего со времен каменного века не поменялось», — подумалось ей. Остальные связные мысли потонули в потоке ощущений. Ничего не видя в кромешной темноте, оба постоянно натыкались губами на пустоту, путались в постельном белье, ударялись о спинку кровати. Не выдержав, Андрей прижал Настю своим телом к матрасу, одной ладонью заломил за голову руки, а вторую просунул между бедер. Женщина послушно замерла. Попалась.